Ее друг (СИ) - Алена Февраль
— Янн, — прогнусавила бывшая железная Люда, — надо что-то срочно предпринять.
Я впустила её и сдавила пальцами разламывающиеся от боли виски.
— Я кое как уговорила Мишу отдохнуть, но он все равно собирается уехать ночевать на квартиру.
— Что ты предлагаешь? — сухо спросила я, но сама уже интуитивно догадывалась о её ответе.
Более того, я была практически уверена, что именно собирается предложить мать.
— Давай вернём эту девчонку к Мише. Денег ей предложим или ещё что-то. На её репутацию мне плевать, главное чтобы с Мишей все было хорошо… Он погибнет, понимаешь… Я вспомнила сегодня, когда врачи кариограмму Мише делали, что он до десяти лет стоял на учете у кардиолога. Он ведь родился с незначительным пороком…
— Поняла я всё. Не надо подробностей, — перебила я мать и жёстко сказала, — послушай меня, мама! Хотя бы сейчас! Я против твоего решения. С этой клушей у него жизни не будет, чтобы ты там не надумывала про «наиграется». Не наиграется. Однолюб он, понимаешь?! Его надо увезти из города. Отец хотел офис в столице открывать?! Пусть открывает и Мишку с собой заберёт. Брат не откажет ему по работе. Раньше ведь не отказывал. В будущем останется там управляющим и сюда уже не вернётся. Чувства притупятся и станет легче. Я это знаю. В одном городе с ней. б он не сможет жить. Надо его увезти.
Мать долго смотрела мне в глаза, а потом осторожно кивнула.
— Да. Да… Ты права. Надо только Саше сказать…
Глава 40
Конец марта выдался очень тяжелым для меня. Со здоровьем вроде наладилось — прошла тошнота и головокружение, зато по другим направлениям всё усложнилось…
Пётр Сергеевич с Татьяной вначале марта решили съехаться и с того момента женщина стала считать себя полноправной хозяйкой магазина. Теперь хозяин был всё время в разъездах и мне приходилась целый день терпеть придирки и обвинения Татьяны. Я чувствовала, что долго терпеть это не смогу и пожалуюсь Петру, но эта ведьма пригрозила, что в этом случае, повешает на меня недосдачу или обвинит в воровстве. Тогда я точно останусь без работы и денег.
— Ночная кукушка всегда перекукует дневную, поняла, Семёнова? — всё время повторяла Татьяна.
Я догадывалась о чём говорит эта ведьма, поэтому каждый раз пыталась сглатывать обиду, не доводить до скандала.
Петр Сергеевич немного расширил магазин и теперь кроме продуктов в магазине были и промышленные товары. Людей стало больше, товара тоже требовалась больше — вот он и мотался.
В итоге, в конце прошлой недели, я не выдержала и попросила перевести меня на короткий график работы — три часа в день. Татьяна обрадовалась, а Пётр промолчал, но я видела, что он расстроился. А вчера подозвал меня и, с разочарованием в голосе, сказал.
— Сейчас столько дел, а ты уходишь. Работать устала или надоело?
— Мне стало тяжело работать, — глядя в глаза хозяину, честно ответила я.
— Я пока не могу найти продавца, но к лету точно будут шабашники с дач. Легче станет.
— Она лентяйка, Петя. Вот и всё, — подключилась Татьяна и я не выдержала.
— Я не могу работать из-за нее.
Татьяна подлетела к Петру и затрещала, будто из автомата.
— Я ей воровать и бездельничать не даю, бессовестной. Взяли с улицы, пожалели, а она…
— Хватит, — поднял ладонь к верху Петр Сергеевич, — ещё причисляете себя к женскому роду. Устал от ваших ссор.
Татьяна демонстративно достала платок, которым стала вытирать несуществующие слёзы, а я домыла пол и молча ушла.
Когда я вчера шла до дачного посёлка, твердо решила, что нужно искать подработку.
Помимо нервотрёпки на работе, добавились ещё одни проблемы. Хотя проблемами это вряд ли можно было назвать. Это скорее были переживания, навязчивые мысли, воспоминания…
Я теперь всё время думала о Мише. Это стало настоящим безумием: по ночам я не могла нормально спать, днём не могла сосредоточиться. Меня преследовал его взгляд с нашей последней встречи. Я вспоминала Мишино побитое лицо, ссадины на казанках, во рту ощущался привкус металла от соприкосновения с его разбитыми губами… Меня штормило от ненависти до любви и обратно. Я путалась, терялась… Голова бунтовала и не хотела идти на поводу этого безумия, но тело упорно тащило мысли за собой и подкидывало голове новые образы…
Я либо сходила с ума, либо снова чем-то заболела. И скорее всего заболела психиатрическим заболеванием, так как помимо всего прочего я всё время хотела жрать. Не есть, нееет. Я всё время хотела жрать. Дома я доела всю картошку и теперь приходилось каждый день брать в магазине под зарплату пачку лапши.
Большую часть зарплаты я отвозила бабе Нюре — вначале отдала ей долг, потом рассчиталась с ней за дрова и картошку. Теперь надо было отдавать за свет… Она не хотела брать, но я настаивала. Пришлось ей сказать, что у меня остается еще очень много денег, а то бы Анна Ивановна не согласилась. На самом деле денег оставалось мало, но на проезд и на мелкие траты хватало. Вот и сегодня я уже съела две тарелки с макаронами, а живот продолжало ломить от голода.
Перемыв посуду, после обеда, я подготовила рюкзак и собралась в город. Сегодня поеду пораньше — забегу в аптеку за успокоительным и пойду неспешным шагом до колледжа. В прошлый раз куратор дал мне не так много заданий, поэтому вечером я точно успею на автобус. Главное никого не повстречать…
В автобусе было свободно. Днём маршрут не пользовался такой популярностью как в час пик, поэтому я заняла свободное кресло, вначале салона, и стала вглядываться в тусклые весенние пейзажи за окном. Снег таял быстро, а вот солнцем, первый месяц весны, совсем не радовал. Небо было низким и серым, как зимой. Благо температура не опускалась ниже нуля.
На подъезде к городу, автобус сделал очередную остановку и в салон вошла девушка. При виде знакомого лица, я насторожилась и подумывала отвернуться к окну, но было поздно… Меня тоже заметили и узнали.
Это была Оксана Стрелецкая — Мишкина одногруппница. Мы раньше гуляли в одной компании и отношения у нас были нормальные — не дружеские конечно, скорее приятельские.
В первые секунды взгляд Оксаны заметался из стороны в сторону — словно она решала узнать меня или не узнать, проигнорировать или подойти. В итоге победило «подойти» и она медленно направилась в мою сторону.
— Привет, Маша, — первой поздоровалась девушка и оглядела меня с головы до
