Шерил Андерсон - Роковой аккорд
Итак, Эйлин готовилась к кавалерийской атаке, а мне оставалось построиться в каре и выдержать ее натиск. Ледяная улыбка:
— Исходя из предположения, что ты все еще пишешь статью об Оливии Эллиот…
— Разумеется.
— Насколько помню, такое у тебя задание? Или стоит позвонить Генри и уточнить, вдруг ты что-то перепутала? Отвлеклась. Позволила разгуляться фантазии. — Опустив листок с конкурсным вопросом на стол, Эйлин потянулась к телефонной трубке.
— Я сама позвоню Генри и отчитаюсь ему, но спасибо за предложение помощи.
— Я не собираюсь помогать тебе.
— Знаю, но стараюсь соблюдать вежливость.
Фальшивая улыбка перешла в не столь фальшивую гримасу.
— Молли Форрестер, во что это ты вляпалась?
— Просто позволила Джордану Кроули воспользоваться первой поправкой к конституции. Свобода речи. Вот и все. Если парень готов на все ради сенсации, я тут ни при чем.
Эйлин выпрямилась. Ее так легко не прошибешь, а мне удалось удивить ее дважды за одно утро. Быть может, не так уж и плохо складывается денек?
— Что ты сказала?
— Я ему не верю, — ответила я. — Не думаю, чтобы один и тот же человек убил Рассела Эллиота и Мику Кроули.
— Но ты считаешь, что обоих убили? — настаивала она. Раздражение зазвенело в ее голосе — еще не сталью, но, скажем, медью.
— Пока что ничего исключать нельзя. Журналист должен рассмотреть все версии.
— Журналист должен писать ту статью, какую ему поручили! — Эйлин передвинула мой злосчастный листок с места на место, и нарастающее негодование подняло ее с кресла. — Ты полагаешься на удачу и заходишь слишком далеко. — Тощие паучьи лапки уперлись в бока. С большим удовольствием они бы впились мне в горло. — Если Генри будет недоволен, я тебя защитить не смогу.
— И не захочешь.
— Пошла вон — быстро, быстро! — скомандовала Эйлин, и я попятилась к выходу, не забыв уточнить:
— Значит, письмо для конкурса тебя устраивает?
— Письмо устраивает, а ты — нет! — выплюнула она.
Пусть последнее слово останется за начальницей, мне же спокойнее. Закрывая дверь, я прикусила нижнюю губу, чтобы воздержаться от колкой реплики, и не сразу заметила Скайлер, которая подкарауливала меня с широкой и более искренней, чем у Эйлин, улыбкой.
— Вопрос ей понравился? — спросила она.
— Когда ей что нравилось?
— Все относительно.
— Особенно ее отношение.
— Подскажи нам, что это за вопрос, каких ответов ты ждешь, какие качества наиболее важны для ведущего колонки писем. — Карлос, один из секретарей редакции, возник невесть откуда, и блокнот наготове, чтобы записать каждое мое слово. За ним маячило еще четверо — младшие сотрудники редакции подбирались к нам со всех сторон, якобы проходили мимо, якобы случайно остановились и навострили уши в надежде заполучить хоть крошечку полезной информации.
Человеку полезно взглянуть на ситуацию с непривычной точки зрения. Та работа, от которой я спешила отделаться, была пределом вожделений для полудюжины сотрудников, они драться за нее были готовы. Амбиции следует поощрять, так что я взвешивала каждое слово, чтобы не навредить коллегам собственной сумятицей.
— Прислушивайтесь к своему сердцу, — сказала я. — Говорите то, во что сами верите. Тогда ваш совет прозвучит убедительно и поможет людям.
Все замерли, впитывая бесценное наставление, но Скайлер вдруг расхохоталась. Хорошо хоть никто ее не поддержал, но все хищно следили за моей реакцией.
— Ладно, Скайлер, поделись с нами: что тут такого смешного? — тоном воспитательницы детского сада спросила я.
— В нашем журнале на искренности далеко не уедешь, — заявила она. — Вывеска — вот что главное.
— Каждый в жизни сам выбирает свою вывеску, — парировала Ирина, тощая и нервная молодая женщина. Одевалась она вечно так, словно на улице царил русский мороз.
Оттолкнув Карлоса, Дорри приблизилась к Скайлер вплотную.
— Отвратительно! — заверещала она. — Отвратительно! Ты возомнила, будто ты лучше всех, только потому, что сидишь за этим столом!
— О тебе я и словом не упомянула! — фыркнула Скайлер.
— Довольно! — вмешалась я, сама не зная, что меня больше смущает: их внезапно прорвавшаяся вражда или мой неведомо откуда взявшийся авторитет.
— Молли вела колонку идеально. Нужно сохранить этот уровень и эту интонацию, — выслужился Карлос и тут же огреб.
— Подлизываться будешь в свободное время, а сейчас за работу! — Судя по тону Скайлер, она метит уже не на мое место, а на место Эйлин. Отогнала всех от своего стола, развернулась спиной к редакции и принялась за дело.
Народ поплелся прочь, Дорри и Карлос с удивлением оглядывались: чего это я застряла у стола Скайлер. Подавив желание врезать кулаком по идеальному задранному вверх носику, я сказала:
— Круто ты!
Скайлер неторопливо сморгнула:
— У меня есть право на собственное мнение.
— А у твоих коллег есть право на собственное достоинство.
— То-то ты так вежлива с Эйлин.
Я выпрямилась, прикидывая варианты: довериться ей или попытаться от нее избавиться. Мне нравятся уверенные люди, но одно плохо: эта девица всегда попадает в точку.
— Не слишком ли ты быстро делаешь выводы? Ты работаешь-то здесь всего ничего.
— Я сообразительная.
— Ну так используй сообразительность в мирных целях. И не торопись обижать людей.
Вот и еще одно полезное качество: она понимает, где установлены границы. Слегка отпрянула, кивнула — совсем чуть-чуть, так, волосами махнула.
— Благодарю за совет.
— И поскольку ты умеешь с ходу проникать в суть, не забудь принять участие в конкурсе.
Скайлер вытаращилась на меня, прикидывая, не испортила ли она дело. Я и сама еще не решила, как поступлю. Ну что ж, у нас обеих есть время подумать, а пока что я быстренько позвонила Кэссиди и отправилась на свидание с первой в моей жизни рок-звездой.
Когда я вела лайфстайл в подростковом журнале «Фреш», музыкальным редактором там работала Райза Ван Дорен. Райза только что закончила первую свою карьеру — барабанщика в девчачьем панк-бэнде «Эстроген». Группа собиралась на заднем дворе у Райзы в Сан-Диего, школьницы-старшеклассницы, это было что-то новенькое, и девочки оказались талантливые. А потом солистка в зрелом возрасте двадцати одного года слетела в новеньком «порше» прямиком в Тихий океан, и мудрая Райза повесила барабанные палочки на гвоздик и поехала на восток.
— Решила, лучше прожить долгую скучную жизнь, чем быстро сгореть, — пояснила она мне при первой же встрече, хотя Райза и скучная жизнь — что-то тут не сходится. Она обрела новую энергию, можно сказать, заново, с нуля создала себя и добилась успеха уже в другой области. Мы поддерживали отношения и после того, как обе ушли из того журнала, так что утром этого увлекательного дня я позвонила Райзе и задала ей пару вопросов.
