Слово Ветра - Алиса Гордеева
Я в сотый раз поправляю шелковистый подол с откровенным разрезом до середины бедра и тыльной стороной ладони пытаюсь унять бешеный жар, сковавший щеки. А потом выхожу, наконец, из своей спальни: я и так немного припозднилась.
Гости начали подъезжать к особняку Чертова ещё полчаса назад. Дорогие лимузины, семейные пары, пожилые джентльмены — из окна своей спальни я равнодушно наблюдала, как все они стекаются к нашему дому, но ждала только Саву. Мне было крайне важно увидеть, на чём он приедет и с кем… И стыдно признаться, я до сих пор не знаю, что из двух зол волновало меня больше…
Как и следовало ожидать, Сол Моррис прибыл на праздничный ужин не один… Шикарная брюнетка в вечернем платье и элегантном манто вышла следом за Ветровым из огромного внедорожника чёрного цвета. За пеленой дождя я не смогла разглядеть ни номера, ни марки авто, ни наличия или отсутствия тонированных стёкол. Впрочем, не так уж и дотошно я рассматривала автомобиль! Всё моё внимание в первые минуты было приковано к Саве. Я сгорала от ревности, пока отсчитывала каждый его шаг от парковки до порога; проклинала его спутницу, откровенно наслаждающуюся близостью дорого сердцу мужчины, и до зубного скрежета завидовала её счастью. Я с упоением следила за каждым жестом Савелия, его улыбкой, адресованной не мне, и совершенно позабыла о главном! И лишь когда влюблённые скрылись от моего нездорового наблюдения в стенах дома, я вспомнила про внедорожник… Правда, к тому времени он уже отъехал, уступив место вновь прибывшим гостям и оставив меня с носом.
Аккуратно перешагнув порог спальни, я на носочках крадусь к комнате напротив. Сквозь тонкую щель приоткрытой двери смотрю, как Галина Семёновна читает Маруське сказку перед сном, и очень волнуюсь, что уложить кроху, женщине так и не удастся. Я помню, как долго Руся училась мне доверять, и, к сожалению, после исчезновения из нашей жизни Влада, малышка только сильнее закрылась от мира. И всё же, пересилив себя, я мысленно желаю Марусе сладких снов и отхожу от двери.
Шаг. Второй. Третий. Темнота коридора сменяется яркими огнями в гостиной, а тишина — приглушённой музыкой и чужими голосами.
Я почти не дышу. Спину сводит от напряжения, а во рту мгновенно пересыхает. Незнакомые лица. Бокалы с шампанским. Высокие столики с закусками и снующие официанты во фраках. Теперь понимаю, зачем Чертов дал Галине Семеновне выходной, а ещё, что на семейный ужин в кругу самых близких этот вечер похож примерно так же, как кенгуру на верблюда. Впрочем, это даже к лучшему! Я не готова к тесному общению с четой Ветровых, а так у меня остаётся шанс понаблюдать за Савой издалека.
Каким бы диким и необузданным ни было моё волнение, я не таясь подхожу к Чертову. И пусть мы с Марусей поздравили старика ещё утром, сейчас я делаю это официально. Иван Денисович благодарно кивает и начинает знакомить со своими гостями, нарочито избегая подводить меня к Ветрову. Уже минут через десять в голове образуется каша из имён и регалий, но я продолжаю приветливо улыбаться и задавать дежурные вопросы, как всегда учила делать меня мама на подобных мероприятиях. А ещё я старательно игнорирую тяжёлый взгляд некогда любимых глаз, намертво приклеенный ко мне с первой секунды моего появления в зале. Держусь уверенно, даже немного высокомерно. За маской безразличия скрываю разодранную душу и отчаянно притворяюсь, что не замечаю присутствия Савы на празднике.
— Аннушка, как я рад тебя видеть! — Чертов встречает очередную пенсионерку в расшитом пайетками платье.
— Ванечка! — лебезит перед Дьяволом старушка. — С юбилеем, дорого́й!
— Мне кажется, или годы невластны над твоей красотой? — от чистого сердца лукавит Чертов. Впрочем, делает он это настолько искренне и деликатно, что начинаешь ему верить.
— Скажешь тоже! — смеётся Аннушка и с неподдельным интересом косится в мою сторону. — Познакомишь со своей прекрасной спутницей?
Сегодня Аннушка не первая, кто принимает меня за искательницу лёгкой жизни за счёт престарелого мужа. Благо, Чертов оперативно расставляет всё по местам.
— Это Марьяна, жена Влада, — воодушевлённо обращается он к старушке, и тут же пояснят для меня:
– А это Аннушка, точнее, Анна Сергеевна — младшая сестра моей покойной жены.
— Очень приятно, — чеканю на автопилоте, не переставая улыбаться.
— Боже, как быстро растут дети! — пропустив мимо ушей мою фразу, Анна Сергеевна прикрывает морщинистой ладонью рот и ошарашенно мотает головой. — Ну надо же! Влад тоже приехал?
Казалось бы, простой вопрос, но мы сникаем с Чертовым оба.
— Нет, к сожалению, — первым приходит в чувство Иван Денисович. — У Влада возникли срочные дела в Израиле.
— Как жаль! — опечаленно вздыхает Аннушка и тут же переводит разговор в новое русло. – А как поживает твой панкреатит? Часто беспокоит?
Что отвечает Чертов, я не знаю, точнее, не слышу. С головой ухожу в свои мысли и пытаюсь понять, почему покушение на Влада старик так старательно скрывает от окружающих, всем и каждому повествуя о несуществующих делах внука в Израиле. Впрочем, уже через минуту мне выпадает возможность напрямую спросить об этом Чертова.
— А зачем омрачать людям праздник? — сделав глоток игристого, пожимает плечами старик. — Да и если быть до конца откровенным, от чистого сердца посочувствуют единицы, остальные будут только рады узнать, что и я уязвим!
— Вот они — самые близкие, — подмечаю с иронией, и Чертов улыбается в ответ. — И что совершенно никто из собравшихся не знает, что Влад почти месяц лежит в реанимации?
— Не поверишь, — качает седой головой именинник.— Никто!
— И даже Моррис? — с силой сжимаю тонкую ножку бокала.
— Скажем так, — откашливается Чертов. — Сол в курсе, что у моего внука большие проблемы со здоровьем, но что явилось тому причиной, – нет.
— Ну да! — хмыкаю нервно, непроизвольно выхватывая глазами статную фигуру парня.
— Марьяна! – шепчет Чертов, проследив за направлением моего взгляда. — Он не мог! Не накручивай себя, ладно?
— Конечно, — вежливо киваю, понимая, что сейчас не место и не время для подобных разговоров, и под надуманным предлогом оставляю Ивана Денисовича на растерзание гостей.
Позабыв
