Чужая. Будешь моей - Нонна Нидар
Не удержавшись, подхожу ближе. Пальцы скользят по гладкой, покрытой лазурью поверхности. И в тот момент, когда решаю, что это всё же не дерево, а искусно окрашенный металл, цепляю пальцем занозу.
Длинная тонкая деревянная игла впивается в палец. Мимолётный укол боли не значит практически ничего, потому что я сразу же вытаскиваю занозу за длинный конец.
Дерево. Настоящее, как сам Тигр и всё что его окружает.
— Решила прибраться?
Он стоит в проёме между прихожей и огромным пространством первого этажа. Скрестив руки на груди, Тигр подпирает сильным плечом косяк и смотрит на меня. Бровь поднята, губы искривлены в усмешке.
Очередная поло натягивается на плечах словно вот-вот порвётся. На нём светлые брюки, в которых он уезжал от Звягинцева. Но сейчас Тигр босиком.
Смутившись, наклоняюсь, чтобы сбросить с ног босоножки. Вступаю на пол, не знаю гранитный или мраморный или ещё из чего. И только здесь замечаю его взгляд на… пониже спины.
Осознаю, как выглядела, когда нагнулась, напрочь забыв о длине сарафана. Чертыхаюсь про себя. И ещё больше краснею, когда встречаюсь с ним взглядом.
Жар опаляет щёки, шею и даже нос. Нервно одёргиваю подол, хотя точно знаю, что это бесполезно. И хуже того, не могу унять совсем другой жар, который концентрируется в районе поясницы.
— Красивая, а ты в курсе, что очень… красивая.
Он хмыкает собственному остроумию.
— Н-нет.
Чтоб тебя. Это какая-то болезнь. Чуть что я начинаю заикаться в его присутствии, хотя раньше никогда такого не было.
— В этом и проблема, — кривит губы Тигр. — Ты осознала, что выходить на улицу запрещено?
Киваю.
— Да. Пока не приедет Лев Остовин, чтобы меня охранять. — Вздыхаю. — Тигр, неужели это действительно так серьёзно, что мне…
— Пять лет назад, когда Лерка выпускалась из института, однокурсница обошла её в среднем балле. И не попала на выпускной из-за сломанной ноги. Шла поздним вечером домой через парк и попала на грабителей.
— Это же не преступление?
В противовес слов мне становится неуютно. По коже идёт мороз, и я обхватываю голые плечи руками.
— Случается. У нас не такие безопасные парки.
— Случается, — как ни в чём не бывало кивает Тигр.
Он проходит на кухню, я иду следом.
— Случается, что грабители оставляют жертве кошелёк и ломают ногу сразу в трёх местах. Чтобы наверняка.
Не спрашивая, он наливает виски в два квадратных бокала, бросает туда же кубики льда и ставит один передо мной.
— Два года назад Лерке нахамили в автомойке, куда она сунулась просто потому что та была ближайшей, а машину ей обгадили птицы.
Молча жду продолжения, обхватывая бокал обеими ладонями.
— Этой же ночью автомойку подожгли.
Мозг протестует, подкидывая новые и новые аргументы, что такое в нашем городе случается. Не каждый день, но и не настолько редко, чтобы сваливать всё на эгоистичную, но всё-таки девушку.
Открываю рот, что заявить об этом и натыкаюсь на его ироничный взгляд. Он ждёт, что я это скажу, и готов разнести все мои аргументы.
Ок, пусть так.
— Но почему тогда она ничего за это не получила?
— Так и ничего, — поднимает бровь Тигр. — Достоверных сведений нет, но Лерка наверняка блистала на собственном выпускном. И лишний раз обновила машину, раз уж эту ей плохо обслужили.
— Я имею в виду…
— Красивая, прекращай быть такой наивной. Иначе даже Остовин не спасёт тебя от этой жизни.
— Да не надо меня спасать! — вскакиваю с барного стула чуть резче, чем стоило. — Я прожила как-то двадцать три года и дальше проживу.
— С мудаком, — довольно подсказывает Тигр.
— Да, с му…
Прервавшись, сверлю его раздражённым взглядом.
Открываю рот, чтобы огрызнуться. Закрываю. Снова открываю.
— Между прочим, я…
И давлюсь вздохом, когда одним слитным движением Тигр стягивает поло.
Чёрт.
Поджимаю губы, чтобы скрыть смущение, хотя идиотский румянец наверняка всё говорит за меня.
— Как твоя нога?
Вопрос смущает ещё больше. Стоит только вспомнить его горячие пальцы на коже, шипение перекиси и учащённые удары сердца под широкой грудной клеткой, которые я чувствовала всей стопой.
— Нормально, — бурчу. Прикусив губу, оглядываюсь. — Раз уж я здесь, чтобы ты хотел на ужин?
Мысли о готовке вполовину успокаивают взбудораженный организм. Сейчас я возьму в руки венчик, или вилку, или мерный стакан, или ещё что-нибудь. И успокоюсь. Тем более, не будет же Тигр наблюдать за скучным процессом, наверняка уйдёт наверх или на улицу.
И даст мне покомандовать на собственной кухне.
— Если ты, конечно, не против, — спохватываюсь, когда он продолжает молчать.
— На твой вкус, я всеядный, — усмехается Тигр.
А на мужественное лицо снова наползает тень. Мрачный, он подхватывает бокал и идёт к лестнице на второй этаж.
Да что не так-то! Я ведь не сказала ничего такого. Или Тигру настолько не понравился прошлый ужин, но сказать он стесняется?
Ага. Тигр и стесняется. Похохотать.
Он бы не постеснялся встать и выбросить невкусное блюдо прямо посреди ужина. Так что пора прекращать бредить и занять уже руки.
Так и не притронувшись к бокалу, обхожу остров, чтобы зацепиться за лежащую на краю поло.
Прикусываю губу, но всё же вороватым движением хватаю футболку, подношу её на несколько мгновений к носу, глубоко вдыхаю, прикрыв глаза.
И дёргаюсь, когда слышу звонок в дверь. Так, что вещь летит на пол, а сердце заходится в адреналиновом припадке.
Боже, я всё-таки ненормальная.
Глава 33
Воровато оглянувшись, быстро поднимаю поло и кладу на прежнее место. Но ткань скользит по столешнице и снова падает.
Чёрт!
Звонок в дверь повторяется. А сразу после в неё от души колотят кулаком.
Подхватываю футболку Тигра в полуметре от пола, отбрасываю на остров и отдёргиваю руки, словно обжегшись.
Пальцы подрагивают, будто Тигр уже застал меня на месте преступления. Но нет, он даже не думает спускаться со второго этажа, хотя его здесь явно хотят.
Надеюсь только, что не кошка.
Слышится сильно приглушённое мычание за дверью.
Открыть? Не открыть?
Тигр сказал не выходить из дома даже не задний двор. Но я же не собираюсь выходить. Даже за порог.
Прикусив губу, делаю несмелый шаг к двери. А после встряхиваю волосами и иду открывать.
Ага. А глазок в этом доме считается для слабаков, да?
Выдыхаю. А потом на свой страх и риск приоткрываю дверь.
Пока ни кислоты, ни кошки Валерии.
— Красивая Олеся? — без улыбки интересуется суровый мужик в солнцезащитных очках.
Причём красивая звучит как фамилия.
— Н-нет.
— Что вы девушка обманываете, — ещё больше хмурится он. — Поступила разнарядка,
