Кейт Хьюит - Поцелуй для папарацци
Как смешно!
Возможно, не стоило резервировать номер в «Чатсфилде», но все, кто хоть что-то собой представлял на Берлинском кинофестивале, останавливались в этом отеле, а Оливия не желала упустить ни одно мероприятие. Фестиваль был для нее очень важен. Она много и упорно работала, чтобы получить шанс продемонстрировать свои возможности. Ей было известно, как ведутся дела в киноиндустрии. Необходимо общаться, заводить нужные знакомства. Оливия мечтала доказать всем, что будет прекрасной актрисой. Этим она хотела почтить память своей матери.
Ее никогда не интересовал семейный бизнес. Но будь она проклята, если позволит кому-либо, в особенности одному из самоуверенных Чатсфилдов, издеваться над собой.
В последний раз бросив взгляд на свое отражение, Оливия развернулась, распахнула дверь номера и стремительно пошла по коридору. Она отправилась на поиски человека, который рискнул унизить Харрингтонов.
Спустившись вниз, Оливия увидела, что холл отеля заполнен актерами, актрисами и прочими медийными персонами, и все они излучают неповторимую ауру богатства и славы. С некоторым трудом ей удалось добраться до стойки ресепшн.
– Я хотела бы поговорить с управляющим, пожалуйста.
Строго одетая, с идеально уложенными в тугой пучок волосами женщина вежливо ответила:
– Боюсь, мистер Чатсфилд сейчас занят, мисс?..
– Харрингтон. Оливия Харрингтон.
Услышав ее имя, женщина не выказала восхищения, и Оливия раздраженно сжала зубы. Она сыграла роль второго плана в фильме, который будут показывать на фестивале. Возможно, в скором времени ей достанется потрясающая роль и она получит почетные кинонаграды.
– Я понимаю, что мистер Чатсфилд занят, – сказала Оливия с сахарной улыбкой на губах, – но тот факт, что моей семье принадлежит сеть отелей «Харрингтон», вероятно, заинтересует его. Вы так не думаете?
Сотрудница отеля сухо кивнула:
– Я узнаю, может ли мистер Чатсфилд принять вас.
Оливия выдохнула. Первое препятствие пройдено.
Впереди еще миллион.
– Оливия Харрингтон?
Бен в некотором замешательстве уставился на сотрудницу, стоявшую в дверях кабинета. Ему предстояло решить множество проблем, которые возникли с появлением в отеле мировых знаменитостей. Для них было обычным делом заказывать ведрами стоящее бешеных денег розовое шампанское и просить, чтобы в каждой комнате номера поставили букеты свежих цветов, но ни в коем случае не лилии или розы. Бену уже пришлось изъять несколько десятков букетов, потому что в каждом из них были розы. Точнее, одна маленькая розочка.
Бен был готов объяснить капризной молодой актрисе, куда она может засунуть эту розу. Но, к счастью, сдержался, и это стоило ему огромных усилий. Но когда он в следующий раз встретится со Спенсером, обязательно скажет, куда тот может засунуть злосчастный цветок. Брат уверял, что ему придется просто пожимать гостям руки, однако уровень внимания, которого требовали к себе представители Голливуда, зашкаливал. А возвращение в «Чатсфилд» пробуждало воспоминания о прошлом, наполняющие сердце болью и злобой. Бен не желал выполнять глупые просьбы знаменитостей и предпочитал прятаться в кухне.
Он устало посмотрел на сотрудницу отеля, стоящую перед ним, с трудом вспомнив ее имя.
– Вы хотите сказать, Анна, что Харрингтон, член семьи владельцев сети отелей, хочет со мной встретиться?
– Она хочет поговорить с управляющим. И ее тон был весьма… требовательным.
Бен закрыл глаза. Замечательно! Только встречи с требовательной представительницей семьи Харрингтон ему и не хватало. Что она делает в Берлине? Ведь переговоры ведутся в Лондоне и Нью-Йорке.
– Спасибо. – Он заставил себя улыбнуться. – Пригласите ее.
Сотрудница отеля, заставив Оливию прождать мучительные десять минут – неудобные туфли сводили ее с ума, – наконец-то вернулась.
– Мистер Чатсфилд готов вас принять, мисс Харрингтон, – сказала она, сверля ее взглядом. – Пожалуйста, следуйте за мной.
– Спасибо.
Разве отель «Чатсфилд» не занимает первое место по качеству обслуживания? Хорошо же здесь обходятся с гостями! Впрочем, она – Харрингтон. Быть может, они припасли грубость и высокомерие исключительно для нее?
Оливия направилась в кабинет управляющего. Зайдя внутрь, она увидела мужчину, сидящего за столом, небрежно запустив пальцы в густые каштановые волосы. Это и есть Спенсер Чатсфилд? Оливия видела его фотографии в Интернете, но не помнила, чтобы он был настолько… привлекателен. Разве Спенсер не показался ей типичным суровым бизнесменом? Мужчина, сидящий перед ней, был совсем не таким. И не важно, что на нем был элегантный серый в тонкую полоску деловой костюм. Его мощная фигура и язык тела говорили о том, что он чувствует себя гораздо комфортнее в потертых джинсах, футболке и, возможно, кожаной байкерской куртке.
Слишком поздно Оливия сообразила, что не может отвести от него глаз. Скорее даже откровенно на него пялится. Она выпрямилась и вздернула подбородок. Самое время сыграть роль негодующей клиентки.
– Спенсер Чатсфилд? – спросила она сурово.
Мужчина – на его лице она заметила щетину, которая была… очень сексуальной – приподнял бровь.
– Нет. Бен Чатсфилд. А вы?
– Оливия Харрингтон.
Его глаза сузились, а выражение лица не стало приветливее. Он выглядел… скучающим.
– Что я могу для вас сделать, мисс Харрингтон? – протянул он.
Ему известно, какой ей достался номер, сообразила Оливия.
Она ничего не знала о существовании Бена Чатсфилда. Чаще всего Изабелл упоминала имя Спенсера, и, конечно, Оливия слышала о Джеймсе. Но одно ей было ясно: Бен Чатсфилд – настоящий козел.
Оливия уперлась ладонями в стол и склонилась над Беном. Он и глазом не моргнул.
– Вы, возможно, полагаете, что это забавно, – в ее голосе звучала сталь, – разместить кого-то из Харрингтонов в номере, похожем на кладовку, но для меня это показатель низкого уровня обслуживания клиентов. Неприемлемого уровня.
В конце своей небольшой речи Оливия начала задыхаться от негодования, однако выражение лица Бена Чатсфилда оставалось невозмутимым.
– Вы недовольны номером? – сказал он после небольшой паузы. – Я правильно вас понял?
– Да, вы поняли правильно, мистер Чатсфилд. Мой номер ужасен.
– Ужасен, – равнодушно повторил Бен.
Он откинулся на спинку кресла и, слегка прищурившись, продолжал на нее смотреть.
«Ну почему, почему, – вздохнула про себя Оливия, – он так привлекателен?» Она выпрямилась, скрестила руки на груди, ожидая, когда он… Что? Объяснит свое поведение? Признается, что совершил глупость? Как бы не так. Размечталась!
