Эмма Дарси - Дверь в Зазеркалье
Кристи хотела, чтобы их отношения были честными, чтобы он всегда мог, если захочет, открыть эту дверь. Ей нечего скрывать. Даже свое тело, которое этой ночью он изучил до мельчайших подробностей. Подумав о теле, Кристи сообразила, что все еще обнажена, бросилась в гардеробную и надела старую вытянувшуюся футболку, в которой обычно спала. Бросив взгляд на свои пластиковые наручные часы, отметила время — 3:27.
С неохотой она подошла к кровати Колетт, понимая, что поспать все равно надо. Сдвшгув декоративные подушки и сняв покрывало, Кристи выключила свет и легла.
Мысль о том, что она занималась любовью с мужем своей сестры-близнеца, не давала ей покоя. Но потом Кристи вспомнила одну из своих клятв — лучше она, чем Шармэн. И с этой мыслью погрузилась в сон.
Проснувшись, Кристи в ужасе обнаружила, что уже почти десять часов. Она скатилась с кровати и заметалась по комнате, не зная, что делать. Каков распорядок дня в этом доме? Для семейного завтрака слишком поздно. Она подумала о том, чтобы позвонить и попросить принести завтрак в комнату, но затем отбросила эту мысль.
Ее взгляд упал на дверь — она была закрыта. Заходил ли Арман, пока она спала? Кристи тут же поспешно отбросила все мысли о нем, сказав себе, что сейчас она должна быть рядом с детьми.
Решив обойтись без завтрака и дождаться ленча, она быстро приняла душ, привела себя в порядок и надела свою собственную одежду: джинсы, футболку, защитную куртку и старые кроссовки. Поразмыслив, решила, что Арман добился поставленной цели, для которой одел ее в одежду «от кутюр», и теперь она может вернуться к своему привычному облику.
Самое главное — она должна оставаться самой собой, и если для Армана и его семьи важнее всего условности, тем хуже. Она не станет ломать себя в попытке угодить и заслужить их одобрение. Ее сестре это ничего не принесло, кроме горя. Пусть принимают ее такой, какая она есть, и не путают с Колетт. И прежде всего Арман! Он должен раз и навсегда определиться в этом.
В детской Кристи нашла только няню, прибирающую в комнате.
— Доброе утро, Жанна. А где дети? — Они со своим отцом в саду, Mademoiselle. ~ Жанна указала в сторону сада. — Они всегда в это время гуляют, если погода хорошая. Monsieur Дютурнье хотел побыть с ними наедине.
— А… Я ни в коем случае не стану мешать.
— Нет, нет, Mademoiselle, — взволнованно запротестовала Жанна. — Monsieur Дютурнье сказал мне, чтобы я попросила вас присоединиться к ним, как только вы появитесь. Вам будут рады. Дети очень счастливы, что вы здесь.
Кристи глубоко вздохнула. Слава Богу, первая встреча после этой ночи произойдет в присутствии детей. Увидев, что Жанна уже открыла дверь, ведущую в сад, Кристи еще раз напомнила себе, что здесь она прежде всего ради племянников, и вышла.
Поблагодарив девушку, она направилась к игровой площадке. На большой лужайке с живой изгородью Пьер гонял футбольный мяч. У одной изгороди стоял алюминиевый столик и стулья, где сидел Арман, наблюдая за детьми. Он был одет в строгий темный костюм и показался Кристи очень красивым и очень далеким.
Элоиза забавлялась тем, что возила по гравийной дорожке тележку, нагруженную разноцветными кубиками. Она первая увидела Кристи, и ее личико засияло от восторга.
— Тетя Крисси!
Бросив тележку, она побежала по траве навстречу Кристи, быстро перебирая маленькими ножками. Услышав крик сестры, Пьер тоже бросил свой мяч и побежал наперегонки с сестрой, но Элоиза выиграла гонку и засмеялась, когда Кристи подхватила ее на руки.
— Тетя Крисси моя! — крикнула она брату и дернула Кристи за длинный локон.
— Она и моя тетя тоже, — возразил мальчик, — и ее зовут Кристи, а не Крисси.
— Крисси, — упрямо повторила Элоиза, поскольку не могла справиться со звуком «т».
— Ничего страшного, Пьер, — успокоила его Кристи, наклоняясь, чтобы приобнять мальчика. — Ваша мама называла меня Крисси, когда мы были такими маленькими, как Элоиза.
— Папа сказал нам, что мама на небесах и никогда не вернется, — серьезно сказал Пьер.
— Да, она не вернется, но мы всегда будем помнить о ней, правда? — мягко ответила Кристи. Ее сердце лихорадочно билось, поскольку она знала, что Арман наблюдает за ними.
Пьер кивнул.
— Нам легче вспоминать маму, когда ты рядом, тетя Кристи.
— Папа сказал, что мама теперь ангел, — добавила Элоиза. — И это она прислала вас нам.
— Я тоже так думаю, — согласилась Кристи, с трудом проглотив ком в горле.
Что бы Арман ни думал о прошедшей ночи, он держал свое слово, позволяя ей находиться рядом с детьми. То, что дети откровенно рады ее присутствию, наполняло сердце радостью. Арман нашел именно те слова, чтобы объяснить детям смерть матери, которые избавили их от горечи и позволили смириться с потерей. Да, он — прекрасный отец. Но где же ее место в этой семье?
Стараясь не выказать своего внутреннего напряжения, Кристи опустила Элоизу на землю и спросила:
— Во что вы играете?
Пока они шли через лужайку, дети оживленно болтали, перебивая друг друга. Пьер мечтал стать футболистом и выиграть Кубок мира. Элоиза строила для него ворота из разноцветных кубиков. Кристи заметила, что при их приближении Арман поднялся со стула и наблюдал за ними, чувствуя… что? Это был очень важный вопрос. Он отправил детей продолжать игру, сказав, что хочет поговорить с тетей Кристи. Кристи остановилась у стола, не в силах посмотреть ему в лицо, и с преувеличенным вниманием смотрела на уходящих детей. Несмотря на защитную броню своей одежды, она чувствовала себя под его пронзительным взглядом такой же обнаженной, как и несколько часов назад, когда покидала его спальню.
— Я надеюсь, ты простила меня за прошлую ночь, Кристи? — тихо спросил он. — Сам я не могу найти для себя ни оправданий, ни извинений.
Кристи прикрыла глаза, чтобы он не заметил, как ранили ее его слова.
— Но я не могу повернуть время вспять, — продолжал Арман.
Это оказалось выше ее сил. Она с вызовом посмотрела прямо ему в глаза и честно сказала:
— Ты ни к чему не принуждал меня, Арман.
Его глаза расширились. Из них исчезла боль, сменившись выражением надежды. Но Кристи тут же усомнилась в этом, так как через миг он прикрыл глаза длинными ресницами.
— Я не был уверен, что мой напор, мое желание… не обидели тебя. Когда я проснулся и увидел, что ты ушла… — Арман прерывисто вздохнул. — Это был неприятный момент.
— Для меня пробуждение тоже стало не очень приятным моментом, — с ироничной усмешкой призналась Кристи.
— Но ты не… — на лице Армана читалось сомнение, он с трудом подбирал слова: — Но ты не чувствуешь себя плохо из-за случившегося, ведь нет?
