Теряя Контроль - Джен Фредерик
Мы пристально всматриваемся друг в друга, воздух вокруг нас накален настолько, что я удивлена, почему еще ничего не взорвалось. Я начинаю подниматься со стула, а он садится и откидывается назад, широко расставляя свои накаченные ноги. Мы серьезно сделаем это? Я задерживаю дыхание и опускаюсь на колени между его ног. Наши глаза неотрывно смотрят друг на друга, и, хотя по ним я не могу прочесть его мысли, он в моих, наверное, видит лишь неверие.
В момент, когда мои руки касаются его коленей и начинают медленно скользить вверх по одетым в джинсы ногам, ко мне приходит осознание: как бы я его не хотела, но этот акт лишит нас всех шансов на что-то более чувственное и значимое. Вот она — та самая грань, которую я собираюсь пересечь, ведь если он заплатит мне за секс, я никогда не буду чувствовать себя равной ему. И я даже не уверена, что мои действия хоть как-то сексуальны.
Я понимаю — это борьба за контроль, но не отступлю, а если он решит продолжить и заплатит мне как шлюхе, значит, на этом всё. Возможно, после всего случившегося мы еще пару раз переспим, но это будет не более чем перепихон, и уж точно не то великое притяжение, о котором он недавно говорил. Да, может быть, я глупа, раз считаю, что его фразы — это отрепетированные подкаты, придуманные лишь для того, чтобы заставить меня сбросить свои трусики и прыгнуть к нему в постель.
И теперь, когда я стою на коленях, а мои руки на его бедрах подбираются все ближе к молнии, мне становится интересно, почему я вообще решила принять этот вызов. Я не добьюсь победы, так же как и нежности. О приятном тоже можно забыть, ведь всем правят лишь меркантильные чувства. Но я, кажется, не могу остановиться от затеи обидеть нас. Вдруг мне в лицо бьет вода, которая стекает мне на руки и его джинсы.
С приглушенным проклятием он наклоняется и, поднимая меня, сажает к себе на колени. Зарывшись головой в изгиб моей шеи, Йен одной рукой обхватывает меня за талию и притягивает к себе, а другой проводит по волосам, ладонью накрывая мой затылок.
— Не надо, не проси, — выдыхает он. — Я отдам их просто так.
Наслаждаясь его крепким телом, я обнимаю его в ответ и тихо вытираю слезы о его футболку. Мы оба понимаем, почему он останавливается.
Думаю, он — чудовище, но хочет стать только моим чудовищем, и я точно не ошибусь, если скажу, что приручила его. И вот мы сидим здесь — я на его коленях в его крепких объятиях — кажется, довольно долго, пока он не прижимает губы к моей шее. Решая, что хватит меня ругать за столь поздний приход, он поднимает меня на руки и несет в спальню. Возможно, он чувствует, что я ослабла, и мне пора поспать.
— Я, если что, умею ходить.
— Как и я, — начинает он меня слегка покачивать, будто я пушинка, хотя это не так. — Разве не замечательно, что мы оба физически здоровы?
Он кидает меня на кровать и начинает раздеваться.
Я устала, но пока не теряю бдительности.
— Стой! — останавливая, поднимаю руку.
На мгновение он замирает, но после пожимает плечами и полностью снимает футболку. В свете лампы его широкая грудь кажется позолоченной, почти янтарной. Будто следишь, как оживает древняя каменная статуя, и мне требуется слишком много усилий, чтобы не протянуть руку и не погладить участок волос на его груди и, следуя за сокровищами вниз, не коснуться края его изношенных джинсов. Когда он начинает расстегивать брюки, я словно пробуждаюсь от своего чувственного ступора.
— Что ты делаешь?
— Готовлюсь ко сну, — отвечает он непреклонно.
— Здесь? — задаю тупой вопрос.
— Да, — заявляет Йен, продолжая снимать джинсы. Он остается в серо-синих шелковых боксерах, облегающих его мужское достоинство. Он слегка возбужден, а формы, скрытые тканью, выглядят огромными. То ли от волнения, то ли от трепета, но, скорей всего, от того и другого, чувствую, как сжимается моя вагина.
— Обычно я сплю нагишом, но учитывая, что за этот долгий день мы оба устали, останусь в трусах.
— Ты не можешь лечь со мной, — слышу собственный писк. — Я к этому не готова.
— Мы просто будем спать, зайчонок, и ничего больше, — говорит он и направляется в ванную.
— Но… — умолкаю я. — Это все из-за того, что случилось недавно?
— Нет. — Он выходит из ванной с зубной щеткой во рту и, несмотря на пену и воду, договаривает:
— Я и так планировал сегодня спать вместе с тобой, — он исчезает, и я слышу, как он сплевывает и все смывает. — Если честно, я хотел бы продолжить с того момента, где мы остановились, но сейчас слишком поздно, а нам рано вставать.
Дверь закрывается, и до меня доходят звуки смывающегося туалета и воды из крана. Похоже, он закончил все свои ночные дела, связанные с чисткой зубов и походом по-маленькому. Мужчины. Как же все несправедливо.
Откидывая одеяло, он хлопает меня по заднице.
— Не огорчайся, зайчонок. Я планирую трахнуть тебя до наступления завтрашнего рассвета.
Словно оскорбленная девственница я выскакиваю из постели и прячусь в ванной. Здесь, по крайней мере, не ощущается его присутствие, а я слишком устала и поэтому сдаюсь. На мраморной стойке расположены все мои средства личной гигиены, начиная от мыла для лица и заканчивая моим тональным и увлажняющим кремами. Мой индикатор гнева настолько перегружен, что при виде всей этой косметики я лишь вздыхаю. Начинаю заниматься своими ночными делами, и они более продолжительны, чем у Йена. Я, наконец, выбираюсь из облегающего все тело спандекса. Душ принимать уже поздно, так что я просто хватаю мочалку и мою подмышки, а затем протираю между ног. Понимая, что забыла взять пижаму — старую, огромных размеров фирменную футболку команды «Giants», которую я стащила из дома Малкольма — я оборачиваюсь в полотенце и появляюсь перед Йеном.
— Где моя одежда?
— Возле ванной комнаты есть шкаф. Скорее всего, там. — Опираясь на одну руку, он наклоняется, и одеяло сползает, открывая его идеальную грудь. — Или ты можешь надеть это.
Он кидает мне голубую футболку, в которой был. Инстинктивно ловлю ее и подношу к носу, глубоко вдыхая запах Йена Керра. Господи, он пахнет великолепно. Наши взгляды пересекаются, и в его глазах таится дикое свечение.
— Надень футболку, Тайни, — слышу командный тон, и на этот раз моя реакция полна страсти.
Я представляю, как
