Утилизация (СИ) - Тася Тараканова
Квартира осталась за мной, я оплачивала коммуналку втайне от гражданского мужа, сказав ему вскользь, что это имущество дядьки, и он туда поселился. Больше по поводу квартиры муж ко мне не приставал, а у меня беременной и слезливой появилась, кажется, последняя здравая мысль, что скоро придётся спасаться бегством с лялькой на руках, потому что я была в двух шагах от физического насилия.
У мужа нарастала ненависть ко мне: к моим слезам, просьбам, к моему внешнему виду. Кидание в меня вещей, выкручивание рук, болезненные щипки до синяков уже произошли, оставалось немного времени до родов, а потом можно будет и не церемониться. Втихушку от мужа я копила небольшие суммы и прятала их в двушке. Мою карточку муж регулярно проверял и под разными предлогами выуживал деньги. Так я лишилась почти всех декретных, потому что ему понадобился срочный ремонт автомобиля.
Мир не без добрых людей, я доехала на автобусе без билета до нужной остановки. В потёмках добралась до бабушкиной квартиры, тихо порадовавшись, что она у меня есть. Запасной ключ от квартиры хранился у соседки тёти Любы.
Попав домой, не раздеваясь, я легла на кровать и постаралась не думать. Ради ребёнка надо было сохранять, если не спокойствие, то хотя бы остатки мужества. Мне удалось уснуть. Под утро отошли околоплодные воды, на скорой помощи меня доставили в роддом. Моя недоношенная девочка весом 1700 грамм сразу заболела двусторонним воспалением лёгких, её определили в реанимацию, а меня, как не имеющую «паспорта» беременной, через два дня выписали из роддома, сказав, что можно узнавать о самочувствии дочери каждый день.
После бабушки остался старый телефон с разбитым экраном. По нему я звонила, выслушивала ответ «состояние тяжёлое», и падала на диван. Вскоре звонить перестала, просто ждала страшное известие и смотрела на окно.
Дорога вывела нас на утоптанную большую площадку с флагштоком, по периметру которой шли бетонные плиты. Здесь в былые времена пионеры поднимали флаг на утренней линейке в сопровождении барабанного боя. Нас уже ждали. Невысокий упитанный лысый мужик с гладко выбритым лицом в спортивных штанах, мало похожий на продвинутого психолога, помахал рукой, подзывая нас ближе.
— Здравствуйте, мои милые, — жизнерадостно обратился организатор к нам с Галей, когда мы добрались до группы женщин. — Подтянулись отстающие, и мы, наконец, все собрались. Меня зовут Арнольд Анатольевич. Имя, я думаю, не забудете, оно у меня, как у Шварценеггера.
Пока я рассматривала его лысый череп, сбоку чей-то голос тихо прокомментировал.
— Гей на позитиве.
Раздались сдержанные смешки. Кто-то мог шутить и улыбаться.
— Подойдите ко мне, я раздам вам бейджи с именами. Это позволит нам быстро познакомиться и не тянуть неловкое э…, забыв имя собеседника. Правда же, Ирочка?
Ирочкой он назвал молоденькую девчонку с голубыми волосами, небрежно торчащими во все стороны, которая первая подошла к нему. Следом Арнольд оперативно определил, кто есть кто, и мы прицепили бейджи с именами на грудь. Воодушевлённый проделанной работой, руководитель продолжил, встав повыше на бетонное основание под флагштоком. Ростом Арнольдик и правда, был невысок.
— Как вы уже знаете, наш экспериментальный курс рассчитан на три дня и три ночи. На территории рядом с вашим корпусом есть умывальники и туалеты, как в далёком пионерском детстве, если кто застал те времена. Вот там, — Арнольд показал рукой в сторону белого одноэтажного здания в отдалении от нас, — столовая. Наши повара готовят вкусно, но выйдут на работу только завтра.
— Как жаль, — сказала Галина Ивановна, — я проголодалась.
— Придётся потерпеть, — добродушно заметил Арнольд. — Распорядок дня вы увидите на стене корпуса. Этот лагерь арендуем не только мы, здесь проводят свадьбы, юбилеи и прочие мероприятия. Но вам не стоит беспокоиться, территория большая, корпуса отстоят друг от друга в отдалении, места всем хватает. Наш корпус номер шесть, пройдёмте за мной, сейчас всё покажу.
В наступающих сумерках лица женщин были похожи друг на друга, да я и не приглядывалась. Рядом шагала Галя, выбрав мои свободные уши для бесконечного рассказа. Мне было достаточно её компании.
— Знаешь, в детстве мама часто отправляла меня в пионерлагерь. С утра музыка на всю округу из радиорубки и бодрый голос «с добрым утром». Терпеть не могла утренние зарядки. Бегать с утра, толком не проснувшись, делать упражнения под диктовку физрука со свистком, такое себе удовольствие. Мы с девчонками частенько сачковали. Прятались, срезали дистанцию, косили под больных. После зарядки завтрак, потом построение на линейку. Всем отрядом шли на площадь. У каждого своё место, в центре вожатый отряда и председатель совета отряда. Барабанщик барабанит, горнист трубит, на блестящей трубе красный вымпел.
— Вы были в этом лагере?
— В другом, но распорядок везде одинаковый. И площадь такая же была с плитами по периметру и флагшток. Всё знакомо.
По утоптанной дорожке Арнольд повёл нас к корпусу мимо небольшой металлической карусели, на которых мы в детстве крутились до тошноты. Ирочка крутанула карусель, она даже не заскрипела.
— Действующая, — одобрительно сказала Мальвина.
Мы прошли мимо пожарного бака, наполненного песком, потом был длинный ряд допотопных рукомойников, покрашенных в голубой цвет, с «пимпочками», из которых при нажатии обычно лилась вода. Из одного такого подвижного стержня тонкой струйкой бежала вода, падая в длинный поддон внизу.
— Здесь можно умываться и мыть ноги холодной водой. Горячая будет в субботу в бане. Пока закаляемся, — хохотнул Арнольд.
В отдалении виднелся деревянный сортир, скорее всего, с дырками в полу. Кто-то спросил.
— А душевые кабинки есть?
— Пока нет. Но зато вкусный воздух в избытке, — оптимизм Арнольда не иссякал ни на минуту.
Деревянная восьмиугольная беседка рядом с корпусом порадовала свежевыкрашенным штакетником и обновлёнными лавочками внутри. Не успели мы добраться до корпуса, как издалека грянули мужские голоса, что-то слаженно орущие как пираты на корабле. Одна из женщин в длинном сером балахоне с гулькой на голове ойкнула, пошатнулась, чуть не упала. Её тут же подхватили.
— Тебе плохо?
Она тяжело дышала, пытаясь справиться с нахлынувшей дурнотой. Кто-то поддержал её, помог разогнуться.
— Паническая атака?
— Не знаю. Сейчас пройдёт.
Аккуратно протиснувшись между нами, к ней приблизился Арнольд, глянул на бейдж, потом в лицо.
— Лизонька, что случилось?
За неё ответила женщина с именем София с черной стрижкой каре, двойник Умы Турман из Криминального чтива.
— Там мужики какие-то заорали. Похоже пьяные, — неодобрительно ответила она хрипловатым голосом.
Арнольд по — бабьи всплеснул руками.
— Что вы, не бойтесь. Это Клуб миллионеров — отличные парни. Они не первый раз собираются здесь.
Издалека тянуло
