Трудно удержать - Бромберг Кристи
Но только когда с едой покончено, миссис Мэтисон вносит торт со свечами, и все начинают петь. Поставив угощение прямо передо мной, она смеется. Песня заканчивается, и все выжидательно смотрят на меня.
– Знаю, до твоего дня рождения еще две недели, но мы хотели поздравить тебя должным образом, – объясняет Хелен. – С днем рождения, Раш.
Я моргаю… и едва сдерживаю слезы. Это напоминает мне о последнем праздновании моего дня рождения: мне исполнилось двенадцать, а моя мама еще была счастливой и здоровой. Тогда она взяла подработку официанткой, хотя я и пытался ее отговорить. Однако стоило мне открыть подарок, и все стало понятно. Она купила мне футболку команды «Ливерпуль». Тогда мы плакали вместе.
Это последнее счастливое воспоминание о ней… До лечения, потери волос и боли. До того, как ее уволили из-за слишком большого количества больничных. Тогда мы лежали в обнимку в тесной квартире: я согревал ее и пытался сделать так, чтобы она смеялась, даже несмотря на страдания.
– Раш? Сынок? Прости, не думала, что это тебя расстроит. Клянусь, я не пытаюсь занять место твоей матери.
Мне так стыдно за свою слабость, что я спешу смахнуть тыльной стороной ладони единственную слезинку, которая успела скатиться по щеке.
– Нет, это… Все в порядке. Все хорошо. – Чувствую себя придурком. – Просто… Я не помню… Я праздновал день рождения только с мамой.
– Больше нет. Друзья Рори для нас как члены семьи, – произносит низким баритоном Арчибальд.
– Давай же, загадай желание, – подталкивает Хелен.
Закрыв глаза, я прошу о единственном, чего мне хотелось, кроме спасения мамы, – однажды я хочу играть в футбольном клубе «Ливерпуль».
Только после того как я задуваю свечи, а Рори ворчит о том, что объелся, Хелен передает мне подарок.
– Что за день рождения без подарка? – замечает Арчибальд, а сидящий напротив меня Рори ухмыляется.
– Вы и так много сделали для меня. Я не могу принять что-то еще.
– Давай же, приятель. Обещаю, тебе понравится, – говорит Рори.
Открыв коробку, я смотрю на пару кроссовок, которые так страстно желал еще несколько часов назад. Черт возьми. И что мне сказать?
– Я не могу… Это слишком. Спасибо, но…
– Ерунда, сынок. Ноги одного из самых талантливых футболистов, которых я видел за последнее время, заслуживают лучшего, – говорит Арчибальд.
– Они же дорогие. Спасибо, но, как я уже сказал, я не могу их принять.
– Можешь и примешь, – заявляет Арчибальд так решительно, что в комнате воцаряется молчание. – Скажи ему, Хелен. Скажи, о чем ты спрашивала меня раньше, на этой неделе.
Мы с Рори переводим взгляд с его отца на его мать, пока Хелен наконец не произносит:
– Мы хотим, чтобы ты считал это место и эту семью своим домом. У Рори никогда не было братьев, а Арчибальд говорит, что у тебя никого нет. К тому же стабильная семья является поддержкой на поле… Мы хотим, чтобы ты знал, мы рады, когда Рори приводит тебя и… – Она взволнованно потирает руками бедра. – Я слишком бессвязно говорю. Мы не хотим переступать черту, но приглашаем тебя проводить с нами каникулы, выходные или приходить тогда, когда тебе неуютно там, где ты остановился.
У меня голова идет кругом от такого приглашения. От ощущения уюта и тепла, которое я испытываю, находясь в этом доме. От того, что в моей жизни есть кто-то, подобный Рори, что присматривает за мной.
– Не знаю, что и сказать.
– Просто скажи «да», – просит Хелен, вскинув брови и смотря на меня с надеждой. – Мне всегда хотелось иметь двух сыновей. Я мечтала об этом, но после Рори у меня больше не получилось забеременеть, так что… Не знаю… Когда Арчибальд предложил это, я подумала, что Бог наконец исполнил мое желание.
Теплота ее улыбки напоминает мне о маме. Я сделал бы что угодно, чтобы она такой и осталась, чтобы помнить ее как можно дольше.
Господи, как же я по ней скучаю.
Господи, как же я скучаю… по чувству, что мне есть куда прийти. По тому, чтобы не ощущать себя одиноким.
