Встретимся следующей зимой (ЛП) - Смит Холли Джун
— Ты нашла эту идею в книге? — спрашиваю я и представляю, каким теплым ощущался бы ее смех на моей щеке, если бы мы разговаривали об этом лично.
— Возможно. Как будто тебе не хотелось бы залезть ко мне под одеяло и разбудить меня своим стояком.
Мой член пульсирует при мысли об этом. Это довольно извращенно, но мы с Кайлой пробуем почти все, но у нас не было времени на какие-либо ролевые игры, пока она была здесь. Я запускаю руку в свои боксеры и нежно поглаживаю член, чувствуя, как он утолщается в моей ладони.
В прошлом Кайла включала множество идей из своих любовных романов в свои списки желаний. Нам не привыкать к грубому сексу, и мы получали массу удовольствия, когда по очереди контролировали ситуацию. Если она хочет, чтобы я прокрался в ее спальню, то кто я такой, чтобы возражать? Я так сильно влюблен в эту девушку, что готов сделать практически все, о чем она попросит.
— Только если позволишь мне заткнуть твой рот.
— М-м-м-м. Жаль, что в моей квартире этого нельзя сделать, — говорит Кайла, затем запрокидывает голову и громко стонет. — Перестань меня возбуждать. Я пытаюсь собраться на работу.
— Это ты перестань возбуждать меня. Я пытался уснуть, пока ты не позвонила.
— Чушь собачья, — говорит она, надевая пальто и отпирая дверь своей квартиры. — Твой член уже в твоей руке, и если скажешь мне, что это не так, то ты огромный лжец.
Глава 40
Кэмерон приветствует меня в своей лондонской квартире с распростертыми объятиями, и я понимаю, что, не считая обыска службой безопасности аэропорта, это мой первый физический контакт с другим человеком с тех пор, как он переехал. Не готовый отпустить его, я прижимаюсь к нему чуть крепче, и он обнимает меня в ответ.
— Спасибо, что позволил остановиться здесь. Знаю, решение было принято в последнюю минуту.
Одна серия была закончена, а другая отложена, и у меня появилась свободная неделя, которую можно было использовать как отпуск.
Кайла, как всегда, была права. Я месяцами сидел с опущенной головой, проводя бесчисленные часы, прячась в темной студии. Какой смысл зарабатывать на жизнь, если у тебя нет времени, чтобы что-то с ней сделать?
Кэмерон закрывает за мной дверь, берет мои сумки и приглашает войти.
— Все в порядке, чувак. Я так рад тебя видеть. Добро пожаловать в наш веселый дом, — шутит он. Они уже некоторое время живут здесь вместе, но это место несет в себе все признаки минималистского стиля моей сестры.
— Чувак, ты живешь с Ханной. Я знаком с ней и знаю, что жить с ней совсем не весело.
— Эй, ты говоришь о моей девушке, — ругается он. — И мне очень весело с ней жить.
Он поднимает брови, и я притворяюсь, что меня тошнит.
— Знаю, и думаю мне не нужно напоминать тебе, что ты говоришь о моей сестре.
— А что ты собираешься с этим делать, снова попытаешься надрать мне задницу? — смеется он. Мы более чем прояснили рождественский инцидент, но я знаю, что он, вероятно, будет дразнить меня из-за этого всю оставшуюся жизнь.
Кэмерон проводит меня в их гостевую спальню, которая также служит ему домашней студией. Стены покрыты акустическими панелями из пенопласта, а на его рабочем столе установлено множество микрофонов и экранов. Обстановка здесь намного лучше, чем была у него дома.
— Я принес тебе полотенца и дополнительную подушку. А также здесь есть переходник, если у тебя с собой только американский штекер, — говорит он, но я слишком занят, разглядывая книжный шкаф, в котором нет ни одной книги.
Вместо этого в нем столько секс-игрушек, сколько я никогда не видел в своей жизни. Фаллоимитаторы и вибраторы, насадки и флоггеры, а также что-то, похожее на большой ящик со смазкой.
— Это все для работы, — говорит он, хватая меня за плечи и уводя в сторону. — Клянусь, что не использовал их на твоей сестре.
Я отталкиваю его руку.
