23 минуты мая (СИ) - Совина Таня

Эти мысли возвращают в реальность. Малыша-то укладывать некуда, надо срочно что-то придумать.

Пролистав контакты, звоню одному из немногих, кого можно попросить о помощи. Дядя Вова сообщает, что с удовольствием займется сборкой, но нужен еще один работник.

Что ж дедуля настало твое время. Очень не хочется дергать его из поселка, но вариантов особо нет.

Дед тоже соглашается. Но в лучшем случае приедет завтра вечером, если сосед сможет его привезти. Соглашаюсь, вариантов-то все равно нет.

До этого дня я была спокойна, переезд спланирован, вещи почти собраны, но внезапная заминка испортила все планы. Тяжелые мысли давят на плечи, как бетонная плита и голова сама склоняется над бумагами. Зарываюсь в работе, чтобы лишние переживания не таранили мозг.

Отвлекаюсь, когда за полчаса до конца рабочего дня, ко мне заглядывает Катя.

— Ты вернулась? — поднимаю на нее удивленные глаза. — Вроде, на весь день уезжала.

— Я забежала документы генеральному отдать. Лучше сразу, все равно мимо ехала. Но есть новость поинтереснее, — Катя садится на стул напротив моего стола и понижает голос, — кажется, я видела машину твоего бывшего.

— Сомнительно, — отмахиваюсь я, — кофе будешь?

Катя кивает и снимает пальто, а я иду в закуток включить чайник.

— Почему сомнительно? — спрашивает она, доставая чашки, чай для меня и банку кофе для себя.

— Он не объявлялся с тех пор, как пришли результаты теста ДНК, подтверждающие, что Сомов не отец.

Катя роняет на стол конфету, следом челюсть. Я смеюсь и вкратце рассказываю про Влада.

— В общем, как закончила оформлять квартиру, сразу записала нас на сдачу крови. А то время поджимало, — заканчиваю говорить и прикусываю губу, ожидая Катиной реакции.

Возможно, зря я раскрываю душу перед малознакомым человеком, но Катя никогда не была замечена в распускании слухов и перемывании костей за спиной. Если она и осуждает мою измену, то вида не показывает. Сидит, жует конфетки одну за другой.

— Ну и Санта-Барбара, — говорит женщина, переварив мой рассказ. — А ты Владу сообщила?

— Пока нет. Попросила Аленку найти его номер телефона. Если у нее получится — сообщу. Мне от него ничего не нужно, так что пускать по его следу собак не буду.

Уверена, когда Влад вез меня в свой номер, не думал о продолжении рода. Для нас обоих это должна была стать одна приятная ночь и не более.

Но нервотрепка с разводом и квартирой закончилась, и я стала ловить себя на мысли, что в любом случае должна рассказать Владу о сыне. Даже если мы ему не нужны, мне будет спокойнее спаться по ночам, зная, что я сделала все правильно.

Прощаюсь с Катей на улице, отказываясь от предложения меня подвезти, и спешу на остановку, ежась от пронизывающего ветра. Над городом нависли тяжелые свинцовые тучи. Успеть бы домой до того, как польет дождь.

— Таня! — меня догоняет Сомов и преграждает дорогу.

— Здравствуй, Леша.

Мы оба замолкаем, не зная, о чем говорить. Ожидаю, что Леша объяснит, зачем он приехал, но мужчина молчит и просто меня рассматривает, его тоскливый, наполненный болью взгляд сосредотачивается на моем животе, будто он жалеет об упущенной возможности стать отцом.

Жаль, что Катя оказалась права. Я не видела Лешу три месяца, и не скучала. Лучше бы продолжал строить свою жизнь с Еленой.

Отмечаю, что он похудел и осунулся, не помню, чтобы эта куртка так на нем висела. Карие глаза потухли, в них больше нет превосходства, с которым он иногда на меня смотрел.

И то ли меня трогает его удрученный вид, то ли из-за беременности я стала слишком сентиментальной, но мне становится жалко бывшего, и я спрашиваю:

— У тебя что-то случилось?

— Давай подвезу. Холодно.

Киваю и следую за Сомовым. Ничего страшного, если он меня подвезет. На улице холодно и скорее всего в ближайшее время пойдет дождь. Заодно заеду в квартиру, посмотрю на доставку.

Ерзаю, устраиваясь удобнее, и называю свой новый адрес.

