Мне страшно любить тебя (СИ) - Эммануэль Ласт
Данила забрал Полину ровно в восемь и на такси они доехали до Корейского ресторана, в котором подавали наивкуснейшим Том ям.
— Когда ты его попробуешь, ничего другого больше есть не захочешь, — он помог Полине выйти из машины и улыбнулся.
Настоящий джентльмен, может ведь, когда хочет.
Полина остановилась у входа, запрокинула голову. Небо чистое, звездное — после недели снегопадов казалось чем-то удивительным. Изо рта вырывался пор и она улыбнулась.
— Идем? — позвал Данила и она кивнула.
Как объяснить ему свое состояние?
Дикую смесь радости от встречи и горького послевкусия, оставленного днями ожидания. Надежду, пропитанной усталостью и ощущением счастья снова видеть интерес в его глазах.
Их посадили у окна за небольшим столиком на двоих. Антураж зала, выдержанный в лучших традициях корейской культуры, был просторным и светлым.
— Палочки или столовый набор европейца? — уточнил Данила, когда принесли их заказ, и Поля ответила:
— Конечно, палочки!
Она никогда не пробовала Том ям и корейскую кухню в частности. Не было в ее прошлой семейной жизни большого количества развлечений: Саша предпочитал домашнюю еду, всегда свежую, и несмотря на то, что денег у них было достаточно, запрещал Полине заказывать еду на вынос.
И рестораны предпочитал классической европейской кухни, считая азиатскую недостойной своего внимания.
Как же он ошибался!
— Очень вкусно. Это мой первый Том ям, — она сказала чистую правду.
— Серьезно?
Поля кивнула и Данила покачал головой.
— Вот сейчас я тебе даже завидую.
Она не стала выяснять почему — это было понятно.
— Так что приключилось с телефоном?
— Забыл в такси, представляешь? Не знаю, кто мог на него позариться, но концов я так и не нашел.
— А через службу поддержки с водителем не связывался?
— Связывался, конечно, а что толку. Он сказал, что телефона в глаза не видел.
— Обидно.
— Ты даже не представляешь, насколько! — Данила подождал, пока перед ними поставят десерт, и продолжил. — Все свежие контакты и переписки потерял — резервная копия последняя была в сентябре…
— А знаешь, что мне было обидно? — вдруг перебила его Полина. — Видеть свои сообщения непрочитанными три дня подряд. Ждать ответа и не понимать, почему ты пропал. Не иметь возможности связаться с тобой, так как кроме аккаунта вКонтакте ты не оставил мне других вариантов.
Чем больше Полина говорила, тем больше заводилась. Вся боль и разочарование от мысли, что она больше не нужна и он тупо ее слил, душили изнутри. А Данила слушал, и только когда она сделала паузу, чтобы набрать в грудь побольше воздуха для новых претензий, достал из кармана рабочий телефон и набрал ее номер.
Смартфон в сумке завибрировал и она смахнула вызов.
— Запиши, теперь всегда будем на связи.
Полина отметила, что Данила вбил ее телефон по памяти, не сверяясь с записной книжкой, и злость отступила. Захотелось заплакать и чтобы он обнял ее, но она сдержалась.
— Я ничего не прошу… точнее, прошу, но совсем немного… в частности, уважения, — подытожила Полина. — И мне не нравится, когда мои сообщения остаются без ответа, а мемы без реакции. Пожалуйста, не делай так больше.
— Не буду, — его готовность идти навстречу окончательно выбила Полю из колеи и развеяла желание ругаться.
Десерт они доедали в спокойной обстановке. Попросив счет, Данила вызвал такси и подвез Полину до дома. Напрашиваться в гости не стал, но она пригласила сама.
Правду говорят, что секс после ссоры самый сладкий и страстный. Полина убедилась в этом лично. И после, проводив Данилу до порога, она вдруг прижалась к нему.
Но не телом, а душой.
В отчаянном порыве передать любовь и нежность, что переполняли ее, и чей дефицит с его стороны она ощущала особенно остро.
Данила вздохнул, обнял Полину в ответ и уткнулся лицом в макушку.
— Блин, почему у тебя есть ребенок и, — он сделал паузу, словно подбирая слова. — Ты старше меня? Я бы на тебе женился, отвечаю.
Глава 36
— Так и сказал? — уточнила Кира.
— Слово в слово, — Полина вздохнула. — И я понимаю, что он имел ввиду, но все равно как-то паршиво на душе.
Они снова сидели у нее на кухне, пили чай и разговаривали, пока дети в зале смотрели мультики.
— Ну, да. Все, что говорят нам другие люди, они говорят про себя. Переводя с мужского языка на нормальный, он считает тебя классной, но, чтобы не признаваться в собственной трусости, перекладывает ответственность за принятие решения и заодно обесценивает.
— Нет, Кир, все совсем не так.
— А как, Полюсь? Что это вообще за “но”? С таким же успехом он мог сказать, что ты умная, но без мозгов, или красивая, но без лица, груди и задницы. Поля, его “но” — это ты сама, понимаешь?
— Понимаю…
— Нет, не понимаешь, потому что если бы понимала, то разозлилась! Я бы разозлилась!
— Я понимаю его. И понимаю свои чувства тоже. И это не одно и тоже.
— Поясни, пока я окончательно не сошла от вас с ума!
Кира запрокинула голову и потрясла в воздухе пальцами, словно высушивая лак на ногтях. Чтобы подруга окончательно не разошлась, Полина подлила ей чая и передала печеньку.
— Он просто сказал вслух о том, что его мучает — Кир, я ему нравлюсь. По-настоящему нравлюсь, но Ульяна и разница в возрасте идут в разрез с его установками…
— Бред! Полюсь, если мужчина по-настоящему любит, для него не существует “но” и “если”. Прости, но ты выдаешь желаемое за действительное…
— Подожди, не перебивай. Подумай просто, когда мне будет сорок, ему только исполнится тридцать четыре. А дальше — больше. Я понимаю, почему он никак не может решиться, — подытожила Полина и, осознав сказанное, почувствовала себя раздавленной.
Кира права — это дешевый отмаз, чтобы снять с себя ответственность за неизбежное принятие решения касательно будущего их отношений. В конце концов, они не смогут длиться вечно — рано или поздно кто-то найдет себе пару, и не факт, что это будет Полина.
Разведенка с прицепом… она старалась избегать клише, но оно само нашло ее. Как унизительно и гадко.
Она никогда не откажется от дочери и уж тем более не сможет повернуть время вспять и стать моложе. С тем же успехом, Данила мог предложить ей отрезать себе руку или ногу.
Хотя, что значит предложить — это было не предложение. Он только озвучил свои мысли. Связанный по рукам и ногам собственными убеждениями, Данила тупо переложил на Полину ответственность за принятие решения.
— А ты в ответ не
