Фатальное трио - Юля Белова
Я беру бокал и делаю первый глоток. Лучше бы дома осталась, пусть бы он один сюда ехал. Шампанское приятно холодит и освежает. Выпиваю до дна и тянусь к бокалу Ярослава. Я злюсь и даю себе слово, что его отсутствие, которое продлится минимально час, а может и больше, ни за что не заставит меня грустить и жалеть себя. Вот сейчас пропущу пару бокальчиков, подниму настроение и пойду потусуюсь.
Вдруг на мои голые плечи опускаются чьи-то тёплые руки.
– Что пьёшь? – раздаётся за спиной низкий голос.
2. Что, та самая Веста?
Голос принадлежит женщине. Я поворачиваюсь и вижу перед собой красивую девушку, явно знакомую. Некоторое время я раздумываю, откуда её знаю, рассматривая свежее, очень милое лицо с горящими карими глазами. Она тоже смотрит на меня и в её глазах проскальзывает недоумение.
– Ой прости, я тебя за свою знакомую приняла, – говорит девушка со смехом и прикрывает губы кончиками пальцев. Выглядит, будто она их целует.
– А мы точно не знакомы? – спрашиваю я, продолжая изучать её лицо
– Думаю нет, но ты не парься, меня часто с первого раза не узнают, я уж привыкла. Я Веста, но ты можешь называть Ирой. Для своих я Ира.
Она делает знак бармену, чтобы налил ей того же, что и мне. Точно! Это же Веста, модная певица, сейчас её песни буквально из каждого утюга разносятся.
– Блин, ну конечно! Вот я бестолочь. Я же всё утро тебя слушала, пока на работу ехала.
– О! Мне приятно, спасибо. Кем работаешь?
– Учителем в школе.
– Ух ты! А здесь как оказалась?
– Да с мужем пришла, он там с какими-то крутыми воротилами совещается.
– Самое место для совещаний, – с усмешкой качает она головой.
– Ага.
Бармен ставит перед Ирой бокал, открывает бутылку и наливает.
– Слушай, Андрей, – читает моя новая знакомая имя на бейдже, – а ты не уноси, оставь нам эту бутылочку.
Он с радостно кивает и приносит ведёрко со льдом.
– Ну, за знакомство, протягивает она свой бокал.
– Да, за знакомство. Я Алиса.
Мы делаем по глоточку.
– Учительница, значит, ну и чему учишь?
– Русскому, литературе.
– Нравится?
– Да ничего, нормально.
Я вдруг вспоминаю про директора с его придирками и вероятно по лицу пробегает тень. Ира-Веста её замечает:
– Вот только грустить давай не будем. Никто из козлов не заставит нас сегодня печалиться.
Она просто мысли мои читает. Мы снова пьём. Разговор течёт легко, будто мы сто лет знакомы. Я чувствую эйфорию от шампанского, Ира мне нравится и шоу, начинающееся в центре зала, отступает на второй план. Настроение поднимается, на стойке появляется красная икра, мы болтаем, смеёмся и не замечаем, как летит время.
– Я, вообще-то, стихи пишу, сейчас готовлю сборник к изданию, – признаюсь я.
– Ого, учительница-поэтесса. Давай тогда и за поэзию выпьем. Прочитай мне что-нибудь.
Я читаю самое популярное стихотворение, которое всегда читаю, мою визитную карточку. Оно небольшое, немного провокационное, как раз подходит для такого случая. Я немного смущаюсь и внимательно слежу за её реакцией, живым блеском глаз и чуть приоткрытыми по-детски губами.
.
Я буду играть на тебе, как на флейте
И вдохну в тебя новые смыслы,
И нашепчу тебе дерзкие мысли
С паузой на поцелуй в каждом куплете.
.
Я буду играть на тебе, как на поле,
На столе, расчерченном на квадраты,
Как в рулетку русскую, как солдаты
Ведут в казарму, в стыд, в неволю
Женщину, купленную с азартом.
.
Я буду играть на тебе чем-то острым
И слизывать языком багровые знаки -
Всё устрою отлично, сделаю так и…
И не задам ни одного вопроса.
.
Я буду играть на тебе, как на флейте,
А потом на теле чертить чем-то острым,
Стирать следы белокурыми косами.
Я буду любить тебя в каждом куплете
Ты не задашь ни одного вопроса.
.
– Ничего себе! Это правда твоё? А ещё можешь прочесть?
– Да ну, я потом не остановлюсь. С ума сойдёшь всю ночь слушать.
– Брось, почитай. Мне как раз что-то такое нужно – у меня музыки куча, а текста хорошего не могу найти. А ты выступаешь где-нибудь?
– Бывает. В барах обычно на вечерах поэтического клуба.
– В Москве только?
В этот момент возвращается Яр.
– Немного дольше задержался, – говорит он, – скучала? Прости, пожалуйста.
Раскаяния в этом «прости» – ноль. Он, кажется, всё ещё мысленно разговаривает со своим Дуровым и Романом Георгиевичем.
– Ярослав, знакомься – это Веста, но я могу называть её Ирой, а вот ты вряд ли.
– Да ладно, пусть называет – Ира великодушно машет рукой, – мне «Веста» не слишком нравится, дурацкое имя, так что, Ярослав, зови Ирой. Разрешаю.
– Что, та самая Веста?
Она кивает.
– А где же твои весталки? *
*(Весталки – жрицы богини Весты, служившие в храме тридцать лет и хранившие девственность)
– А, нет, значит не та, другая Веста, – Ира хохочет, и я тоже.
Мы, в отличие от Яра, уже неплохо выпили и теперь находимся с ним на разных уровнях невесомости. Она предлагает ему присоединиться к нашему шампанскому, но бутылка оказывается пустой.
– А знаете что, – вдруг загорается Ира, – у меня сногсшибательная идея! Поехали ко мне! У меня шикарная коллекция шампанского и виски. И ты мне почитаешь стихи! Устроим поэтический вечер Алисы. Шампань и муза. Здорово, да?
– Спасибо, но нам скоро уже домой надо ехать, – безо всякого интереса говорит Яр.
– Да ладно, вечер же только начинается, не отказывайтесь, я вас очень прошу. Ярослав, у Алисы просто гениальные стихи. Мы что-то должны с этим сделать. Просто обязаны, иначе потомки нам не простят. Я очень заинтересована, у меня чуйка на такие дела во какая! Вставайте же, идём скорее! Ну же, давайте!
Она соскальзывает с высокого стула и идёт в сторону выхода. Я смотрю на её стройную спортивную фигуру с лёгкой завистью. Экстремально короткое платье открывает длинные соблазнительные ноги. Я бы от таких не отказалась, честное слово. Мы примерно одного роста, но
