Излечи мою душу - Кэрри Лейтон
– Знаю, Тифф, – я вцепилась в колени и расправила плечи. – Знаю, что лучше бросить его. Но как? – мне было сложно это сделать, но я все-таки посмотрела ей в глаза. – Я не могу… пока не могу.
Тиффани покачала головой, облизнула губы и уставилась на дорогу.
– Ты слишком хороша для моего брата, все это понимают, кроме тебя.
– Знаешь что? – я хлопнула себя ладонями по бедрам, чтобы разрядить атмосферу и закончить неприятный разговор. – Сегодня начинается второй курс, я наконец-то вернусь к любимым занятиям и не хочу, чтобы Трэвис омрачил мне этот день. Так что давай закроем тему.
Ответа я решила не дожидаться и выскользнула из машины.
– Ты же понимаешь, что закрываешь глаза на проблему, которую рано или поздно придется решать? – бросила мне вслед Тиффани.
Я обернулась и поправила сумку на плече.
– Не спорю, ты это часто твердишь. Рано или поздно…
Подруга косо посмотрела на меня, но промолчала. Мы пошли к зданиям из красного кирпича. Их окружали живые изгороди и деревья, окрашенные по-осеннему в оранжевый и желтый цвета.
– Солнце, мне пора бежать, – Тиффани посмотрела на часы. – Через десять минут встреча с секретарем, нужно заполнить учебный план. Поговорим позже, хорошо?
– Конечно, увидимся.
Мы обнялись, и я проводила подругу взглядом до здания факультета социологии.
Оставшись одна, я стала наблюдать за ежегодным зрелищем: воодушевленные родители везли чемоданы детей в общежитие, а на лицах студентов читалось смирение с временным дискомфортом.
В прошлом году меня так же провожала мама. Она плакала, фотографировала меня и каждый уголок кампуса, с гордостью отправляла кадры друзьям и родственникам. А потом от общежития пришлось отказаться – слишком дорого. Но я была не против: наш дом не так далеко, и я спокойно добираюсь до университета на автобусе.
Я оглянулась по сторонам: в таких многолюдных местах мне то и дело кажется, что все смотрят на меня, хотя умом я понимаю, что это не так.
Как-то в первый день в средней школе учитель предложил нам рассказать немного о себе перед всем классом. Пока моя очередь приближалась, паника внутри нарастала, и я снова и снова повторяла, словно мантру, свою презентацию: «Здравствуйте. Меня зовут Ванесса Кларк. Я живу с родителями, ненавижу изюм в печенье и соленые огурцы в бигмаке». Со временем я частично поборола свою застенчивость – благодаря Алексу.
С ним мы познакомились еще в начальной школе: в первый учебный день я выбрала заднюю парту и уставилась в окно, не желая ни с кем разговаривать. Тактика сработала. Почти. Когда со мной рядом все-таки кто-то сел, я робко обернулась и увидела миловидного мальчика с кудрявыми каштановыми волосами, который протягивал мне конфету. Я улыбнулась и взяла ее.
Этого мальчика звали Александр Смит. И вот уже тринадцать лет он терпит мои навязчивые идеи, паранойю и неуверенность. Алекс поддерживал меня в самые важные и сложные моменты жизни: когда в девять лет из-за брекетов я отказывалась говорить, смеяться или улыбаться, если кто-то был рядом; когда в тринадцать я перекрасила волосы в зеленый цвет, выражая протест, а потом жалела о содеянном; когда влюбилась в Истона Хилла. О, Истон… Он использовал меня, чтобы заставить ревновать Аманду Джонс – королеву школы. Для меня тогда это стало ударом, но рядом был Алекс, который знал, что делать.
Помнится, он пришел ко мне домой, мы заказали китайской еды и устроили двухдневный марафон «Дневников вампира». В итоге на третий день я выдохнула и выкинула из головы Истона, Аманду и все, что было с ними связано.
Когда отец нас бросил, Алекс тоже был рядом и понял, что поддержать в этом случае лучше молчанием.
Он видел и то, как Трэвис Бейкер ворвался в мою жизнь и заполнил пустоту от потери отца. Я думала, что Алекс и Трэвис поладят, но ошиблась. Алекс стал указывать на недостатки Трэвиса и на его плохое отношение ко мне…
В кармане завибрировал телефон, возвращая меня в реальность.
Алекс: Я попал в пробку, прости. Наш привычный кофе в 8:30 придется отменить.
Я: Не переживай! Встретимся позже.
Нет. Мое настроение сегодня не испортить. Я шла с улыбкой, вдыхала запах влажной травы и радовалась, что нахожусь в самом любимом месте на земле.
В ожидании первой лекции я присела на коричневый кожаный диван в зоне отдыха и достала из сумки книгу. Люблю приходить рано и наслаждаться атмосферой нового дня в одиночестве.
Но не успела я пролистнуть и пары страниц, как увидела на входе в кафетерий Трэвиса. Русые волосы идеально уложены, джинсовая куртка распахнута, на ремне видно армейский зеленый значок.
Как? Почему он здесь?
Мы учимся в одном университете, но на разных факультетах. Трэвис большую часть времени проводит в экономическом корпусе или в спортзале. Я же обитаю на факультете искусства и литературы или в библиотеке. Обычно мы пересекаемся в обед или после окончания занятий.
От его вида у меня тут же свело желудок, а перед глазами поплыли кадры с дурацкого ролика. Я вновь испытала стыд и боль и с такой злостью захлопнула «Чувство и чувствительность», что мои волосы взметнулись. Не осознавая, что делаю, я быстро подошла к своему парню и остановилась перед ним, скрестив руки на груди и стараясь не замечать недоуменного взгляда бармена.
К черту покорную Ванессу! Мне просто необходимо устроить сцену!
Но здравомыслие снова победило: мы ведь в людном месте… Так что я ограничилась яростным взглядом.
В карих глазах Трэвиса появилось изумление, смешанное с чувством вины.
– Ты собираешься дать мне хотя бы жалкое объяснение? – вопрос прозвучал более расстроенно, чем я планировала.
Трэвис беспокойно оглянулся.
– Не здесь, пожалуйста.
– Два дня от тебя ничего не слышно, а утром ты как ни в чем не бывало просишь меня прийти на твою тренировку! Ах, нет, подожди, ты попросил сестру сделать это за тебя! Ты просто обязан объяснить мне, что происходит! – прорычала я сквозь зубы, удивляясь самой себе.
Трэвис схватил меня за руку и потащил в укромный уголок, подальше от любопытных зевак.
– Я знаю, что ошибся, но я был пьян…
– Не смей так оправдываться! – гневно перебила я.
– Но все ограничилось
