По острию любви - Оксана Волконская
— Доволен? — улыбнулась девушка, глазами указав на молодоженов, что-то горячо обсуждаемых за столом.
— Еще бы, — рассмеялся Ярослав. — Мне, наконец-то, больше не придется их разнимать. Кирилл теперь и сам неплохо справляется и с Линкиными бзиками, и со своими.
— Бедные их будущие дети, — хихикнула Инга, пытаясь скрыть улыбку в лацкане его пиджака. — Их родители — вечно ругающиеся психи, тетка — истеричка, дядя — рок-звезда.
— Ты не истеричка, — просто ответил на ее тираду Ярослав. Только она хотела порадоваться и попытаться даже переубедить, как он добавил. — Ты неуправляемая. Упрямая. Но не истеричка.
— Ты прямо завалил меня комплиментами, Яр, — он вновь закружил ее так, что дыхание сбилось. И ирония в ее голосе была практически не слышна. Но он уловил.
— Все комплименты мира для тебя, родная, — усмехнулся Ярослав. — Главное, правильный тон подобрать.
— Ты животных, случайно, дрессировать не пробовал?
— Ага, двух мартышек по имени Матвей и Глеб. Приличных людей из них, правда, так и не вышло, но я честно старался.
Инга безудержно расхохоталась, что совсем не вязалась с минорной надрывной нотой песни. «Мартышка Матвей» в это время усиленно пытался вытащить невесту танцевать. Вот только Кирилл был категорически против, чтобы его жена сегодня уделяла внимание кому-то, кроме него и, явно бесясь, посылал бывшего ухажера и друга детства Линки куда подальше.
— Идиот, — покачал головой Ярослав.
— Ну, какая свадьба без драки?
— Я не буду оттаскивать от него твоего брата.
— А ведь это все ты виноват, — намекнула Инга на недавний план Яра, когда тот уговорил Матвея притвориться ухажером Василины, чтобы подтолкнуть друга к решительным действиям.
— Сейчас он на рожон сам лезет, — отрезал Ярослав. Музыка закончилась, и момент единения сошел на нет. Инга опустила руки, позволив им соскользнуть по груди партнера, и отступила на полшага.
— Спасибо тебе, — улыбнулась она и сменила тему. — Вау, Линка просто виртуоз. Эффектный способ отвлечь братца, жаль, работает только у избранной.
Действительно, молодожены самозабвенно целовались и, судя по всему, крики «Горько» прозвучали гораздо позже, чем начался процесс. Матвей же салютовал бокалом и ржал.
— Если что, ты с Василиной всегда договоришься, — хмыкнул Ярослав.
Инга лишь загадочно на него посмотрела и опустила глаза. Ну, просто ангелочек с виду. А сама довольно сжала пальцы в кулачки. Итак, процесс пошел.
* Историю Василины и Кирилла можно прочитать в книге «Ненавижу любя»
Глава 2. Фикус или пальма — вот в чем вопрос
Инга в очередной раз пристально изучала себя в зеркале на предмет внешних недостатков. Вроде, все идеально — легкая закрытая блузка белого цвета, строгая юбка-карандаш с завышенной талией и витиеватой шнуровкой по бокам, длинные волосы заколоты в высокий хвост и завиты в легкую спираль. Безупречно. Вот только недовольство оставалось — слишком она не любила формальности и этот дурацкий белый цвет, который, как она считала, превращал ее в моль. Вот только сегодня иначе нельзя. И времени уже не оставалось.
Обув ярко-красные — в цвет юбки — туфли на высоких каблуках, она устремилась к выходу.
— Да начнется вторая часть Марлезонского балета, — пробормотала Инга и усмехнулась, представив, что она, как герой Дюма, сваливается Яру на голову. Ну уж нет, отогнала девушка свои сумасшедшие фантазии, сегодня бардак точно не нужен. Да и Ярослава лучше не встречать. Безопаснее.
У подъезда в машине ее уже ждал Глеб. Как только подруга устроилась на переднем сидении, он насмешливо ее оглядел:
— Радость моя, а ты уверена, что на собеседование ходят именно в таком виде? Ну, в кроваво-красных юбках? Или это чтобы крови жертв не было видно, если тебя не возьмут?
— Помолчи, пожалуйста, — буркнула Инга, чувствуя, что ладони становятся влажными. В себе, как в специалисте, она была уверена. Вот только волнение все равно не проходило. Ей нужна была конкретно ЭТА работа. Может, она все-таки поторопилась, собравшись в почти своем стиле? Ничего, справится. Должна.
Глеб бросил взгляд на сжатые до побелевших костяшек кулачки и промолчал. Он знал, когда нужно притормозить. Пусть и не всегда это делал.
С момента свадьбы Василины и Кирилла прошло чуть больше недели. Молодожены благополучно улетели в свадебное путешествие — сначала в Питер, потом в Венецию. Ингу это только радовало — хоть какое-то время она сможет избежать вопросов, которые, несомненно, возникнут в ответ на ее действия. А еще она готовилась то ли к блицкригу, то ли к осаде — пока было непонятно. И это собеседование станет одним из ходов ее сложного плана.
Спустя полчаса Инга сидела перед серьезным мужчиной лет сорока — гендиректорам компании.
— Инга Станиславовна, надеюсь, вы понимаете, что работа PR-менеджером в нашей компании довольно тяжелая? — проговорил он после быстрого просмотра ее резюме и нескольких заданных вопросов. — График ненормированный, требования к качеству работы также высокие.
— Алексей Дмитриевич, я не боюсь работы, — кротко проговорила девушка, еще сильнее выпрямляя спину. — Как вы могли прочитать в мое резюме, мною было проведено несколько весьма успешных PR-акций.
— Да-да, я видел. И ваше резюме меня полностью устраивает. Вот только скажите, — он слегка наклонился вперед, словно пытаясь задавить девушку авторитетом. — что заставило вас уйти с предыдущей работы в успешной компании Санкт-Петербурга и вернуться в город?
— Все просто, — одними уголками губ улыбнулась девушка. — Это мой дом.
— И все? — скептически усмехнулся тот. — Ладно, Инга Станиславовна, вы приняты с испытательным сроком — три месяца, — и они заговорили об условиях трудового контракта.
Из кабинета Инга вышла немного пришибленной. Тяжелый, очень сложный человек, этот Алексей Дмитриевич. На первый взгляд, ничего особенного, но от него исходит сила. Не то, что ее предыдущий шеф, которого она весьма быстро смогла приучить к своим закидонам. Хорошо все-таки, что чаще ей придется общаться с его замом. Но все равно придется нелегко — видимо, предыдущий PR-менеджером сбежал и прихватил с собой помощника, не выдержав напора начальства.
Инга в очередной раз усмехнулась — ее бурное воображение нарисовало сцену этого панического бегства, но тут же себя одернула — не время сейчас, совсем не время. В реальность она вернулась в нужный
