Принцесса из села (СИ) - Штауб Светлана

— Ну… ну да… могу… — было засомневалась Ира, но быстро вспомнила про свой дружеский долг. — Ради подруги — конечно могу! — твёрдо объявила она.

Спустя несколько минут мы шли по улице. Ира вела меня под руку, пока я пыталась отдышаться и оттереть нос от дурацких соплей.

— Ну рассказывай, подруга, что за трагедия свалилась тебе на голову.

— Никакой трагедии, — помотала я головой. — Всё было так хорошо, что я и мечтать не могла.

— Да? — глаза Иры расширились.

— Он поцеловал меня, — с плеча рубанула я.

Ира остановилась. Я, не заметив, что подруга замерла, продолжила идти, отчего в какой-то момент чуть не упала, взятая подругой под руку. Сориентировавшись в пространстве и заняв устойчивое положение, я взглянула на подругу. Ира оцепенела. Не в переносном, а в прямом смысле снова. Она не двигалась. Ни одна из частей её тела не шевелилась. Даже глаза замерли, уставившись в одну точку.

— Ира! — я вытянула руку, помахав той перед лицом подруги. Ноль реакции. Ира превратилась в статую. — Ира! — ещё громче крикнула я, отчего все прохожие в радиусе пятидесяти метров оглянулись на нас. Я глубоко вздохнула. Этого мне ещё не хватало… Взяла Иру за предплечье потрясла подругу, отпустила, подумала, а затем как ущипнула. Ира тут же вышла из ступора и громко взвизгнула на всю улицу, чуть не подпрыгнув на месте.

— Дура! Чего творишь! Больно! Синяк же теперь будет!

Мне почему-то стало смешно. Я захохотала, как ненормальная, глядя на возмущающуюся подругу.

— Смешно ей, дурында! — она мягко ударила меня сумочкой. — О-о, только посмотрите на неё! Минуту назад на тебе лица не было, а теперь ржёшь как ненормальная! Что, нравится издеваться над людьми?

От каждого слова Иры мне становилось всё смешнее и смешнее. Я понимала, если сейчас не остановлюсь, случится что-то ужасное. Кажется, у меня снова случился какой-то психологический сдвиг. Я поспешила обнять бранящуюся подругу, чтобы успокоить и её и себя. Благо, это помогло.

— Ира, — сказала я, отодвигаясь, — спасибо. Спасибо тебе.

— Да брось, дорогая, — отмахнулась она. — Но с синяком конечно обидно. — Она взглянула на руку. — Ну вот! Я же говорила…

Какое-то время мы гуляли по набережной в тишине. Относительной тишине. По крайне мере, мы молчали. Наконец, я решила, что настало время поделиться.

— Мне нужно кое-что тебе рассказать. Если не расскажу, я просто взорвусь. Я не знаю, что делать с этой информацией и зачем я вообще во всё это ввязалась. Но прежде хочу попросить тебя не говорить об этом никому.

— Я? — удивилась Ира. — Да кому я могу сказать.

Я состроила недовольное лицо, напрягла губы и расслабила веки, глядя на подругу как конченая дрянь.

— Ой, — испугалась Ира. — Не надо больше так на меня смотреть. Ужас какой-то. Такое ощущение, что я встретилась с сестрой Германа. Она вот точно так же смотрела на всех. С таким вот… фе, недовольным лицом.

— Ира, это очень серьёзно.

— Конечно серьёзно. Если будешь часто так делать, то мышцы привыкнут и выражение сохраниться само собой, будешь потом только так на всех смотреть.

— Ира! — всерьёз разозлилась я. — Хватит вести себя как ребёнок! Я хочу, чтобы ты выслушала меня.

Ира сжалась.

— Извини, — сказала она. — Что ты хотела рассказать.

— Пообещай, — подняла указательный палец я.

Ира состроила такую мину, словно я её утомила.

— Хорошо, как скажешь.

И я начала. Начала с рассказа Армана, про Германа, его отца и сестру, про Лику, и закончила тем, что не знаю, как сказать обо всём Герману.

— Точнее, я не знаю, стоит ли вообще ему говорить.

— Ты поэтому и сбежала от него в слезах?

Я кивнула.

— Да, мне стало стыдно. Я не могу. Ну не могу я просто быть счастлива, когда они воюют. Меня втянули в это. Я знаю то, чего не должна была знать. И мне тяжело. Тяжело от того, что я не знаю, что мне с этим делать. Поэтому я не могу ответить Герману взаимностью.

