Нам нельзя - Лана Мейер
— Не рвать! — ее панический крик успевает меня остановить, иначе пришлось бы Сашке возвращаться домой в моем свитере.
— Хуй с ним, — снова ругаюсь я, резко стаскивая рукава с хрупких плеч.
Упругие холмики с твердыми вершинка выпрыгивают прямиком мне в рот. Облизываю, кусаю, всасываю, сдавливая груди в ладонях. Жадно, одержимо, немного больно, но охренительно приятно.
— Макс… — слышу приглушенный стон, и меня накрывает неконтролируемой похотью.
Задираю до талии подол платья, нетерпеливо стягиваю колготки, и, отодвинув влажную ластовицу кружевных стрингов, толкаюсь внутрь сразу двумя пальцами. Пиздец, она мокрая. Тугая до одури. Пульсирует вся, сокращаясь вокруг скользящих по ее влаге костяшек. Извивается, хнычет, насаживается, разводя ноги шире.
— Обалдеть, как ты течешь, малыш.
— Ма-а-акс, — выстанывает мое имя. Щеки горят, зрачки огромные, черные, как спелые маслины.
— Сильно хочешь, Саш? — ритмично работаю пальцами, высекая из ее тела влажные пошлые звуки.
Одурев от похоти, жадно смотрю, как ее не по-детски потряхивает от каждого резкого вторжения. Налившиеся нижние губки блестят. Гладкие, красивые, розовые. Представляю, как буду их лизать, и позвоночник прошибает обжигающим спазмом, член дергается в расстёгнутых штанах. Приподнявшись, суетливо приспускаю их вместе с термобельём и дергаю ее расставленные бедра на себя.
— Презерватив, — хрипит Снегурка, а я в шоке, что она в состоянии думать о подобных вещах.
— Без резинки хочу. Вытащу, — нетерпеливо давлю раскаленной головкой на вход, задеваю большим пальцем набухший клитор, замечая, как вибрируют мышцы внизу ее живота. Она облизывает припухшие губы, одержимо шарит по моему телу голодным взглядом, словно, как и я, жаждет дорваться до каждого кусочка плоти.
— Максим, не могу без защиты, — жалобно стонет Снегурка. Каждая секунда промедления для нее тоже адская пытка.
— Да бля-я-ядь, — рявкаю я, пытаясь нащупать в карманах спущенных брюк пачку с презиками. Запасся заранее, но как до дела дошло, забыл напрочь. Ну или не захотел вспоминать.
— Ты… — у нее пропадает дар речи, когда я вытаскиваю большую упаковку, в которой не менее десяти резинок.
— Напугалась, Саш? Зря. Тебе еще мало будет, — широко улыбнувшись, сдираю зубами слюду.
В две секунды натягиваю защиту и, просунув ладони под ее обалденную задницу, жестко насаживаю на член.
— Охренеть, — закрываю глаза от чистейшего запредельного кайфа.
Саша издает низкий протяжный стон, и мы на мгновенье замираем, наслаждаясь первыми пронзительными ощущениями. Приподнявшись на локтях, она впивается ногтями в мои кисти, до синяков сжимающие ее задницу.
— Полегче, Макс, — шипит на меня Сашка, и я врезаюсь в нее снова. Еще неистовее и глубже. Она всхлипывает, стискивая меня внутренними мышцами. Выгибается и вопреки своим словам позволяет брать ее в бешенном животном темпе.
Нас обоих кроет дикой волной первобытных инстинктов, трясет от нетерпения. Я разгоняюсь все сильнее, заставляя ее содрогаться и стонать в голос.
Хриплю что-то нечленораздельное, сминая ладонями подпрыгивающую охуенно-красивую грудь.
Ее первый оргазм подступает быстро, оглушая меня своей интенсивностью. Пропускаю через себя каждую вибрацию Сашиного удовольствия, каждый всхлип и приглушенный стон. Сердце колотится как ненормальное, норовя выскочить из грудной клетки. Непрекращающиеся сокращения бархатистых стенок приближают мою собственную разрядку.
