Джин Стоун - Такая разная любовь
— Все. И еще политики. Начиная с офиса окружного прокурора и заканчивая Белым домом. Набьются до отказа.
Мэг вздохнула:
— Эйвери как-то говорил мне, что его голубая мечта — назначение в Верховный суд.
— И его, возможно, назначили бы туда, если бы республиканцы остались у власти.
Они поговорили еще несколько минут. Повесив наконец трубку, Мэг принялась расхаживать по комнате. Эйвери умер. Эйвери… Остановившись, она стала смотреть в окно. Через минуту ощутила дрожь в руках. Еще через минуту заныли ноги. Эйвери умер.
Вдруг ей вспомнились слова Данни, сказанные мимоходом: «Все. И еще политики». Мэг почувствовала подступающую дурноту.
«Он сказал, политики. Набьются до отказа».
Они откупорили вторую бутылку вина. После звонка Данни у Мэг пропало всякое настроение и она неохотно согласилась провести вечер с Алиссой и Зу, как было запланировано. Ей хотелось поскорее вернуться в Нью-Йорк, хотелось оплакать Эйвери, который был ей учителем, советчиком и отцом одновременно. Теперь она его потеряла.
Но Алисса настояла на том, чтобы Мэг осталась до следующего дня.
— Сейчас ты не в состоянии никуда лететь, — объявила она после того, как Мэг со слезами на глазах рассказала подругам свои печальные новости. — Ты слишком расстроена. Этот вечер тебе просто необходимо провести в кругу друзей.
И Мэг осталась.
…Она обвела глазами ресторан: погруженный в полумрак трактирный зал с крепкими квадратными сосновыми столами и красными бумажными салфетками на них. Зал был почти пуст, лишь несколько постоянных посетителей. Сказочный принц явно отсутствовал. Рядом переговаривались Алисса с Зу. Мэг было уютно в их компании. Один звук их голосов действовал на нее умиротворяюще, ослабляя боль утраты. «Почему у меня до сих пор не было близких друзей? — спрашивала она себя. — И как это так получилось, что я сблизилась с этими двумя женщинами? Ведь мы знакомы всего несколько дней…»
Через день они расстанутся, и каждая вновь пойдет своей дорогой. Мэг вернется в Нью-Йорк, Алисса в Атланту, а Зу в Лос-Анджелес. Но втайне Мэг надеялась, что их дружба не прервется. За последние две недели она поняла, что до сих пор в ее жизни не хватало не только мужчин-любовников, но и женщин-подруг.
Вино уже затуманило мысли, и в этой невидимой дымке Мэг удалось убедить себя в том, что на похоронах Эйвери, вполне возможно, все пройдет нормально. И сенатор Стивен Райли, возможно, там не появится.
Она сделала еще один глоток, и в эту минуту к их столику подошел официант.
— Ну, так как, леди? Готовы заказывать?
Подруги посмотрели на Мэг. В последние несколько часов у нее пропал аппетит. Но Зу и Алисса так старались, что Мэг не хотелось огорчать их.
— Я готова, — проговорила она, выпрямившись на стуле. — Я закажу себе большой сочный чизбургер.
Мэг решила перестать думать об Эйвери и беспокоиться о похоронах. Почему бы в самом деле не получить удовольствие от этого вечера, проведя его вместе с подругами? Между прочим, Эйвери именно этого и хотел.
— Копченая рыбешка?
— Конечно, почему бы и нет?
Зу улыбнулась.
— Мне то же самое, — сказала Алисса.
Мэг охотно верила в то, что Алисса, несмотря на свою миниатюрность, съест все, как только увидит, насколько это аппетитно выглядит.
— А мне нет, — сказала Зу. — Я закажу себе гребешки[10]. Жареные. Без масла. Без приправы. И салат.
— Хорошая девочка, — проговорила Алисса немного заплетающимся, как показалось Мэг, языком. Странно, она считала, что такие женщины, как Алисса, не пьют много. Чтобы не терять над собой контроля.
Зу улыбнулась:
— Мне нужно хорошо выглядеть, чтобы не казаться смешной рядом с исполнителем главной роли.
Алисса со стуком поставила свой стакан.
— Ты делаешь это не для мужчины, дорогая! Плевать, исполнитель он или не исполнитель! Ты делаешь это для себя и ни для кого более! Потому что никто нас больше не волнует. И вообще, если уж от кого и зависеть женщине, так только не от мужиков!
Мэг чувствовала, что Алисса права, но явная нетерпимость подруги ее удивила.
— Иногда мне кажется, — проговорила Зу, задумчиво водя пальцем по краю своего стакана, — что если бы я уделяла больше внимания своей внешности, возможно, Уильям был бы счастливее.
— И что дальше? — резко спросила Алисса. — Возможно, он не покончил бы жизнь самоубийством?
Мэг была поражена:
— Алисса, разве так можно?
— Да, ты права. Прости меня, Зу. Но ты должна четко уяснить себе, что понять мужчин невозможно. Одному Богу известно, что творится у них в головах.
— По-моему, это преувеличение, — заметила Зу.
Резкие слова Алиссы ее, казалось, не покоробили. Мэг удивленно посмотрела на нее: уму непостижимо, откуда Зу черпает силы?
— Все мужчины мерзавцы, — проговорила Алисса в ответ, — и вы обе это прекрасно знаете.
— Может быть, в этом отчасти и наша вина, — спокойно заметила Мэг. Интересно, считала ли покойная жена Эйвери своего мужа мерзавцем? Можно ли было назвать Стивена Райли мерзавцем? Впрочем, Мэг не хватило времени, чтобы это проверить…
— Ты с ума сошла? — возмутилась Алисса. — И потом, что ты знаешь о мужиках? Ты даже замужем не была! — Она еще глотнула вина. — Но у тебя, конечно же, есть дружок. Какой-нибудь преуспевающий и влиятельный адвокат, верно? Или этот твой частный детектив? Как его зовут?
— Данни. Но ты ошибаешься, он просто друг. Хороший друг. В данный момент у меня нет мужчины.
Алисса поставила стакан.
— Вот видишь? Если у такой красивой и умной девочки нет мужчины, это стоит воспринимать лишь как лишнее доказательство того, что все они мерзавцы. Про меня говорить вообще не будем.
И хотя Мэг догадалась, что к реплике Алиссы следует относиться как к комплименту, ей стало грустно. На нее вновь нахлынули старые чувства и переживания. Она живо вспомнила, что значит быть ребенком без отца, что значит отличаться от окружающих.
— У меня было немало мужчин… — смущенно проговорила Мэг.
— Но ничего стоящего? — не унималась Алисса. — По-настоящему стоящего?
В памяти Мэг возникло его лицо, его глаза, его губы… Она вспомнила его прикосновения.
— Однажды было, — ответила она ровным голосом. — Много лет назад.
Алисса откинулась на спинку стула.
— У каждой женщины «однажды было». У меня тоже. Только не с мужем, разумеется. До него. — Она допила вино и налила себе еще. — Господи, как же все-таки было здорово!
Мэг рада была переключить внимание подруг с себя на одну из них.
— И что же случилось?