Неуверенный, что сказать, я прочищаю горло.
– Я согласен, если ты не против, приятель, – уверяет Рори, кивнув.
– Да, конечно. Не знаю, что и сказать, кроме разве что «спасибо»… Но я все еще не могу принять эти кроссовки.
Но, клянусь богом, два часа спустя, когда мы с Рори уходим, я держу коробку со своим подарком под мышкой, а в голове моей царит настоящий ураган.
– Пойдем со мной? – предлагает Рори, когда на развилке я делаю шаг в сторону общежития.
– Куда? – спрашиваю я.
– Покурить.
– Ты же знаешь, я не курю.
– Я не о сигаретах, Раш. А о том, после чего все ускоряется, а ты чувствуешь себя лучше. – Рори переминается с ноги на ногу, засовывает руки в карманы и поднимает брови, пока я шокированно таращусь на него. Он же сын полицейского. Не знаю, почему я решил, что сыновьям полицейских не пристало заниматься подобным. – Закинь коробку в общежитие. Я подожду тебя здесь.
– Нет. Нет, спасибо. – Шок наконец отступает настолько, что я могу ответить. – У меня много дел.
– Да ладно, не будь занудой, Раш. Раз уж мы собираемся стать братьями, – подмигивает он. – Пришло время тебе узнать все мои секреты. – Смех Рори разносится по ночи.
– Я не осуждаю, – уверяю я.
– Иногда мне просто нужно расслабиться. Быть идеальным утомительно. – Он хлопает меня по плечу. – Хорошо, что теперь ты можешь делать это за нас двоих. – С очередным смешком Рори начинает отступать. – Уверен, что не хочешь?
– Уверен, – выдавливаю я улыбку и смотрю, как Рори спешит в противоположном направлении.
Интересно, как, накурившись сегодня, он собирается выложиться на поле завтра? Как может проявлять неуважение к родителям после всего, что они для него сделали?
Я отдал бы что угодно, лишь бы иметь то, что было у этого парня.
Глава 22. Леннокс
– Мисс Кинкейд?
Я оборачиваюсь через плечо. Ассистентка Кэннона мягко улыбается мне, сложив руки перед собой.
– О, привет, Мэгги. Не заметила тебя. В чем дело?
– Вас ищет мистер Гарнер. Говорит, презентация скоро начнется, так что он хотел бы убедиться, что вы рядом.
– Ах да. Конечно, – я снова оборачиваюсь к генеральным менеджерам двух команд ВЛПС, с которыми до этого разговаривала. – Прошу прощения. Я определенно хочу продолжить этот разговор после ужина.
– Прекрасно. Мне очень интересно услышать ваши соображения по поводу состояния лиги, – отвечает один из них.
– Мистер Гарнер сейчас подойдет к вам за кулисы, – сообщает Мэгги, указывая на небольшой коридор, ведущий в заднюю часть конференц-зала.
– Отлично. Только сначала мне нужно заглянуть в дамскую комнату.
Сегодняшнее мероприятие – попытка Кэннона задобрить потенциальных рекламодателей и спонсоров, собрав их всех в одном месте с тренерами и руководством каждой команды, что входит в лигу. Понятное дело, основная ставка делается на Раша – и на шум о том, останется ли он в Америке, – так что именно он представляет маркетинговый план лиги на предстоящий сезон.
Повезло, что мы с Рашем не пересекались, потому что в черном смокинге этот мужчина выглядит великолепно. Настолько великолепно, что останавливаешься, чтобы поглазеть и подобрать челюсть с пола.
Я направляюсь в дальний конец бального зала и вздрагиваю, когда вижу стоящего там Финна.
– Посмотрите-ка, принарядилась, а заняться совсем нечем, – замечает он со снисходительной усмешкой.
– Гори в аду, Сандерсон. – Мне требуется вся сила воли, чтобы не наброситься на него, не говоря уже о том, что он последний человек, которого мне хотелось бы видеть. Но я понимаю, что следует сохранять хладнокровие. Неожиданное появление Финна говорит о том, что он боится, что я уведу у него Раша.
Прекрасно. Ему стоит бояться.
– От тебя исходит некоторая враждебность, Леннокс.
– А от тебя веет агентом, который беспокоится, что его план исключить меня из проекта не сработал, и теперь он опасается, что я уведу его ценного клиента.
