Чайка София - Сердце Снежной королевы
Черт! Вяземский прав - он гад и подлец. А еще дурак, как правильно заметила Соня, потому что отпустил желанную женщину и даже не попытался ее остановить.
Она плакала.
Андрей пересилил себя и подошел к Вяземскому, уже успевшему сесть за стол и допивавшему его ром. Вольф отмахнулся от предостерегающего жеста Степана и прямо спросил:
- Ты сам видел, как она плакала?
- Больше ничего тебе не скажу, - буркнул Вяземский и одним глотком опустошил бутылку.
- Коль, скажи ему. - Андрей недоуменно посмотрел на Варвару, притихшую и задумчивую, неожиданно, но вовремя вставшую на его сторону. Она нежно поцеловала мужа в щеку и подняла на Вольфа огромные голубые глаза. - Мне кажется, что для него это важно.
Следующая минута тянулась очень долго. Никто из друзей больше не вымолвил ни слова. Свидетели драки, не дождавшись продолжения, разошлись по своим местам. Когда Вольф подумал, что не дождется от Вяземского ответа, тот вдруг сказал:
- В понедельник утром я видел ее на автобусной остановке. Мы не говорили о тебе. Я пытался, но она не отказалась что-то обсуждать. - Николай поднял глаза и, прищурившись, посмотрел на него. - Ты - глупец, Вольф.
Андрей обвел взглядом друзей. Они красноречиво молчали. Все согласились с Николаем. Он сам с ним согласился.
Вольф развернулся и ушел.
- И что вы обо всем этом думаете? - спросила Тина притихшую компанию.
- Даже не знаю, - покачал головой Зотов. - С Вольфом что-то произошло. Вот только что?
- Он - зажрался! - вскипел Вяземский, и Варя тотчас принялась его успокаивать. Николай позволил ей обнять себя, хотя получилось это у нее довольно неловко. Тогда муж сам обнял ее. - Слишком много женщин вешалось ему на шею.
- Но он никогда не обсуждал своих женщин. Даже с нами. - Вставил свое слово Степан и махнул рукой официанту, чтобы тот подошел взять заказ. Его жена уже успела съесть все сырные палочки, которые лежали на столе.
- Это точно, не обсуждал, - согласился с другом Илья. - Тогда, что же произошло?
- Не напрягайте свои мозги, мужчины. Вы все равно не догадаетесь.
Друзья недоуменно посмотрели на молчавшую весь вечер Катерину. Она отряхнула руки от хлебных крошек и мило улыбнулась.
- Вольф - влюбился.
Глава 16
Как оказалось, и музыка может наскучить. Соня не подозревала, что когда-нибудь ее могут посетить настолько кощунственные мысли.
Хотя, если поразмыслить, Соню стала раздражать скорее не сама музыка, а ее количество. Спасаясь от хандры, она отложила на время диссертацию и дала согласие на участие в месячном цикле концертов, посвященных творчеству знаменитого итальянского композитора Джузеппе Верди, день рождения которого вся музыкальная элита празднует в октябре.
Бесконечные репетиции в составе оркестра вместе с хором настолько вымотали Соню, что она уже смотреть не могла на любимый рояль, а ей предстояла еще одна напряженная неделя.
Концерты, в которых звучали арии из "Риголетто", "Трубадура", "Травиаты" и "Отелло" каждый раз собирали аншлаги. Соня настолько устала от всей этой суеты, что даже не радовалась овациям зрителей и комплементам, звучавшим в ее адрес.
Был один из субботних дней. Единственный выходной день в неделю, когда она могла позволить себе расслабиться и отвлечься, почитать книгу и посмотреть телевизор. К сожалению, когда у Сони пропадала необходимость сосредотачиваться на музыке, у нее тотчас возникала другая проблема, преследовавшая ее даже во сне. Этой проблема обладала именем - мужским и хищным.
Она не видела Вольфа целый месяц и по идее давно должна забыть о его существовании. Во всяком случае, прежняя Соня так бы и поступила. Но она уже не была прежней, и жизнь ее тоже изменилась. Из нее исчезла неизменная уверенность в том, что все идет по плану.
Одна незапланированная ночь - и Соня потеряла не только невинность, но и покой. Ее принципы и цели уже не казались настолько правильными и достижимыми. А может, просто появилась новая цель или, скорее мечта, которая цепко засела в голове и душе, не давая покоя?
Соня хотела видеть Вольфа. И не просто так, а у своих ног. А затем в своей постели. Нет, сначала - в жизни. А затянуть его к себе в постель она уж как-нибудь сумеет. Ведь удалось же ей это один раз.
Он оставался дома, вместо того, чтобы мчаться за ней в столицу. Уезжая, Соня так на это надеялась. Глубоко в душе, конечно. А тут еще мама регулярно подливает масло в огонь. Во время каждого телефонного разговора - а звонит Татьяна Михайловна почти каждый день - она напоминает дочери об Андрюшеньке. Где, когда и с кем. Кто сказал, что Соне это интересно? Хотя...
Это - единственная возможность хоть что-то узнать об этом годами ускользающем от женитьбы мужчине. Ее обида на него еще не прошла, но что скрывать, Соня мечтала оказаться именно той женщиной, которая окольцует этого закоренелого холостяка. Правда, для этого ей нужно быть с ним рядом. Но что она станет делать в родном городе? Преподавать музыку? Там и так слишком много учителей на одного жителя, совсем же отказаться от любимого дела она не может. А Вольф, кажется, совсем не стремится к перемене места жительства. Из всего этого нужно сделать единственный разумный вывод - надо прекратить размышлять о неосуществимом.
Соня очнулась от нерадостных дум только тогда, когда до ее ушей донеслись глухие, но сильные удары во входную дверь.
Прикидывая в уме, кто бы это мог быть, Соня затянула потуже пояс махрового халата, и нехотя отправилась открывать дверь.
- Привет. Звонок не работает?
Черные джинсы обтягивали крепкие мужские ноги, не давая ни единого шанса воображению, а коричневая кожаная куртка намокла от моросящего дождя, который за несколько дней успел покрыть грязью мостовые и дорожки в скверах. Влажные завитки белокурых волос затейливо лежали на воротнике серой трикотажной рубашки, упрямый подбородок явно нуждался в бритве, а глаза...
Его изумительные зеленые глаза мрачно изучали ее лицо, грудь и... Все, как всегда. Но в этот раз Андрей задержал свой взгляд на ее животе. Лишь на мгновение, но за пару секунд внутри у Сони все задрожало от волнения. Она по-прежнему желала его, но не могла ему об этом сказать. Во всяком случае, не сейчас, когда не знала, зачем он приехал.
По большому счету, ей даже неважно зачем, главное, что он появился перед ее глазами, как мрачный, белокурый, слегка промокший ангел. Или дьявол. Но в данную секунду Соне это вовсе не казалось существенным.
Невольная, не поддающаяся контролю радость затопила ее сердце, мгновенно ускорив его ритм. Но она заставила себя сосредоточиться на лице Вольфа, и как можно равнодушнее произнесла:
