Нам нельзя (СИ) - Анина Татьяна
Кусочки жареного мяса я скинула в макароны и поставила варить косточку, потому что суп…
— Один раз в сутки, супчик должен быть в желудке, — поучала я Никиту, а тот стонал от удовольствия, раскладывая ужин по тарелкам.
Ужинали, балдея друг от друга. Я кормила его с ложечки, незаметно отдав ему всё мясо из своей тарелки. Никита после каждой ложки целовал меня в губы.
Нам никто не нужен. Мы вдвоём — целый мир. Одно целое.
— Я люблю тебя, Катя, — сказал Трэш. — И не только потому, что сытый.
Я рассмеялась. А потом испуганно посмотрела на дверь. В неё стучали и железо издавало страшные глубокие звуки. Вот так ночью постучат, и я умру от страха.
Трэш чмокнул меня в щёку, успокаивающе провёл по волосам.
— Никитос! — орал пьяный мужской голос. — Здесь папаша твоей чиксы пришёл!
Смешно стало. Егор не снёс сумму на моей банковской карточке и припёрся выманивать ближе к дому.
В коридоре действительно стоял Егор. Рядом пьяненький мужичок в полосатой футболке. Еле стоял на ногах, наливал в пустой стакан водку и тыкал в руки Егора.
— Не пью, — строго сказал отчим и набрался смелости для разговора.
На его лице краснели царапины от моих ногтей, глаза были печальны. Столько денег и мимо его дома!
— Катя, мы с мамой просим тебя вернуться.
Интересно, а мысль о том, что это могут быть не мои деньги, им приходила? Или они думают, что если я буду жить у них, то начну платить за комнату?
— Катюш, ты метишь на высшее образование. У тебя серебряная медаль на горизонте.
Пьяный мужик медленно повернул ко мне голову и удивлённо рассмотрел пьяными карими глазами.
— Тебе лучше до окончания школы пожить с нами. Мы обещаем больше без скандалов. Спокойно доучишься и поедешь поступать. Такие условия не для тебя, — он в отвращении осмотрел квартиру. — Ты же холёная у Светы, в чистоте и красоте. Вещи у тебя самые дорогие, на новый год комп или телефон купим.
Это он не для меня говорил, это всё было сказано, чтобы разозлить Трэша.
— Лучше расскажи, откуда на лице моей девушки синяки? — Трэш вышел вперёд, заслоняя меня своей широкой спиной. — А папаша?
На самом деле Трэш не мог не заметить, что я в долгу не осталась.
— А? — пьяно заревел алкоголик рядом с Егором, предчувствуя чужака на своей территории.
— Ты хочешь, чтобы я вернул Катю в дом, где её избивает отчим? — окрысился Трэш. Лицо его стало ожесточённым, глаза посветлели от ярости. Он сжал кулаки. — А я ведь тебя вспомнил. Это ты с комбината станок хотел вытащить, и моего отца поливал, за то, что выловил.
— Ник!!!
Трэш резко навалился на здорового Егора. Алкоголик помог с другого бока. Завязалась драка.
Отчима моего вытолкали из квартиры. Лестничная площадка наполнилась матами.
Взъерошенный Трэш вернулся и с разбега подхватил меня на руки. Я только взвизгнула. В этот раз не задумываясь, обвила его шею руками.
— Холёная моя, красивая моя, — он ногой закрыл дверь в комнату. — Никому не отдам. Давай займёмся…
— Уроками, — перебила я его и чмокнула в губы.
Лицо его стало измученным, он закатил глаза к потолку. Ослабил руки, и я сползла на пол.
— Нафиг, в пятницу делать уроки? — скривился Трэш.
— Чтобы выходные были полноценными, — повела я бровями. — Не дрейфь, я с тобой. Сейчас всё быстро сделаем.
— А потом? — прошептал он, как змей искуситель посмотрел мне в глаза.
Красивый он. Сильный и мой. Чего ломаться то?
— Решаем проблемы по мере их поступления. Вначале довариваем суп.
— Я ещё тарелку макарон съем.
Мы вместе готовили, вместе убирали со стола. Вместе делали уроки. И через пару часов от невероятной сытости, Никита стал засыпать. Недолго думая, стащил с себя футболку и джинсы. Завалился на диван под одеяло и почти сразу уснул.
В квартире была попойка с воплями и очередной дракой. Под эту музыку, я строчила семейный бюджет, раскладывая его по таблицам. Вывела приблизительную сумму, которую мы должны тратить на еду. А также внесла в график обязательные покупки.