— Так, что у тебя случилась? — повторяю вопрос, но без былого интереса.

Приступ жалости прошел. В конце концов я больше не вхожу в когорту куриц-наседок барина Сомова и не должна за него волноваться. Для этого у него есть мамашка и суповой набор.

— Лена меня бросила. Сказала, что ей нужно возвращаться и уехала. Не объяснила ни куда, ни почему. Просто исчезла.

Честно говоря, мне все равно. Да и обидно немного. Когда мы расстались, мне достались злые взгляды и скандал, а ведь мы были вместе почти четыре года, три из которых в браке. А из-за Лены Сомов довел себя практически до истощения.

— Павел посоветовал мне отвлечься, и я подумал, что могу тебя навестить и чем-нибудь помочь.

— Павел?

Не помню у Леши друзей с таким именем.

— Друг, с которым меня познакомила Лена. Он очень мне помогает с бизнесом, я стал хорошо зарабатывать. И Лену помогал искать. Павел уехал на несколько дней. Мне одиноко, нужно чем-то себя занять.

Припоминаю, что Сомов что-то такое говорил. Павел — гений, миллиардер, плэйбой, филантроп. Не человек, а волшебник. Во всем-то он Алешеньке помогает.

Не верю я в такое бескорыстие. Напоминает нашу секту. Я хоть и прожила в ней мало, но многое слышала. Как наши доверенные люди, которым позволено выезжать за пределы поселения, втираются в доверие к слабым личностям и хитростью выманивают все деньги, а потом привозят в рабство к наставнику.

Но не думаю, что их сети раскинулись так далеко, все-таки до поселения километров шестьсот. Но на всякий случай осторожно спрашиваю, надеясь выведать подробности:

— Кто такой этот Паша?

— Не Паша, Тань, — с улыбкой поправляет Сомов, — только Павел и никак иначе. Он бизнесмен. Давний друг Лениной семьи и часто заезжал ее проведать. Слово за слово, и мы подружились. На счет магазина дал несколько дельных советов. Теперь собираюсь открывать второй, Павел хочет вложиться, — с каждым произнесенным словом восхищение в Лешином голосе возрастает. — Он потрясающий человек. Умный, начитанный. Как-нибудь я вас познакомлю.

Какой-то странный этот Павел. Начиная с требования называть его полным именем, заканчивая тягой помочь первому встречному. А то, как Алексей о нем говорит — немного пугает. Возможно, он увидел в Павле отцовскую заботу, которой ему не хватало.

— Не доверял бы ты ему так, — выказываю сомнения. — С чего вдруг малознакомый человек вкладывает деньги в чужой бизнес?

— Так ведутся дела. Кто-то просит, кто-то инвестирует и получает процент. Не заморачивай себе голову.

Леша сжимает руль до побелевших костяшек и резко дергает его, сворачивая в мой двор. Меня дергает в сторону, и я инстинктивно закрываю Пузико руками. Разговор явно его разозлил. Бывший и раньше не любил, когда я лезла с советами, его авторитетом была мать и слушал он только ее. Теперь Павел занял это почетное место.

Пусть сам разбирается со своей жизнью. Главное, чтобы ее сложности меня не касались.

Леша паркует машину и поворачивается, расплываясь в улыбке.

— Оставим бизнес. Я могу для тебя что-нибудь сделать?

— Думаю, можешь, — в голову внезапно приходит авантюра, которая решит сразу несколько моих проблем, — мне мебель привезли, ее собрать надо. Сможешь помочь соседу?

Сомнения гложут, ведь Сомов в своей жизни не держал ничего тяжелее ложки. Но, возможно, пригодится дяде Вове как дополнительные руки.

— Смогу. Я ведь в новой квартире все сам собирал.

В голове, как лампочки вспыхивают вопросы. Что случилось со старой? Как это своими руками?

— Не смог платить такую огромную ипотеку и продал отцу, — поясняет Леша, словно услышав мои мысли. — Часть на магазин отложил, а на остатки купил студию для нас с Леной, а она исчезла.

Голос Сомова садится, он устремляет грустный взгляд сквозь лобовое, а потом переводит на мой живот.

— Когда рожать, Тань?

— В январе.

— Можно?

Леша протягивает руку к моему животу, но не касается, ожидая согласия, с мольбой в глазах. Жалость снова сжимает сердце, и я киваю.