Девочка, которую нельзя. Книга 2 - Стася Андриевская
Я молчала, он поднялся.
— Рад, что на этот раз нам удалось поговорить серьёзно. И поверьте, сбежать от нас вы не сможете. От Гордеева — возможно, он сейчас сам за себя и один против всех, а вот за нами целая сеть по всему миру. И куда бы вы не сбежали, мы вас найдём и вернём на исходную. Гораздо быстрее и проще будет выполнить наши требования сразу. Уж поверьте.
Когда вернулся Гордеев, меня всё ещё колотило. Я лежала в постели, закутавшись в покрывало почти с головой, и не могла заставить себя не то, что заговорить с ним, а даже просто посмотреть в его сторону.
— Слав, — позвал он. — Сла-а-ав!
— М? — вынуждено отозвалась я.
— Съезжаем! Срочно.
Я резко развернулась.
— Давай, — кинул он на кровать сумку. — Счёт на минуты.
— Что случилось?
— Хвоста засёк…
И мы поспешно уехали. Море осталось далеко позади, сменялись ландшафты и вид за окном. Мелькали населённые пункты. День сменился ночью, ночь днём. А я сидела, вжавшись в сиденье другой уже машины — довольно новенькой с виду иномарки, и даже не спрашивала, где Гордеев её взял. Вообще ни о чём пока не спрашивала. Пусть успокоится. Решит, что в очередной раз ускользнул… А потом я сделаю с ним то, что он собирался сделать со мной — вотрусь в доверие и совращу. Выпытаю планы, передам кому надо. И как в той песне — «Прости меня, моя любовь!» Теперь снова каждый сам за себя.
Но как бы я не хорохорилась — душу разъедала горечь. Стояла в горле, туманила слезами взгляд.
…Мамуля, а ты знала, что он такой гад?
Гордеев, конечно, заметил моё настроение, но списал на испуг, а я не спешила его разуверять. Пусть думает, что хочет.
— Плавать умеешь? — втапливая педаль газа в пол, спросил вдруг он.
— Хочешь сказать, за две недели ни разу не видел?
— А под водой?
И я наконец заметила его сосредоточенный взгляд по зеркалам и резкие рывки ручки передач. Обернулась, но на дороге за нами было спокойно — догнать никто не пытался.
— Игнат, что происходит?
— Ничего, — на сумасшедшей скорости ворвался он на мост. — Просто держись! — И резким зигзагом протаранил перила.
Глава 13
Как в кино: длинное пронзительное «А-а-а-а-а!», большой плюх… И звуки тут же становятся приглушённо-булькающими, а за окнами бутылочно-зелёная толща воды, и бурлят подсвеченные фарами пузыри воздуха…
Но это в кино. А в реальности я, конечно, заорала, но не было ни затяжного полёта, ни красивого погружения под воду «ножом в масло» Всё случилось настолько быстро, что я только начала орать, как тут же сокрушительный удар, от которого у меня чуть голова не оторвалась — и вот уже в салон из всех щелей хлещет холодная вода, а за окнами — непробиваемая светом фар чёрно-бурая муть.
Я заметалась в шоке, шаря вокруг себя руками, пока не ухватилась наконец за дверную ручку, дёрнула раз-другой… А она не открывается! Накрыло паникой, перед глазами всё поплыло и стало больно в груди…
— Дыши! Славка, блядь, дыши! — донеслось как из тумана, и я очнулась.
Схватила воздух ртом, заморгала часто, видя перед собой Гордеева, призрачно освещённого приборной панелью, и понимая, наконец, что пока ещё действительно можно дышать.
— Вот так! Молодец! — кивнул он и отпустив мои плечи, отстегнул ремень безопасности. Двинул своё сиденье назад, вынул из-под него нож, пистолет.
— Двери сейчас не открыть, разница давления, плюс сильное течение, — отточенными движениями рассовывая по себе оружие, инструктировал он. — Ждём, пока вода заполнит салон, и только после этого выбираемся. Вперёд меня не лезешь, делаешь только то, что я говорю! Никакой самодеятельности, это ясно?
Двинул назад моё сиденье и, запустив руки уже по локти в воду, снял с меня сандалии.
— Всё будет хорошо! Главное, не паникуй и от меня ни на… — замолчав на полуслове, принялся вдруг вытягивать ремень из штанов. — Вот, так будет надёжнее. — Захлестнув ременной петлёй моё запястье, намотал второй конец на свой кулак. Склонился ко мне. — Доверься, Слав. И дыши до последнего. — Склонился ещё ближе, и показалось что поцелует… Но он лишь отчеканил прямо в ухо: — Ты обязана выжить. Обязана!
Я заторможенно кивнула. Он кивнул в ответ. Ещё пара мгновений предельной близости и ощущения надёжности, от которых мне и вправду почти начало легчать…
— Готова? Тогда дыши! — приказал он, и нажал центральную кнопку стеклоподъёмников.
Стекла всех четырёх окон дёрнулись и тут же застопорились, но и этого было достаточно — в щели толщиной в палец тугими потоками хлынула вода. Зловеще захрустели от сумасшедшего давления стёкла, а на Гордеевском — звонким выстрелом ползла трещина. За ней вторая… И на моём окне. И сзади…
— Дыши! — последнее, что я запомнила. И Гордеев, вдох за вдохом мощно заглатывающий последние сантиметры воздуха под потолком.
И я делала всё в точности как он, чувствовала свою руку в его стальной хватке, верила, что он спасёт… Но с паникой справиться так и не смогла.
Едва мы выбрались из машины — течение рвануло нас куда-то вбок и понесло. Я заметалась, интуитивно пытаясь двигаться наверх, но Игнат не давал. Чувствовала, как он волочит меня за собой, но не могла понять куда и зачем. И почему не наверх. Да что там, мне вообще казалось, что он, наоборот, тянет ко дну!..
Панический ужас, острое желание жить. Истерика, беспорядочное трепыхание… Гордеев, который зачем-то пытается перехватить меня со спины… Я вырываюсь, но наши связанные вместе руки не дают… Пяткой случайно попадаю куда-то по мягкому, железная хватка мгновенно ослабевает. Всего миг, но мне хватает, чтобы выкрутиться… Мокрая рука проскальзывает в петле ремня, я дёргаюсь сильнее и наконец вырываюсь. Из последних сил стремлюсь к поверхности… И мечусь в бестолковой панике — верха нету! Всё смешалось. И рядом больше нет руки, которая держала так крепко…
Всего доли секунд жуткой смеси ужаса, паники и упрямых попыток бороться. Жуткая мысль «Это конец!» и бессильное отчаяние. Тяжёлая вода тут же будто хватает пудовыми гирями за ноги и тянет в пучину…
Но рывок за волосы, я слабо шевелю ватными руками-ногами… И вдруг воздух! Схватила его ртом, закашлялась от острой боли в груди, забила руками, пытаясь удержаться на поверхности. Уцепилась за что-то, полезла выше…
