Безумный - Онли Джеймс
— Он тебе очень нравится? — спросил Ной, отвлекая Августа от мыслей.
— Он... идеален, — сказал Август.
Адам плюхнулся обратно на диван, скорчившись от смеха.
— Кто ты сейчас?
— Полагаю, это риторический вопрос.
Адам насмешливо хмыкнул.
— Да, никто не идеален, брат, даже Ной.
Август перевел взгляд на брата, на челюсти заходили желваки.
— Лукас идеален для меня.
— Хватит его дразнить, — предупредил Ной, бросив на Адама суровый взгляд, от которого тот за шесть секунд превратился из смеющегося в дующегося.
— Почему все с тобой нянчатся? — спросил Адам у Августа, как будто это была его заслуга. — Вроде ты умнее и злее всех нас, а они все ведут себя так, будто ты заплачешь от одного оскорбления и заснешь под музыку... Селин Дион или еще под какую-нибудь диву.
Август фыркнул, чувствуя себя немного обиженным.
— Нет ничего плохого в Селин Дион.
Адам закатил глаза.
— Ты и твои поп-дивы, чувак. Это патология.
— Так ты присмотришь за ним или нет? — спросил Август, в его тоне прорезался гнев.
Адам лукаво улыбнулся.
— Да, хорошо, мы присмотрим за ним, если ты признаешь, что это странно, что ты хочешь, чтобы мы присматривали за твоим парнем-полицейским. Мне нужно, чтобы ты признал это... вслух.
Август покачал головой.
— Ты не понимаешь.
— Тогда объясни нам, — мягко сказал Ной.
Адам прав – вся семья разговаривала с ним так, словно они были переговорщиками, пытавшимися уговорить его освободить заложников. Почему Август никогда не замечал этого раньше? Неужели он и правда такой... страшный? Август знал, что некоторые люди считают его резким и прямолинейным. То, как люди прячут свои мысли и чувства за одеялом вежливости, всегда казалось Августу гораздо худшим, чем жестокая правда, которую они могли сказать.
Но Томас уверял его, что это неправда, что его синдром Аспергера и психопатия не дают ему понять, какой вред его слова и действия причиняют другим. Август мог только верить, что Томас говорил правду.
Август присел на противоположный конец дивана.
— Человек, который его преследует, знает о... даре Лукаса. Он использует его, чтобы причинить ему боль.
Адам закатил глаза.
— Экстрасенсорная хрень? Опять? Ты действительно веришь в эту чушь? — спросил Адам.
— Это не экстрасенсорная хрень. Это психометрия. Лукас прикасается к предметам, чтобы уловить впечатления. И я знаю, что он говорит правду, потому что проверял его. Я также видел, что происходит, когда его дар застает его врасплох. Кон научился... манипулировать способностями Лукаса, запечатлевая чувства и образы на предметах и оставляя их для него, чтобы Лукас случайно их нашел. Кон играет с ним.
Адам насмешливо хмыкнул.
— Похоже, у твоего парня определенный типаж.
— Я бы никогда так не сделал, — огрызнулся Август.
— Мы знаем, что не сделал бы, — успокаивал Ной, глядя на Адама. — Твой брат просто ведет себя как придурок. Мы пойдем потусуемся с Лукасом, пока ты не приедешь, на случай, если случится что-то непредвиденное. Не волнуйся.
Август почувствовал, что узел напряжения в груди ослаб.
— Спасибо. Лукас уходит с работы в четыре. Не могли бы вы проследить за ним до дома, но не показывайтесь ему на глаза.
Адам фыркнул.
— Серьезно?
Ной снова перевел взгляд на Адама и посмотрел на него.
— Да, конечно, так и сделаем.
— Спасибо, — снова сказал Август, на этот раз обращаясь непосредственно к Ною.
Как только Август вернулся в машину, он позвонил Каллиопе.
Она ответила на втором звонке.
— О, какая неожиданность, ты мне так редко звонишь. — Последовала секундная пауза, а затем Каллиопа поспешно спросила: — Подожди. Все в порядке, да? Ты ведь звонишь не для того, чтобы сказать, что кто-то умер. Верно?
— Что? Нет. Думаешь, меня бы послали передать сообщение о смерти?
— Ну, если бы все остальные умерли, может быть? — возразила она.
— Если бы моя семья погибла, мне бы, наверное, и в голову не пришло звонить кому-то, чтобы сообщить об этом.
— Вау, это честь для меня.
Не нужно быть гением, чтобы услышать сарказм в ее словах.
— Мне нужна услуга.
— Какая услуга, Лютик?
Август должен был сделать это еще вчера, но он... отвлекся.
— Мне нужно, чтобы ты проверила человека по имени Лоуренс Кон.
Послышался звук ногтей, стучащих по клавишам.
— Я полагаю, что это не девяностолетний Ларри Кон в доме престарелых в Боке.
Август нахмурился.
— Нет.
Каллиопа фыркнула.
— Ну, я надеюсь, что это не другой, потому что этот парень – гребаный агент ФБР.
— Да, это тот самый, — заверил ее Август.
— Ой, да ладно. Вы, ребята, издеваетесь надо мной, да? Не можете же вы на самом деле просить меня взломать ФБР?
У Августа не было на это времени.
— Этот человек – серийный убийца. У него есть сообщник. Есть шанс, что он сейчас активно удерживает и пытает женщин.
— Что мне искать? — со вздохом сказала Каллиопа.
— Кон здесь, в городе. Мне нужно знать, что он здесь делает, как долго намерен оставаться, и с кем он общался, находясь здесь. У него при себе значок, так что он либо на особом задании, либо переехал. Если Кон переехал, то велика вероятность, что он уже охотится на женщин в нашем районе.
— Каков его почерк?
— В Нью-Мексико он охотился в резервациях. На девушек и женщин из числа коренного населения. Рядом с нами нет резервации, но ясно, что он ищет уязвимые слои населения. Так что я бы начал с девушек из группы высокого риска. Но их будет нелегко отследить, когда секс-работники и наркоманы исчезают ежедневно.
Голос Каллиопы прозвучал угрюмо.
— Да, я этим занимаюсь. Насколько глубоко капнуть?
Август крепко сжал руль.
— Когда закончишь, я хочу, чтобы ты знала о нем больше, чем его проктолог.
— Поняла. Я свяжусь с тобой, когда у меня что-нибудь будет.
Каллиопа отключилась. Август чувствовал себя немного лучше, зная, что