— Может просто сделаешь вид, что ничего не было. Что Арман ничего тебе не говорил? Как тебе такая идея?

— Я не могу, — обречённо глядя на подругу, сказала я.

— Да-а, читая душа, добрая девочка — это твой тяжкий груз, который ты несёшь через эту жизнь.

Я изогнула обе брови.

— Что за философское настроение на тебя нашло?

— Не знаю… У меня никогда не было такой насыщенной, интересной жизни. Я тебе даже завидую в какой-то степени. У меня-то что? Работа, дом, работа, дом. На выходных может схожу на свидание с каким-нибудь жирным придурком, а потом снова домой, продолжение вечера — с бутылкой вина, под любимый сериал. А у тебя… Слушаю твою историю и прямо так завидно. Так хочу, чтобы у меня было так же.

Я отрицательно помотала головой.

— Ты просто не понимаешь о чём говоришь.

— Наверное, — вздохнула подруга. Она снова остановилась.

— Что ещё? — обернулась я.

— Я только что поняла.

— Что поняла?

— Помнишь, я говорила про совладельца, который приехал в столицу?

— Ну помню.

— А ты только что напомнила мне про сестру Германа.

Дальше продолжать было не нужно. В этот самый момент, вспоминая, как Михаил говорил, что сестра Германа имеет долю в кампании, я начала понимать Германа. Поняла, почему он выгнал нас с таким криком. Я и сама была готова вот-вот закричать, послав кого-нибудь, куда-нибудь, да подальше.

Неужели его сестра и впрямь вернулась? Настоящая сестра… И что теперь будет?

Глава 12

Закончив прогулку с Ирой, она поспешила вернуться на работу, ведь и так уже перегнула со временем. Я же отправилась в кофейню, заказала чашечку ароматного кофе и сидя за столиком у окна с прекрасным видом на улицу, попивала напиток. Наконец я могла набрать Арману и спокойно с ним поговорить. Только теперь я не совсем понимала, о чём мне с ним разговаривать. Сомнений в голове было так много, что, перед тем, как войти в кафе, я сомневалась на счёт выбора — чай или кофе. Ещё чуть-чуть и я начну сомневаться какой ногой сделать следующий шаг… Вот такая я стала сомнительная. Пора завязывать с этим!

Вынув телефон из сумочки, я набрала Арману, не давая себе ни секунды на размышления. Чтобы не дай бог снова не засомневаться. И только в голове появилось первое семя сомнений, как гудки закончились, на том конце ответили.

— Вероника?

— Арман.

— Какими судьбами?

— Хотела узнать, как вы себя чувствуете?

— Не скажу, что всё идеально, но я уже могу двигаться. Жаль только, что пока приходится использовать трость, но врачи говорят, скоро она не понадобиться.

— Я рада, что вы идёте на поправку.

— Спасибо. Вероника, я ценю вашу поддержку. Но… вы ведь позвонили не только ради этого?

— Да… я хотела поговорить насчёт Германа.

— Вы рассказали… — сам додумал Арман.

— Нет, — поспешила успокоить его я. — Я ничего не говорила.

Мужчина выдохнул.

— Спасибо, Вероника.

— Но у меня есть условие.

— Условие?

— Вы звонили Герману, сказали, что хотите заняться журналом. Я бы хотела взять это на себя. Если, конечно, вы не против.

Арман молчал. Мужчина не спешил давать ответ. Тут я поняла, что, выложив свои планы, мужчина совершил большую ошибку. Он думал, что я помогу ему. Слишком доверчивый поступок для такой акулы как Арман. Но зато я понимала, что теперь обладаю, хоть и слабой, но всё же властью над ним. Я могу угрожать тем, что расскажу всё Герману. Рано или поздно он поймёт, что такой исход ему не страшен. Когда маховик этой игры раскрутиться на полную, тогда Арману будет всё равно, что знает или не знает Герман. Но сейчас, пока Арман не прощупал Германа достаточно хорошо, у меня есть такой козырь.

Понимая, что молчание затянулось и нужно срочно что-то предпринять, пока Арман не сорвался, я заявила:

— Я буду помогать вам, но хочу, чтобы журнал остался за мной. Мы можем найти компромисс. Что если вы возьмёте модельное агентство, как того и хотели изначально, я займусь журналом, а Арман останется при сети салонов красоты. Не думаю, что Герман сможет противопоставить что-то вам, учитывая, что в ваших руках будет самая медийная часть холдинга. При желании, вы сможете снова устроить провальный показ, чтобы подпортить Герману репутацию.