Ближе к полуночи, когда за окном светила полная луна, а в квартире воцарилась относительная тишина, я переоделась и забралась к Трэшу под одеяло.
Не-а, не выдержим мы до девятого мая. И я, походу, первая не выдержу. Подползла ближе к парню. Он сонно откинул руку и сгрёб меня к себе.
Я уложила голову ему на грудь, припав ухом к сердцу. Слушала, как оно стучит. Моё сердце. Мне принадлежит.
— Кис, — шепнул он.
— У?
— Желание просила выполнить твоё. Я готов, проси.
— Обещаешь? — оторвалась от его сердца и заглянула в спокойное, умиротворённое лицо.
Его пальцы перебирали пряди моих волос. Он чуть заметно улыбнулся.
— Обещаю.
— Обещаешь, обещаешь?
— Да. Проси чего хочешь.
— Завтра поедем в город. Я заберу заявление на Котова, обещала его отцу. А потом купим тебе ноут и кое-что из одежды.
Он встрепенулся, хмуро уставился на меня.
— Ты обещал, — буркнула я и отползла к ковру.
Я отвернулась от него к стене, удобно устаиваясь на подушке. Кровать уже пахла нами, а не им одним.
Трэш переваривал информацию долго. И когда я уже засыпала, пристроился сзади и обнял, проталкивая между нами одеяло, чтобы случайно не выдать свои явные желания.
— Хочу просыпаться с тобой каждое утро, — шептал приятный мужской голос мне в ухо. Меня поцеловали. — Ты очень красивая, киса.
Да я вообще по утрам — класс! Лицо помятое, волосы спутанные, глаза опухшие.
— Кис, возьми своё желание обратно, — его бесстыжие руки гладили мой живот под футболкой.
Всё! Я сейчас сдамся без боя!
— Я видел твой график, — продолжал шептать Никита, подбираясь к груди, — Ты у меня экономист, даже туалетную бумагу включила в траты. А ноута нет.
— Он изначально в кредите, — сонно ответила я, выкидывая его руку из-под своей футболки. Резко села.
Никита откидывал паутину моих волос с лица, пытаясь докопаться до губ. Поцеловал.
— Просыпайся, я тебе чай заварил.
Он был одет. Скидал к себе в сумку миксер, чайник и два сотовых телефона.
— Пока завтракай, я сейчас вернусь.
Убежал, на ходу накидывая куртку.
А я смотрела на кусок батона вырезанного в виде сердечка и украшенного крыжовником из варенья. И понимал, что завтрак в постель приблизительно выглядит так.
Никита вернулся, когда я уже одетая и причёсанная собирала походную сумку.
— Отлично! — радостно сказал он у порога, показывая мне купюры. — Одежду я сам себе куплю. Я даже знаю прекрасный магазин, там бывает брендовая одежда. Называется «Секонд хенд после секонд хэнд».
Я рассмеялась. Он мне безумно нравился за этот безграничный оптимизм и стойкость.
Мы приоткрыли окно, чтобы суп не скис, закрыли комнату и отправились в наше первое семейное путешествие.
На рейсовом автобусе мы доехали до города. Справились с самым неприятным, забрали заявление. А потом, как вырвались на свободу. Рука в руке по морозному городу. С улыбками, селфи и одной на двоих шавермой.
Мы выбрали Трэшу ноут и прикупили специальный рюкзак, как у меня. Он, конечно, был огорчён, что не сам его себе покупает, и прятал свою детскую радость, что вообще у него будет такая серьёзная техника. Долго торчали в магазине, всё проверяли, дотошно приставали к консультанту. А потом вышли на улицу и решили выпить кофе в стаканчике, тоже один на двоих.
Потом был магазин секонд хэнд. Я никогда не бывала в таких, даже когда мама Света кричала, что мы обнищали, на шмотки и внешний лоск всегда находились деньги.
Одели Трэша во всё «новенькое». Главное по росту. Главное перчатки!
И на последнем автобусе покидали город больших фонарей.
Мы сидели на заднем сидении. Рука Никиты прижимала меня к его плечу. За окнами было темно, и огромные прожекторы освещали строительство нового элитного дома.
— Смотри, Катя. Видишь, дом строят? Когда я вырасту куплю нам шестикомнатную квартиру в таком же, — он говорил это, как заклинание. Мысли и планы вслух. Нет, это не была пыль в глаза или жалкая попытка набить себе цену. Трэш мечтал и где-то в своей голове строил планы, как осуществить нереальные на данный момент мечты.
