Гром среди вторника - Соня Субботина
Хотя у Ильи и висел телевизор понавороченнее, Макар заявил, что слишком трезв, чтобы провести в комнате друга дольше нескольких минут, и парни отправились смотреть свои японские мультики в зал.
– Рисовка ужасная, – высказался Илья в перерыве между поеданием пиццы.
– Я бы кинул в тебя подушкой, но это твоя фишка, – метнул рассерженный взгляд на друга Макар.
– Ладно… – Громов снова провалился в свои мысли и уставился невидящим взглядом на полку с книгами.
Илья не любил читать, а учебники открывал лишь перед колками, зачетами или экзаменами. И то не всегда: обычно Макар делился с ним конспектами. «О, там любимая книга Ни… моей бывшей», – быстро поправил себя Илья, но опередить свои мысли так и не смог. Корешок «Тайной истории» стал очередным триггером к нахлынувшим воспоминаниям. В Нике органично сочетались глупая тусовщица-стерва и начитанная студентка-энергетик. Вторую свою ипостась она раскрывала только в кругу своих близких друзей. Также она никогда не была обделена мужским вниманием, хотя у Ильи и в мыслях не было ее ревновать. Но, видимо, зря. Илья успокаивал себя тем, что они с Никой никогда не подходили друг другу, поэтому их отношения были обречены. И почему она выбрала его, а не Макара, с которым у нее явно побольше общих интересов? Взять хотя бы эту книгу, которой Макар и Ника вместе зачитывались. Вместе сравнивали их трио с персонажами Донны Тартт. На одном из свиданий, проходившем в гончарной мастерской, она нанесла на кружку цитату из книги. Что-то на латыни, что Илья не понял и над чем Макар тут же начал смеяться. Кружка, которую в тот день смастерил Илья, была уже давно разбита. Он не заметил ее, задел случайно локтем и смахнул со стола. Возможно, это было знаком, что скоро так же разобьются их с Никой отношения. Но, стоило признать, Илья с Николь смотрелись как голливудская парочка с обложек журналов. Таинственный жгучий брюнет, для которого кроме черного не существовало других цветов, и зеленоглазая блондинка с хитрым, как у лисы, взглядом. Их бы в «Мистер и Миссис Смит» вместо Джоли и Пита. Сделай Николь другой выбор, Илья бы сейчас не сидел дома перемазавшейся в рисе амебой. И все это из-за нее. Ненависть и любовь в сердце Ильи Громова сошлись в быстром, страстном и чувственном танце. Еще пара дней самоизоляции – и он точно сойдет с ума. Хотя его болезнь Никой не заразна, так что разумнее было и вовсе не садиться на карантин.
– Как на учебе дела? – начал прощупывать почву Илья, готовясь к своему возможному возвращению в институт.
– Тебе ж плевать на учебу. – Макар потянулся за очередным куском пиццы. Побесить лучшего друга дорогого стоит, тем более из агрессии он сделал не просто скачок в депрессию, а гиперпрыжок в принятие, так что Сорокин ощущал себя в безопасности.
– Сейчас ударю.
– Только попробуй! – Макар оперативно бросил кусок пиццы обратно в коробку и выставил подушку как щит.
– Вернуться в социум хочу.
– Давно пора. Кстати…
– Что? – Илья, негодуя, наблюдал, как друг медленно берет свой кусочек пиццы, а затем тщательно пережевывает, испытывая его терпение.
– Санек тусовку устраивает, – наконец-то соизволил ответить Макар.
– Где?
– Совсем мозги отшибло?
– Отшельником стал, забыл уже всех, – посмеялся Илья, мысленно перебирая всех Саньков из их окружения. В тот год явно был какой-то бум на Сонь и Саш. – В «Дикой Розе», что ли? – Громов наконец-то вспомнил нужного Санька – сына владельца клуба.
– Да, а то я уж подумал, ты совсем безнадежен. Все наши будут.
– Ника?
– Нет. Все наши, кроме нее.
– Врешь, не верю, чтобы она бы пропустила такое.
– Илья, – Макар тут же стал серьезным, – я специально узнавал про нее. У нее какие-то суперсрочные девчачьи дела в этот день, я не стал загружать себе мозг, какие именно.
– Когда? – Илью терзали смутные сомнения. Он все еще не хотел видеться с Никой. Друг ему никогда не врал, но какое-то шестое чувство шептало, что стоит опасаться какого-то подвоха. Хотя, если относиться с подозрением даже к лучшему другу, недолго и с катушек слететь.
