Нестандартный ход 2. Реванш - De Ojos Verdes
Звонок Евы застал девушку в разгаре рабочего дня после обеда. Они с мужем уезжали в Подмосковье на свадьбу друга, дочь с собой не брали. С Богданой два дня должна была сидеть Леся, но у той что-то полетело с графиком на работе, и этой ночью она вступает на смену. Родителей в городе нет, Аристарх Станиславович тоже уехал в отпуск. В конце концов, сезон, и «белые люди» наслаждаются им по полной. И как-то так вышло, что случился форс-мажор, ребенка не с кем оставить.
Разумеется, Элиза не могла отказать. Но чем ближе машина подъезжала к нужному дому, тем сильнее сжималось её сердце. Как она протянет с Бодей? Это так тяжело… И не объяснишь ведь никому своего страха…
Сестра открыла дверь с извиняющейся улыбкой и проговорила, целуя в щеку: — Спасибо, что приехала, родная. — Да брось, — девушка разулась и размяла ноющие ноги, — вы уже выезжаете? — Через минут пять. Чтобы к полуночи быть на месте.
В коридор вышел Руслан с дорожной сумкой в руках и лучезарно улыбнулся им: — Бонжур, мадемуазель. Рад тебя видеть! — И тебе не хворать… — она еще не простила ему подставы с вооруженным лекарствами Ромой.
Зять хохотнул и, приставив кладь к стене, собирался уже вернуться в спальню, когда в дверь вновь позвонили. И через несколько секунд на пороге появился сам… Разумовский-старший. По тому, с каким удивлением на него смотрела Ева, Элиза поняла, что гость был нежданный.
Но… одного взгляда на подготовленность Ромы хватило, чтобы осознать — его заранее предупредили, что придется остаться с ночевкой. Ибо в руках мужчины был чехол явно с костюмом внутри, а также небольшой кожаный саквояж с остальными вещами. В отличие от самой девушки, он точно приехал не из офиса.
— О, Ромыч, молодец, что вовремя. Мы как раз отчаливаем. — Руслан? — в голосе сестры была растерянность, она переводила ошарашенный взор с Элизы на Рому и обратно в ожидании объяснений. — Ев, я реально забыл сказать, что он согласился побыть с Бодей до завтра. Будет две няньки вместо одной, еще лучше. И надежно.
С трудом верилось, что этот хитрозадый чертяга забыл. Вот намеренно умолчал — да, вполне. Сваха недоделанный.
— Ребят, правда, как-то неудобно вышло, — Ева пожала плечами. — Ну, кто-то из вас может уехать.
Как же хотелось воскликнуть: «Я! Можно я!». Но это было бы совсем уж несерьезно. Приходилось стоять с непроницаемым лицом и сохранять молчание.
— Давай, Зефирка, на выход, я спускаюсь и жду тебя в машине. А эти сами разберутся между собой, — изобразил известный жест «я слежу за вами», поднеся указательный и средний пальцы к глазам.
Оставаться в коридоре и дальше было бы глупо. Когда за Русланом закрылась дверь, Элиза молча прошла в гостиную и села на диван. В комнате горел только ночник, потому что в своей кроватке в углу мирно сопела Богдана. Рома вошел следом и устроился в противоположном углу, положив рядом вещи. Через пару минут появилась сестра и прошептала на прощание:
— Бодя сегодня умаялась во дворе, поэтому рано заснула. Она может проснуться через какое-то время, с ней просто надо будет немного посидеть и рассказать что-нибудь, это снова её отключит уже на всю ночь. Элиз, можешь взять любые необходимые вещи в нашей спальне. Э-м… если останешься, конечно. В общем, я побежала. Спасибо… вам… Звоните, если что!
В образовавшейся тишине сидеть было странно. Абсурд, но в какой-то момент девушке даже показалось, что у неё в голове затикали старинные настенные часы. Как в доме дедушки на родине. Она их всегда ненавидела…
Тряхнув шевелюрой с целью сбросить глупое наваждение, Элиза обернулась к Разумовскому:
— Ты живешь ближе меня, поэтому тебе логичнее будет вернуться домой. Можешь уехать, я в любом случае остаюсь. — Я тоже остаюсь. — Отлично. Спальня — твоя. Я буду спать здесь. В душ иду первой. Спокойной ночи.
Ясно, коротко и без споров. На большее её не хватило бы. Да и не хотелось.
В шкафу Евы она нашла легкий халат и постельное белье, с которыми и направилась в ванную. Сразу же загрузила в стирку с наикратчайшим режимом свой комбинезон, в котором предстояло пойти на работу и завтра, а затем застирала нижнее белье руками. Намереваясь после водных процедур закинуть всё в сушильную машинку.
Время-то, конечно, детское. Всего-то начало десятого, но жуткая усталость уже давала о себе знать. Хотелось лечь и вырубиться до утра. Вот к такому состоянию и приводит ненормированный с некоторых пор график… в тандеме с душевным раздраем.
С первыми же каплями девушка почувствовала облегчение и дальше расслаблялась всё сильнее и сильнее. Да так, что даже не заметила… что её уединение нарушено. Если бы не дребезжание отъезжающей двери кабинки, Элиза и дальше бы стояла под струями с закрытыми глазами, просто наслаждаясь горячим потоком. Но, услышав этот звук, моментально развернулась на сто восемьдесят градусов и обнаружила перед собой обнаженного Рому.
Тысяча колкостей застряла в горле, когда он как ни в чем не бывало потянулся к флакону шампуня, выдавил немного и… занялся массированием её головы. Просто взял и начал мыть ей волосы. А потом плавно перешел на плечи, сдобрив их гелем…
Ну что за человек?! К чему это всё? Зачем лезть на рожон там, где объявлено временное перемирие?..
Видит Бог, она этого не хотела… сегодня точно не хотела.
Но, как говорится, не виноватая я, он сам пришел.
Если до этого девушка позволяла ему все манипуляции, будучи слегка дезориентированной, то, как только он коснулся её безобразного шрама, пройдясь по всей его длине, сразу же очнулась и зло отчеканила:
— Не смей больше! Я предупреждала!
Вмиг скинула мужскую ладонь и толкнула в грудь хлестким шлепком.
Разумовский сделал шаг назад и уперся в стену.
Обдал внимательным сканирующим взглядом в своей извечной манере и в следующую секунду поинтересовался:
— Почему? Плохие воспоминания? Тебе было больно?
— Не старайся, мне не нужно твоё сочувствие! Что бы ни было, это — моя боль. Только моя.
И припала к губам мужчины, стремясь заткнуть, чтобы не лез в душу.
Твердые изгибы его рта с охотой поддались её мягким нажимам, но стоило
