Жнец и Воробей - Бринн Уивер
Смягчившись, я протягиваю руку в его направлении.
— Договорились. Только будь осторожен, ладно? Яйцеголовый тот ещё мудак.
Баз кивает и пожимает мне руку, а затем уходит, отправляясь выполнять свою миссию. Я наблюдаю, как он прокладывает себе путь среди детишек с попкорном, сахарной ватой и мягкими игрушками, и мимо подростков, болтающих о лучших аттракционах, а также парочек, которые выходят из «Дома с привидениями» и смущенно смеются над тем, как сильно наши актеры напугали их. Я обожаю эти моменты в цирке «Сильверия», который уже стал моим домом. Моменты волшебства, какими бы незначительными они ни были.
Но сегодня единственное волшебство, которое меня манит, — темное и опасное.
Я наблюдаю, как Баз приближается к двум мужчинам. Мое сердце бешено колотится, когда он подходит к мужу Люси сзади и достает его бумажник из заднего кармана, пока тот смеется. Баз чуть-чуть разворачивается, ровно настолько, чтобы открыть бумажник и вытащить права. Потом достает деньги и засовывает их в свой карман джинсов, затем делает ещё один поворот. За одно мгновение бумажник снова оказывается в кармане мужчины.
Схватив свою колоду таро и Селенит, я выхожу из палатки, на ходу меняя табличку «ОТКРЫТО» на «ЗАКРЫТО», понимая, что потеряла клиента, увидев, как к палатке приближается женщина с двадцатидолларовой купюрой, зажатой в пальцах. Я замечаю мимолетную вспышку разочарования на её лице, но База держу в поле зрения. Он тоже смотрит на меня. Мы проходим мимо друг друга, когда я направляюсь к своему фургону. Я почти не чувствую этого, замечаю только потому, что знаю, чего ожидать. Легкое прикосновение к моему бедру.
Когда я вхожу в свой дом на колесах, то достаю из кармана права. Мэттью Крэнвелл. Я открываю телефон и ищу его адрес на карте. В двадцати милях отсюда, недалеко от Элмсдейла, соседнего городка. В котором продуктовый магазин больше, чем в Хартфорде. Может быть, там я найду ананасы повкуснее. Провожу большим пальцем по фотографии с обветренным лицом Мэтта. С легкой усмешкой на губах я переодеваюсь в кожаные штаны и майку, засовывая водительские права во внутренний карман своей мотоциклетной куртки.
Это первый вечер выступлений здесь, в Хартфорде, и шатер переполнен местными жителями, которые приехали из множества близлежащих городов, чтобы посмотреть на шоу. А цирк «Сильверия» гордится своим великолепными шоу. Я наблюдаю из-за занавеса, как Хосе Сильверия представляет каждого артиста. Сначала клоуны с миниатюрными машинками, жонглированием и комедийным номером. Потом Сантьяго Сюрреалист, фокусник, который поражает публику серией трюков, которые он держит в строжайшем секрете. Баз помогает ему, всегда старается, ведь только ему Сантьяго доверяет свои секреты. Ещё воздушные гимнасты и акробаты, а ведущая в их группе — Зофия, мама База. Единственные животные, которые у нас есть, это целая свора дрессированных пуделей у Шерил, и они всегда приводят детей в восторг, особенно когда она зовет добровольцев из зала. И в заключительном акте всегда выступаем мы с близнецами, Адрианом и Алин. «Шар смерти».
Запах металлической сетки и выхлопных газов, прилив адреналина. Рев наших байков, когда мы мчимся по клетке, которая кажется слишком маленькой, чтобы вместить нас троих. Шум ликующей толпы. Я люблю скорость и риск. Может быть, люблю слишком сильно. Потому что иногда кажется, что мне этого недостаточно.
Я выхожу из шара после окончания выступления и становлюсь между Адрианом и Алин, чтобы помахать зрителям. Права Мэтта Крэнвелла прожигают мой карман, словно клеймо на теле.
При первой же возможности, я ускользаю ото всех.
Меняю грязный байк на свой «Triumph», шлем для выступлений меняю на свой собственный, раскрашенный на заказ, кладу в карман мини-набор инструментов и затем отправляюсь в Элмсдейл, пока заходящее солнце преследует меня по прямым, ровным дорогам. Я вихрем проношусь по продуктовому магазину, хватая бананы, непрезентабельный на вид ананас и любые тропические фрукты, а также трубочки и коктейльные шпажки. Расплатившись, запихиваю всё в свой потрепанный рюкзак, решив в следующий раз найти что-нибудь получше.
Выходя из магазина, достаю телефон и ещё раз проверяю адрес Мэтта Крэнвелла, указав его на карте. Маршрут простой, в десяти минутах езды от города. Погода прекрасная, солнце ещё не село, так что, если я немного проедусь возле домов, чтобы просто осмотреть, то вернусь в шатер до наступления темноты.
Воспоминание о карте с Башней застилает зрение, как непрозрачная пленка. Я морщу нос. Подхожу к байку и вставляю телефон в держатель, прикрепленный к рулю.
Возможно, это немного безумно. Обычно, я таким не занимаюсь. Но я правда хотела что-то изменить в последнее время. Я знаю, что мне это нужно. Уже давно знаю. Если я собираюсь и дальше помогать сбежать таким женщинам, как Люси, то недостаточно просто сказать им это. Если я уж решилась за это взяться, то я действительно должна взяться за это, понимаете? Поднажать. На полную мощность. Если отбросить упоминания о мотоциклах, то я просто больше не могу оставаться в стороне. Раньше я просто подталкивала исправить ошибки, но реально не действовала.
Я опускаю взгляд на крошечную гвоздику, вытатуированную у меня на запястье. Мои пальцы обводят инициалы В.Р. Я не допущу, чтобы произошедшее в прошлом году повторилось. Никогда.
Посылать других людей лишить жизни, кто, возможно, плохо подготовлен к этому, не только неправильно, но и немного скучно. Я хочу прикончить такого человека, как Мэтт Крэнвелл, своими собственными руками.
По крайней мере, я так думаю.
Нет, я уверена. Это кажется правильным… и мне этого хочется, чтобы унять зуд внутри, который жаждет большего.
Да и вообще, никто же не сказал, что я сделаю это прямо сейчас. Просто заскочу и осмотрю это место. И потом, у меня есть несколько дней на подготовку до отъезда в следующий город. На следующее шоу. И опять будет следующая женщина, которая живет в страхе. Которая попросит меня о помощи завуалированными словами и обеспокоенным взглядом. Следующий мужчина, от которого нужно избавиться.
Я перекидываю ногу через байк, завожу двигатель и выезжаю с парковки на проселочную дорогу.
Вскоре останавливаюсь перед кукурузными полями и гравийной подъездной дорожкой, ведущей к небольшому фермерскому дому и хозяйственным постройкам. Я паркуюсь в зарослях на дороге, где мой байк скрыт кукурузными стеблями. Сердце колотится, когда я снимаю шлем и просто слушаю.
Ничего нет.
Не знаю, чего я ожидала. Возможно, очевидного знака. Но, похоже, ничего не происходит. Я просто стою в конце подъездной дорожки и смотрю