– Завтра. К десяти все начнут потихонечку подъезжать, а там до победного. Так что?
Илья колебался. За полтора года отношений он успел узнать свою уже бывшую девушку очень хорошо. Ника никогда не пропускала ни одной вечеринки и всегда могла грамотно составить свои планы так, чтобы не возникало накладок. У нее было идеальным чувство не только стиля, но и тайм-менеджмента. Либо Макару наврали, либо Макар сам врет, либо с Никой что-то случилось.
«Черт! Почему я вообще переживаю за нее?» – резко прервал себя Илья.
Он чувствовал, что что-то тут точно нечисто, но отказать другу не смог:
– Погнали.
Глава 2
Да начнется представление
Когда я увидел тебя, я влюбился.
А ты улыбнулась, потому что знала.
Шекспир. Ромео и ДжульеттаПроклиная откровенно тупую идею Макара поехать на машине, а не на метро или такси, Илья наконец-то нашел, где припарковать свой «Ягуар» – прекрасный выбор для жителя гигантских каменных джунглей, но ужасный для человека, который решил напиться. Всего лишь спустя полчаса поисков Громов смог заглушить двигатель и выбраться из машины. Хорошо хоть заранее выехали. В четырех стенах он уже чуть ли на стенку не лез, поэтому подгонял как мог своего друга, озадаченного сложным выбором одежды. Все-таки отшельнический образ жизни не для Ильи, месяца изоляции хватило, чтобы окончательно в этом убедиться.
«Надеюсь, не эвакуируют», – думал Громов, направляясь к двери до боли знакомого клуба. Раньше он сюда приходил в компании Ники, тогда как сейчас рядом шагал Макар. Илья почувствовал себя его тенью. На Громова будто наложили черно-белый фильтр. В то время как его друг отсвечивал своей огненно-рыжей шевелюрой и выглядывающим из-под расстегнутого темно-вишневого пуховика ярким подобием футболки. Казалось, что Макар вырвал это чудо моды в схватке с бездомным, но озвучивать свое предположение Илья не стал. На самом деле друг откуда-то откопал очередного андеграундного дизайнера, продвигавшего идею разумного потребления. Свои «шедевры» он шил из кусочков старой одежды, и в итоге получались подобия лоскутных одеял с короткими рукавами. В таком прикиде Макар ощущал себя осознанным и особенным. А еще, как сам заявлял, он проявлял так свою черту, по-модному обозначаемую как «эко-френдли». Сначала отказался от лежания в ванной в пользу бодрящего душа, затем отказался от покупки пакетов и начал ходить в магазин с авоськой. Еще немного – и мусор сортировать начнет, чтобы потом все равно его вывалили в одну кучу где-то на свалке на окраине города. Илья же считал, что такой сдвиг по фазе у лучшего друга произошел после того, как им весь первый курс пришлось учить экологию и пересдавать контрольные по пятому и десятому разу из-за очень специфичной преподавательницы. «Никого из вас нельзя допускать до работы на скважинах! Вы угробите всю экологию к чертовой матери! А она у нас и так ни к черту, вы вообще видели статистику по заболеваемости раком среди детей? А все потому, что всем плевать, в каком мире мы живем!» – часто причитала она. Возможно, именно одержимость этим предметом и тяга к такой моде и склонили чашу весов в сердце Ники в сторону более сдержанного в вопросах внешнего вида и проявлениях своей осознанности Ильи.
Не успел Громов скинуть куртку в гардеробе, как его друг исчез и материализовался вновь где-то рядом с барной стойкой. Ну да, ну да, не Макару ехать обратно за рулем. Идея добираться на машине казалась Илье все более тупой. Или это коварный план его лучшего друга? Чтобы Громов не напивался в хлам, не творил глупости и не закрывался в туалете, но не чтобы трахнуть какую-нибудь одногруппницу (это было уже давно в прошлом), а позвонить своей бывшей и сказать пару ласковых. Раз так, то Илья принципиально глотнет чего покрепче, оторвется на всю катушку и поедет обратно на такси. Машину заберет потом, как проспится. Возможно, придется ехать на штрафстоянку. Но ничего страшного, не первый и не последний раз такое случится.
Илья беглым взглядом окинул клуб. «Все наши», состоящие в основном из членов баскетбольной команды вуза