— Ты меня задушишь, малыш, — хрипло смеюсь, возобновляя толчки.
— Подожди, — напряженным шепотом бормочет Снегурка. Она не отошла, а мне все еще мало.
— Не могу, — иступлено срывается с моих губ, и я вдалбливаюсь в нее снова. Накрываю своим телом, жадно целуя пухлые губы. Саша с жаром отвечает, запускает пальцы в мои волосы, тянет у корней, опускается на плечи, ниже, скользит по мокрой от пота спине, оглаживая вздувшиеся мышцы, впивается в ягодицы, прогибаясь под мной. Принимая, направляя, одержимо двигаясь навстречу.
— Ма-акс… — ошарашено кричит, влажно и бурно кончая во второй раз.
Пока ее колошматит в экстазе, усиливаю толчки, полностью сосредоточившись на собственном удовольствии. Капли пота стекают по вискам, перед глазами все плывёт, мышцы работают на износ. Рычу очередное ругательство, ощутив, как горячая волна оргазма фокусируется в паху, готовясь взорваться. Кайф нереальный. Клянусь, ничего подобного со мной еще не происходило.
Содрогаюсь всем телом, крепко сжимая Снегурку в своих руках. Принимая последние рефлекторные толчки, она нежно целует мои плотно сжатые губы, поглаживает напряженные мышцы спины, пока я не расслабляюсь полностью.
— Как ты? — дождавшись, когда я приду в себя, заботливо интересуется Саша.
С трудом фокусируя взгляд на ее покрытом испариной лице, обескураженно пытаюсь понять, о чем конкретно она меня спрашивает.
— Живой, как видишь, — сипло смеюсь я, слизнув бисеринку пота с ее виска. — Это было круче, чем я представлял.
— Согласна, — не спорит Снегурка, глядя на меня шальным удовлетворённым взглядом. — Тут не соврал. Трахаешься как взрослый, — подразнивает сытая стерва.
— Да ладно, малыш. Мы просто размялись, — приподнявшись, выхожу из нее, чтобы снять резинку. Взгляд жадно исследует распростёртое подо мной стройное тело, трахать которое оказалось чертовски приятно. Прикасаюсь пальцами к нежным складочкам, лениво поглаживаю. Смотрю на смущенно вспыхнувшее лицо. — Продолжим?
— Может, лучше шампанского выпьем? Оно, наверное, оттаяло, — сглотнув, Саша растерянно смотрит на мой твердеющий член, затем поднимает напряженный взгляд к глазам. — Макс, давай тормознем. Я к такому не привыкла.
Глава 8
Александра
Ощущая его плавные прикосновения между ног, дугой выгибаюсь в руках Максима, обвивая ладонями влажную от интенсивной работы шею. На долгое мгновение мы оба замираем, все еще тяжело дыша и разглядывая черты друг друга. Его топазовые глаза словно излучают приглушенный тьмой свет. Я медленно тону в них, окончательно теряя связь с реальностью. Все как во сне, не со мной. Уверена, Макс чувствует что-то похожее. Синий цвет радужки, обрамляющей черный зрачок, отражают мощный контраст силы и уязвимости, что он держит внутри.
Максим говорит без слов. Я никогда не видела, чтобы мужчина смотрел на меня с такой страстью, одержимостью, похотью и нежностью одновременно. Это пленит и завораживает, мгновенно подсаживая на дофаминовую иглу.
Мягко целую капли пота на его висках, пальцами щекоча мокрые волосы на затылке. Все тело приятно ноет давно забытой сладкой болью, которой удостоены хорошо оттраханные женщины. Как ни крути, как оказалось, жизнь без такого всплеска чувств и эмоций — всего лишь как черно-белое кино. Он пробудил во мне то, о чем я давно забыла или даже не подозревала никогда.
Олег всегда казался
