Холодная зима в Фэрбэнксе - Энни Янг
Держась за руки, мы дошли с Хантером до двери в мою комнату. Я не знала, собирается он продолжать начатый в коридоре разговор или закрыл тему, но, распахнув дверь, потянула Хантера за собой, давая понять, что хочу видеть его внутри.
Комната, отведенная мне под спальню, была небольшой, но, как и все в этом доме, милой. Полутораспальная кровать, письменный стол и небольшой шкаф – все, что в ней умещалось. Но светлые обои, светлое дерево, молочного цвета портьеры делали комнату уютной. Мне нравилась она, нравилось здесь жить, а еще нравилось, что даже здесь, в своей комнате, я чувствовала присутствие Хантера.
Он вошел следом, закрыл за собой дверь и выпустил мою ладонь, вынуждая меня развернуться к нему.
– Кортни…
– Подожди. – Я снова отвернулась, понимая, что начать должна именно я. Неважно, что хотел сказать Хантер. Важно было лишь то, что я не хотела разрушать его семью. – Ларри видел нас утром, – повторила я, разглядывая все еще темную улицу за окном. – Он поэтому так разозлился, что решил сбежать. И знаешь, это и правда было ошибкой, – с трудом выдавила я, хотя на самом деле так не считала. – Тот поцелуй, он…
– Он не был ошибкой, – не дал мне договорить Хантер. Я почувствовала его руки на своих плечах, а затем он мягко развернул меня к себе. – Этот поцелуй – самая правильная вещь за всю мою жизнь.
Голос Хантера переполняла уверенность, тогда как меня едва не лихорадило от того, как близко он оказался ко мне.
– Но как же…
– Кортни. – Он покачал головой с таким видом, словно разговаривал со своим трехлетним сыном. – Глупо отрицать очевидное: мы хотели этого. Оба хотели. Так почему я должен согласиться с тобой и признать наш поцелуй ошибкой просто потому, что тебе страшно?
Его слова не звучали как обвинение, и именно это позволило мне увидеть, что Хантер прав. Я боялась. Боялась того, что испытываю к нему, того, что Ларри ни за что не примет наши отношения с его отцом, того, что рано или поздно мне все равно придется уехать, потому что я никогда не смогу привыкнуть к этому чертовому холоду. Я не была готова отказаться от мечты, я не хотела от нее отказываться, но то, что я испытывала к Хантеру, пугало меня. Хотя бы потому, что становилось угрозой для всех моих планов.
– Мне не страшно, – несмотря на то что он сразу меня раскусил, попыталась соврать я. – Но мы всего лишь один раз поцеловались, и Ларри сбежал. Подумай, что он выкинет, если мы начнем встречаться.
Хантер прищурился, а затем с ухмылкой подошел ко мне вплотную. Он выглядел так, словно я предложила ему отправиться в церковь и жениться на мне. Я чувствовала тепло его тела, его дыхание опаляло мою кожу, а его взгляд словно проникал в самую душу. Туда, куда боялась заглядывать даже я сама. Мне стало неуютно.
– Что?
– Ты хочешь, чтобы мы встречались, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он.
Я открыла рот, но уже через секунду его закрыла. Хантер и правда ничего не предлагал, он вообще никак не давал мне понять, что хочет со мной отношений. Он просто сказал, что не считает наш поцелуй ошибкой, так с чего я решила, что речь идет о чем-то большем?
– Нет, – выпалила я и, отступая от него, прижалась поясницей к подоконнику.
– Да, – снова подошел он ко мне.
– Допустим, – шумно сглотнув, уклончиво ответила я. – Но это ничего не меняет. Ларри, он…
– Для Ларри все выглядит несколько иначе.
– Я говорю тебе об этом же, – взмахнула я руками.
– Кортни, ты считаешь, я не думал об этом?
Хантер склонил голову набок, вопросительно глядя на меня, а я пожала плечами. Я мало разбиралась в том, что касается детей.
– Это мои дети! Конечно, я обдумывал, как скажутся на них любые мои отношения. Но Ларри всего лишь восьмилетний мальчик. И даже несмотря на то что это мой собственный ребенок и я люблю его всем сердцем, я все равно не позволю ему вмешиваться в мою жизнь. Конечно, я обсужу с ним все случившееся, и, уверен, он меня поймет. Поймет нас. Может, не сразу, но когда-то это произойдет.
Хантер сжал мои плечи, а я закрыла глаза и представила себе жизнь в Фэрбенксе. Размеренную и холодную. Точно такую же, как и сам город. Где единственным развлечением была охота и приезжие туристы. Возможно ли захотеть променять вечно гудящий, грязный, тесный и такой противоречивый Нью-Йорк на Аляску? У меня не было ответа на этот вопрос. И не было ни одного шанса найти его прямо сейчас, поэтому я сделала то единственное, что отчаянно хотела сделать с тех пор, как открыла глаза, – подалась вперед и прижалась своими губами к губам Хантера.
Он словно ждал этого, поэтому без раздумий ответил на поцелуй. Его ладони невесомо прошлись вверх по моим рукам до самых плеч и прижались к шее. Мне казалось, что вена под его пальцами пульсирует с такой силой, что ладони Хантера дрожат, хотя, может, они дрожали совсем по другой причине. В этот раз поцелуй оказался другим: не нежным и осторожным, а, скорее, голодным. Хантер впивался в мои губы, не оставляя даже каплю сомнений в том, что он точно не считал происходящее между нами ошибкой.
Мои пальцы путались в его волосах, перебирая упругие пряди, пока Хантер гладил большим пальцем слишком чувствительную кожу у меня на шее.
Окончательно перестав думать, я полностью отдалась ощущениям. В этот предрассветный час в моей не слишком большой комнате на краю Америки остались только мы вдвоем. Пока мое сердце неистово колотилось в груди, Хантер неожиданно отстранился и сжал в ладонях мое лицо. Его глаза, такие темные в сумеречном освещении комнаты, блуждали по моему лицу, словно он хотел что-то отыскать на нем. Я тонула в них, тонула в Хантере, словно в холодных водах Гудзона, и совершенно точно не хотела выныривать.
– Ты устала, – прошептал он, проходясь большим пальцем по моей нижней губе. – И тебе стоит отдохнуть.
Его голос был пропитан нежностью и заботой, отчего я едва не расплакалась. После всего, что произошло, именно Хантер оставался сильным и жалел меня. Я почувствовала себя рядом с ним… хрупкой. Прямо сейчас мне больше не нужно выгрызать себе место в этом мире, думать о том, как больно падать с горы успеха, на которую я так отчаянно пыталась влезть. Мне не нужно притворяться сильной, правильной и уж точно не
