Искаженное соглашение - Мила Кейн
Я отвел его подальше от ее любопытных глаз.
— Он еще не закончен.
— Почему меня? — спросила она, ее глаза встретились с моими. Они были чистыми, ярко-голубыми, и потребовалась бы целая вечность, чтобы правильно передать их цвет.
— Либо ты, либо мусорный бак.
Она тихо фыркнула.
— Какой комплимент.
— А ты его ждала? — спросил я.
Она сглотнула и покачала головой.
— Нет, с чего бы?
Через несколько минут я вспомнил о перекусе, лежащем у меня в рюкзаке. Я достал контейнер с эмпанадас, которые мама с любовью приготовила дома и упаковала для меня утром. Сладкие пирожки с корицей и тушеным яблоком. Моя мать была выдающимся кулинаром. Быстро съев половину, я запихнул остаток обратно в контейнер и протянул его Уинтер.
— Угощайся, — предложил я. Она встала, подошла ко мне и осторожно взяла емкость. — Это не яд. Это еда, — сказал я ей.
Уинтер с недоверием уставилась на пирожки.
— Кто это сделал? — поинтересовалась она.
— Моя мама, и это, блядь, лучшее, что ты когда-либо ела. Отдай обратно, если собираешься быть придирчивой, — ответил я ей, мое веселье перешло в раздражение, пока она с подозрением изучала мамину еду.
Уинтер прижала контейнер к груди.
— Нет. Я съем это. Чуть позже, — быстро сказала она, забрала эмпанадас и поспешила обратно на свое место.
Я не знал, почему решил поделиться с ней своей едой, только то, что мне не понравилась мысль оставлять ее голодной, поскольку она явно не хотела идти в кафетерий.
В конце концов, мы были не такими уж разными.
В тот день, спрятавшись от всего мира, я почувствовал связь с девушкой напротив меня, хотя наши миры и были полными противоположностями.
Мы сидели в уютной тишине. Я рисовал ее, а она наблюдала.
Это был первый родительский день, который я не возненавидел.
Я увидел ее снова в конце дня, когда мама и Ева бросились ко мне. Они отлично провели время, и я был рад этому. Я мог смириться с чем угодно, лишь бы они были довольны.
Мы стояли на автобусной остановке, пока мимо проезжала процессия дорогих машин, развозящих богатых детей из ХХХ по домам. Блестящий черный лимузин с тонированными стеклами остановился недалеко от автобусной остановки, и из него выскочил водитель. Да, в Хэйд Харбор Хай были дети, которых водители возили в школу и обратно. В руке у него что-то было. Знакомый на вид контейнер. Мужчина обошел машину, направился к мусорному баку на тротуаре и бросил его туда. Мне не нужно было проверять, что это за контейнер.
Я знал, что это тот самый, который я отдал Уинтер. Ноги понеслись вперед, прежде чем я смог остановить себя. Лимузин тронулся с места, а я преодолел расстояние до мусорного бака. Мне хватило одного взгляда, чтобы увидеть, что тщательно приготовленная мамой еда лежала на дне бака, нетронутая. Наверное, я должен быть благодарен ей за то, что она не выбросила набросок, который я подарил ей после того, как закончил. Избалованная девчонка выкинула даже пластиковую емкость. Я протянул руку и достал теперь уже пустой контейнер. Мама расстроится, если я не принесу его домой.
Я был неправ.
Мы были совершенно разными.
Мир Уинтер и мой мир даже не находились в одной вселенной. Верить во что-то другое было пустой тратой времени, и я бы не стал совершать ту же ошибку дважды.
Уинтер
ВЫПУСКНОЙ ГОД
Вечеринки на пляже были неотъемлемой частью лета в Хэйд-Харборе. Моя лучшая подруга Селена всегда хотела присутствовать на них, и я ходила с ней, потому что, честно говоря, мне больше нечем было заняться. Дома было пусто, как никогда, поскольку оба моих родителя были заняты и путешествовали все чаще. Когда тишина становилась слишком громкой, я старалась держаться подальше от дома, насколько могла.
— О, смотри, вся хоккейная команда здесь, включая Ледяных Богов, — улыбнулась Селена, взбивая волосы, пока мы спускались по ступенькам к пляжу.
Мое сердце упало.
Ашер Мартино невзлюбил меня с того злополучного родительского дня и не скрывал своего искреннего отвращения. Я по глупости слишком долго цеплялась за воспоминания о тех моментах, когда он рисовал меня и на несколько часов помог мне почувствовать себя менее одинокой. У меня даже сохранился набросок. То, чем я дорожила, явно произвело на него обратный эффект. К счастью, наши пути редко пересекались.
Конечно, он просто притворялся добрым ко мне. Именно так поступали люди.
Мы пробирались сквозь костры на пляже, когда одна из чирлидерш окликнула Селену, и та изменила курс.
Я поплелась за ней. Как назло, девушки из группы поддержки сидели возле хоккеистов. Я попыталась сесть с противоположной от Ашера стороны костра, но каким-то образом оказалась прямо рядом с ним, — единственное место освободилось в самый неподходящий момент. Он в каменном молчании наблюдал за тем, как я сажусь рядом. Мое лицо пылало, и я избегала его взгляда.
— Эй, хочешь выпить? — спросила Селена, протягивая мне красный стакан, который кто-то передал ей.
— Что это? — я взяла его и понюхала. Пряный аромат поплыл вверх и защекотал мне нос. Я быстро покачала головой и вернула его обратно.
Ашер, сидевший по другую сторону от меня, тихо фыркнул.
— Что? — спросила я оборонительным тоном.
— Ты на пляжной вечеринке и придираешься к бесплатной выпивке?
Его тон был язвительным. Я видела себя в его глазах. Требовательная, избалованная, богатая маленькая девочка. Для него я выглядела не лучшим образом. У меня аллергия на корицу.
Объяснение вертелось у меня на кончике языка, и я уже была готова дать отпор, но вдруг остановилась. Почему я должна оправдываться перед ним? Что бы я ни сказала, это не изменит того, какой он меня видел. С таким же успехом я могла бы сохранить свою чертову гордость. В конце концов, это все, что у меня было.
— Да, ну, некоторым из нас не все равно, что мы вкладываем в свое тело, — легкомысленно ответила я, изо всех сил стараясь не показать, как сильно меня задела его насмешка.
Он усмехнулся, но его глаза оставались холодными.
— Только самое лучшее для папиной маленькой принцессы, верно?
Я выдавила из себя ответную холодную улыбку.
— Совершенно верно.
Ашер изучал меня некоторое время.
— Приятно слышать.
Затем он отвернулся в другую сторону, полностью игнорируя меня.
Ашер
ВЫПУСКНОЙ ГОД