Цена согласия - Слава Доронина
— Нам обоим, — соглашается Костя, встает с кровати и тянет меня за собой. — Я ведь обещал тебе экскурсию. На пару комнат меня хватит, а потом будем ужинать и обсуждать дальнейшие планы на жизнь.
Спустя три часа, с мокрыми волосами и слабыми ногами, на которых едва стою, я разогреваю Косте ужин и сажусь напротив. В голове проносятся вспышки воспоминаний, как буквально еще полчаса назад Гончаров врезался мне в ягодицы у этого самого стола и грубо трахал. А я стонала, царапала ногтями его ноги и просила: «Еще». Похоже, я и впрямь ненормальная, испорченная девушка с замашками проститутки, если мне это нравится и я хочу продолжения.
— Чужой человек вот так просто может войти в твою жизнь? — спрашиваю, наблюдая, как Гончаров что-то делает в телефоне.
Костя ненадолго поднимает голову и фокусирует на мне взгляд, пока я рассматриваю его искусанные мной губы.
— Ты же в нее вошла.
— То есть на моем месте могла быть любая другая? И если да, то почему выбор пал именно на меня? Неужели дело лишь в этом? — Обвожу глазами пространство между нами, намекая на недавний секс. — Я ведь не вписываюсь в твою жизнь от слова «совсем».
— Просто был подходящий момент. Считай, что тебе повезло. И поверь, ты сейчас находишься ко мне ближе, чем кто-либо до тебя за последние несколько лет. Если тебя это хоть немного успокоит и подбодрит.
— В плане секса? — уточняю я.
— В плане совместного проживания. После смерти сына я вел замкнутый образ жизни и весьма в этом преуспел.
— А жена? — продолжаю допрос. — Ты ведь был женат по-настоящему?
— Был. Жены теперь нет. После тебя тоже не будет, — сухо отвечает Костя.
В том, что я интересуюсь подобными вещами, нет ничего плохого. Но от буйного потока мыслей голова опять начинает трещать и в груди ноет так, что хочется ее потереть. Как бы там ни было, но я живой человек. У меня могут возникнуть теплые чувства в ответ. Особенно когда партнер по браку и сексу — чуткий и нежный любовник, который знает, как доставить удовольствие.
— Сама готовила или доставка? — интересуется Гончаров, переводя тему в другое русло.
Ну хорошо, не буду настаивать, если он не хочет говорить о прошлом. Но правда — вещь такая, что рано или поздно вылезет наружу.
— Ты спал почти двое суток. Мне было скучно. Салат из доставки, котлеты и суп я сама приготовила, заказав продукты домой. Пришлось повозиться, чтобы найти адрес, потом ключи, справиться с замком и… — Закусываю губу, не зная, как сознаться в своем маленьком грехе.
— Ну. — Костя вопросительно изгибает бровь.
— У тебя в доме все очень красиво, но совсем безжизненно. Мне даже кажется, что ты здесь бываешь редко. Возможно, это съемная квартира и ты специально меня сюда привез…
— Ближе к делу, — хмурится Гончаров.
— Я притащила из коридора фикус. Он теперь стоит в гостиной, рядом с диваном. Если у вас с этим строго и ты будешь платить какие-то штрафы за мою самодеятельность, то, так и быть, я готова понести расходы.
Эхо смеха разносится по кухне. Это длится несколько минут и начинает дико раздражать. Я не была готова к такой реакции с Костиной стороны. Думала, скажет отнести обратно, съязвит, но он искренне смеется, а потом, вытерев рот салфеткой, отодвигает тарелку в сторону и идет в гостиную, из которой опять доносится смех.
— Что такого я сказала? — морщусь я.
— Ничего. Вы примерно одинаково весите. — Костя пробегается по мне оценивающим взглядом и возвращает его к фикусу. — Представил, как ты горшок тащила и с каким недоумением за этим наблюдал консьерж. Сегодня же попрошу у Семёна записи с камер видеонаблюдения. Это надо сохранить. Как ты это дерево на второй этаж-то не додумалась тащить, к себе в спальню? — не перестает смеяться Костя.
Про камеры видеонаблюдения в коридоре я как-то не подумала. Лучше бы эту запись Гончарову не видеть: будет стебать меня как минимум неделю. Я притащила фикус еще и с соседнего этажа, а потом оторвала от каждого по листку и пробовала их на вкус, сидя на корточках под дверью, как какая-то нарколыга. Не знаю зачем. Было скучно, и я устала. Почти центнер перетащила в квартиру без чьей-либо помощи и уж явно подумать не могла, что за мной в это мгновение кто-то наблюдает. Черт.
Если бы не мобильник Гончарова, который подает признаки жизни, разливаясь звучной мелодией в кармане его домашних брюк, то Костя бы сто процентов продолжил надо мной потешаться.
— Да, Раф. — Он прижимает телефон уху, и даже по голосу слышно, как меняется его настроение. — Дома... С супругой, да... Познакомить обещал? Ну хорошо. Подъезжай, познакомлю. Только в цветочный загляни. Цветы она у меня любит. Живые. Желательно фикусы.
18 глава
— Ты обиделась? — доносится голос Гончарова, когда я закрываюсь в ванной, чтобы хоть немного привести себя в порядок после его варварских посягательств. — Не дури, Маша. Открой. Хоть со всех этажей стащи зелень, мне нет до этого дела, — продолжает говорить Костя, а потом молча стоит какое-то время под дверью.
Этот человек непостижимым образом умеет выбешивать только одним своим присутствием. Даже незримым.
— Так нет дела, что не мог перестать смеяться? — цежу я сквозь зубы.
Да, немного обидно, что мои старания не оценили, но я не собираюсь этого показывать. Как и открывать Косте дверь. Пусть думает, что опять лью слезы. Вообще-то я и для него старалась — чтобы в его квартире стало уютнее.
Слышу удаляющиеся шаги и испытываю что-то вроде разочарования. Меня никогда никто не любил. Первый парень бросил, уехав покорять Москву. Денис после того разговора даже не позвонил и не попытался
