Сон и явь. Перепутье - Брук Лин
— Мы можем спуститься на берег, — предлагает он.
— Не стоит, — перевожу на него свой взгляд. — Пусть этот вид останется нетронутым нами.
— Как скажешь, — он смотрит пристально в мои глаза.
Его взгляд обволакивает и смущает.
— Столько красивых мест у нас в городе, а я, очевидно, и половины не видела, — говорю я, отвернувшись к морю.
— Будем исправлять.
Бросаю на него изучающий короткий взгляд. Всё жду, когда ему надоест возиться со мной. Мне нравится его внимание и забота, но я знаю, что рано или поздно всё закончится.
— Как ты проводила своё свободное время раньше? — спрашивает Итан.
— В основном, с сестрой. На набережной, на море. Вечерами с друзьями ходили куда-нибудь потанцевать.
— А Лукас?
— Лукас много работал, поэтому в его выходные, в основном, проводили время наедине, далеко от общественных мест.
— Тебя это устраивало?
Его вопрос удивляет меня.
— Да. Почему не должно было устраивать?
— Ну, не хотелось с ним тоже гулять по набережной или сходить вечером потанцевать?
— Это всё было, но не постоянно. В любом случае, меня устраивал сам факт нахождения рядом с ним, а место не имело значение.
Он кивает, приняв мой ответ. Улыбается краем губ, о чём-то задумывается. Не решаюсь у него спросить, о чём, так как не уверена, что хочу услышать ответ. Поворачиваю голову обратно к морю и задумываюсь о прошлом. Оно всегда меня устраивало, я была счастлива, несмотря ни на что. Но сейчас, смотря на необычный закат, слушая звук прибоя и крик чаек, мне кажется, что моя жизнь лишалась многих ярких красок. И, возможно, самое время их внести.
Глава 12
Пару дней проходят незаметно. После насыщенных дней, я возвращаюсь к привычному распорядку — сон, посещение родителей, работа, домашние задания. Но что-то внутри гнетёт душу. То ли мысли о Лукасе, то ли от встречи с дедушкой и бабушкой. В любом случае, это не даёт мне дышать спокойно. Что-то внутри надламывается. Кажется, всё держится на волоске, а дальше — пропасть. И это сводит с ума.
Я иду по тропинке к могилам семьи. Думаю о предстоящем уроке. Сегодня последний учебный день, а после, остаётся только сдача дипломной работы. Волнительно и грустно, что всё так быстро закончилось. Я знаю, что впереди большее, но я соскучилась по самому факту обучения.
Подхожу к родным. Приветствую, поцеловав имя каждого. Хочу приступить сразу к уборке, так как нет много времени, и я спешу на учебу. И только сейчас замечаю, что вокруг всё чисто. У могил мамы и сестры стоят цветы, а рядом с папиной — гирос мистера Вернера. Сердце замирает от увиденного. Я понимаю, кто это сделал, и мне становится до слёз приятно. Приятно, что за долгое время кто-то, кроме меня, уделил время и позаботился об этом месте. Приятно, что важный для папы человек из прошлой жизни пришёл навестить его.
Достаю из сумки телефон и пишу сообщение Итану:
«Спасибо. Я ценю то, что ты делаешь.»
Убираю смартфон обратно и, раз убираться мне не нужно, сажусь рядом с семьей и начинаю говорить с ними обо всём.
Минут через сорок я собираюсь и еду на урок. Оказавшись в кабинете с Итаном и Дианой, я только сейчас начинаю осознавать, кого мне напоминала всё это время Гомес — у них с сыном одинаково проникновенные глаза.
Сегодня они закрепляют все прошедшие нами темы и дают две недели для подготовки дипломной работы. Уже под конец занятия, когда все общаются на открытые темы, раздаётся вопрос от знакомого, неприятного мне женского голоса:
— А это правда, что вы берете в команду Алекса и Марианну? — спрашивает Хлоя у Майера.
Девушка так и не смогла успокоиться и принять тот факт, что мы с Итаном состоим в дружеских отношениях.
— Правда, — отвечает он нехотя, даже не подняв на неё взгляд с экрана ноутбука, всем своим видом демонстрируя, что не хочет это обсуждать.
— Не поймите меня неправильно. Я рада за Алекса, он достоин этого места. Но Марианна, — она замолкает, а её слова достигают цели.
Итан поднимает голову и смотрит на неё тяжёлым взглядом.
— Я слушаю! — говорит он с нажимом. — Продолжайте свою речь, Хлоя. Что Марианна?
— Мне кажется, она недостойна работать здесь.
Эти слова задевают меня, но я никак не реагирую на них и на эту девицу. Смотрю на преподавателей и замечаю, как они оба напрягаются. Итан от слов Хлои, Диана — от реакции сына.
— Поймите меня правильно, — продолжает девушка. — Просто мне казалось, что это серьёзное заведение, а вы берёте на работу серую мышку со старым фотоаппаратом. Вам не кажется, что жалость здесь ни к месту, и нужно брать кого-то другого, более достойного, а не её?
Стараюсь унять дрожь в теле от обиды, но вступать в спор с ней не считаю уместным.
— Например, вас? — Итан скрещивает руки на груди, и я замечаю, как сжимается его челюсть.
— Допустим, меня.
Бросаю на девушку короткий взгляд, не веря своим ушам. Неужели, можно быть настолько бестактной? Она сидит, горделиво вскинув подбородок, и очевидно даже не понимает, что выглядит сейчас не в лучшем свете.
— Во-первых, за время вашего обучения, я не помню, чтобы вы хоть раз были увлечены занятием или работой. Всё, что вам было интересно — это общение с вашей подругой и ваш телефон.
— Просто я знаю всё то, о чём вы рассказывали.
— Не перебивайте, — отвечает он на тон выше.
Диана касается его плеча, тем самым напоминая, какую должность он здесь занимает, но мужчина не замечает её прикосновения.
— Даже со старым фотоаппаратом, у Марианны одни из лучших работ среди вас.
— Вы необъективны из-за вашей с ней связи.
Её слова обдают меня кипятком. Я продолжаю не верить, что этот разговор реален.
— Вы считаете, что можете говорить о моей необъективности? Фотоаппарат можно купить в любом магазине, но я не помню ни одного места, где можно было бы приобрести чувство