— Какого хрена, Кэм? Это даже не то, о чем я подумал, придурок.
Когда я спросил, смогу ли переночевать у них в свободной комнате пару ночей, мне и в голову не пришло, что именно в этой комнате Кэм записывает то, как он дрочит. Теперь я знаю немного больше о том, как Кэмерон создает свои работы, но мне не нужно спать рядом с миллионом визуальных напоминаний.
— Хочешь выпить пива и притвориться, что я ничего не говорил?
— Конечно, — киваю я и направляюсь в гостиную, пока он берет два пива из кухни. Это тот же сорт, который нравится Кайле, и когда первый глоток обжигает мне горло, я представляю, как она запрокидывает голову и делает то же самое. Длинную линию ее шеи, маленькое ожерелье в виде снежинки на ключице.
Черт, я скучаю по этой шее. Целуя ее туда, покусывая кожу, посасывая достаточно сильно, чтобы оставить свой след. Дико думать, что увижу ее всего через пару дней.
Кэм устраивается на краешке дивана, но я слишком нервничаю, чтобы сидеть, и вместо этого начинаю расхаживать взад-вперед. На их обеденном столе стоит ваза со свежими цветами, и это то, что я хотел бы делать для Кайлы.
На одной из стен у Ханны выставлена куча фотографий в рамках, в том числе несколько милых, на которых они были вместе на прошлое Рождество — селфи, которые они, должно быть, сделали, когда меня не было рядом. Раздражает, как хорошо они смотрятся вместе. Мой взгляд падает на снимок, на котором мы вчетвером позируем с парой эльфов на параде. Я обнимаю Кайлу за плечи, она меня за талию, и пока Кэм и Ханна смотрят в камеру, мы смотрим только друг на друга.
Мне нужна копия этого фото.
— Значит, ты счастлив здесь, Лондонский парень?
— Конечно счастлив. Я работаю в «Пайнвуд» (прим. Британская кино- и телестудия), но как только проект закончится, думаю, что переключусь на работу только с «Мак’и’Наслаждение».
— Это здорово, чувак. Я правда рад, что ты зарабатываешь так много денег на дрочке.
— Любой может это сделать, — смеется он. — Какие у тебя планы, пока ты здесь?
— Честно говоря, я не строил планов. Я тут всего на пару дней, чтобы повидаться с вами, ребята, и моими родителями, прежде чем полечу повидаться с Кайлой.
— Как у нее дела? — спрашивает он.
— У нее все хорошо, — говорю я, избегая его взгляда. Теоретически, это правда, с ней все в порядке, но теперь я знаю, что, пока мы врозь, у нас никогда не будет все хорошо. Всегда будет чего-то не хватать. По крайней мере, так обстоит дело со мной.
Теперь, когда я здесь, в Лондоне, кажется безумным быть настолько ближе и в то же время так далеко друг от друга. Она не ждет меня раньше субботы, но это целых два дня без моей девочки, за год, который мы и так провели врозь.
Когда час спустя Ханна возвращается домой с работы, ее руки полны пакетов с едой на вынос из ближайшего тайского ресторана, который они любят. Мы с Кэмом накрываем на стол, пока она переодевается из рабочей одежды во что-то более повседневное.
До сих пор чертовски странно видеть, как моя сестра и мой лучший друг живут вместе, занимаются такой милой ерундой, как сервировка стола и поцелуи на кухне. Он говорит ей, что любит ее, а она отвечает ему тем же. Они не прячутся, не стыдятся, не испытывают ни капли неуверенности, когда смотрят друг на друга. Это то, чего я хочу от Кайлы. Чего всегда хотел.
Еда пахнет восхитительно, но каждый кусочек приходится проглатывать с трудом. Не знаю, из-за смены часовых поясов, или из-за того, что я стал свидетелем их семейного счастья, или из-за предвкушения, но я не могу расслабиться. Чем дольше это продолжается, тем больше мне кажется, что я не могу дышать.
— Ты в порядке? — спрашивает Ханна, подталкивая меня ногой. — Чего молчишь?
Я не могу этого сделать. Не могу сидеть здесь, вести светскую беседу и делать вид, будто все в порядке, когда я мог бы быть в горах.
