Территория сердца - Весела Костадинова
За прошедшую неделю мое уважение к этому парню серьезно выросло. Не смотря на свой возраст, дело свое он знал и место занимал…. ну если не совсем по праву, то по крайней мере с хорошим прицелом на будущее. Будучи лишь на два года меня старше, он был намного…. Компетентнее. Сказывалось и образование, полученное в лучших ВУЗах мира, и отцовское воспитание. Владу было не просто — в нем видели лишь наместника его отца, и вопреки моему первоначальному мнению, ему приходилось выгрызать уважение к себе зубами.
— Тебе кофе сделать? — я откинулась в кресле и потянулась, чувствуя слабость во всем теле — сказывались недостаток сна и общая напряженность.
— Да я и сам могу, — тихо признался он. — Рабочий день еще не начался….
— Скажи это своему отцу… — планшет снова обновился с новыми пометками. — Он вообще когда-нибудь спит?
— Иногда я не уверен, что он человек, — шепотом признался Влад.
Я не сразу поняла о чем он, подняла на него удивленные глаза, а после — расхохоталась.
— Ага, и тебя, видать, назвал в честь сородича! *
Влад не удержался от смеха и сам.
Этот смех сблизил нас, словно у нас образовалась еще одна общая тайна, общая шутка, понятная только нам двоим. Как и то, что Влад сам сварил себе кофе, поставив одну чашку и передо мной. В этот момент мы не были коллегами, мы были просто двумя молодыми людьми, почти друзьями, хотя между нами лежала огромная пропасть в положении.
Он сидел на моем столе, молча наблюдая за моей работой. Казалось, что ему самому было нужно мое общество.
— Влад….
— М?
— Попу подними, ты на отчеты финансовые сел.
— Девушка, как вы себя ведете с генеральным директором?
— Рабочий день еще не начался.
И снова смех, снова тепло красивых карих глаз, которое словно окутывало и согревало. Этот момент был таким простым, но таким настоящим. Мы оба смеялись, будто ничего важного и серьёзного не существовало за пределами этого мгновения.
К сожалению приход Савельевой прервал наши шутки. Влад, бросив последний теплый взгляд на меня, ушел в свой кабинет, я же осталась под атакой ледяных, злых глаз.
— Что, маленькая тварь, выбираешь? — прошипела змея. На секунду мне показалось, что даже ее зрачки стали узкими. Но я не смогла понять в первый момент, о чем она говорит — положа руку на сердце голова была забита иным.
— Думаешь, я не знаю, что Алка задумала? — продолжала она нападать, внешне оставаясь все такой же каменной. — Молокососа забирай, но не вздумай играть со мной! Проиграешь, и я тебя уничтожу!
Я подняла голову от документов, и в ярости посмотрела на нее. Ее угрозы не напугали, скорее разозлили, как и подлые намеки. Мне нравился Влад, даже чуть больше, чем нужно, но… не его она имела ввиду, совсем не его.
И тут я отчетливо поняла все, что говорила мне Алла в выходные: Савельева серьезно опасалась не потери должности. Нет! Она боялась потери своего положения рядом с Александром!
Это было настолько смешно и даже нелепо, что я невольно рассмеялась. Мой смех, такой искренний и настоящий ударил ее наотмашь. Я видела, как слетает ее безупречная маска, увидела ее хищный оскал. Всего лишь на несколько мгновений, но увидела. Не будь этого моего смеха, наверное, в наших отношениях можно было еще остановиться. Но после — уже нет. Этот смех стал последней каплей, переломным моментом, после которого возвращение к нормальности было невозможно.
Появление Алла, как ни странно, спасло нас обеих. Она чуть приподняла бровь, задав мне немой вопрос, но что я могла ей сказать? Что Савельева спятила окончательно и видит во мне не только соперницу по работе? Само предположение таково вызывало и смех, и…. даже легкое отвращение. Меня передергивало от одной мысли об Александре… в таком ключе. Я до сих пор не могла забыть, как он касался моей шеи, а после ключицы, как поглаживал ласково и от этого еще более…. Неприятно? Страшно? Возбуждающе? Я не могла точно определить свои чувства в тот момент, они смешивались в некий неразрешимый клубок. Я помнила это прикосновение так, словно оно было на коже ещё сейчас — его пальцы, чуть шершавые, но такие уверенные, и этот взгляд, будто прожигающий меня насквозь, проникающий в самые глубины моего сознания.
Мои щеки заполыхали пламенем — я точно не хотела бы повторения. Да и вообще — может пора что-то сделать со своими гормонами? То Влад вдруг вызывает у меня странные чувства, то это воспоминание — еще более неприятно-приятные.
Нельзя сказать, что за 25 лет моей жизни я жила монашкой. В общем-то не скакала из кровати в кровать, но и от здорового секса не отказывалась, впрочем, не вступая в длительные отношения. В отличие от своих сверстниц, часть из которых уже успели выйти замуж, а некоторые — и развестись, я к подобному относилась равнодушно. Любовь для меня была чем-то весьма далеким и неправдоподобным, больше похожим на сказку, чем на реальность. Только один пример искренней любви я видела перед глазами — мои родители. Но когда мама погибла, четыре года назад, отца это почти разрушило. Из сильного, смелого человека, он превратился в….
Я тряхнула головой, отгоняя печальные, тяжелые мысли, снова погружаясь в работу. Нет секса — будем сублимировать. В конце концов ничего так шикарно не вышибает дурь, как занятая голова.
Круговерть рабочих дел помогла на время забыться. Всю неделю я старательно вникала в хитросплетения работы компании, погружаясь все больше и больше, и как и на той неделе, что работала с самим Александром, спала по 3–4 часа, ела урывками. Спасало одно — на этот раз работала я в паре с Аллой, поэтому, возможно, в голове оставалось гораздо больше информации, чем было тогда, когда он заставил меня заменить ее. Тогда в голове царил хаос и страх, сейчас хаос медленно заменялся порядком, а страха не было вообще, и сил на борьбу с ним я не тратила.
Работа с Аллой была как обучение в университете, только с удвоенной интенсивностью и без возможности отлынивать или
