Я так хочу - Оксана Фокс
– А следовало бы. Правильный ужин – основа любого бизнеса. Твоего в том числе. Надеюсь, ты не хочешь оскорбить губернатора Калифорнии и его супругу?
– Не хочу, но у меня нет выхода. Кристофер, он…
– Он, милая, отлично играет, – оборвала Мария. – И издевается надо мной.
Лина не успела возразить, миссис Берри взяла за локоть, сошла с освещённой дорожки под ветви апельсинового дерева.
– Поверь мне, девочка, не стоит верить всему, что говорит Кит. Он знает правила и любит их нарушать. В некотором роде он прав, и я понимаю – имидж нужно оправдывать. Но не ценой близких друзей, ты согласна?
– Наверное… – смутилась Лина.
– Где он?
– В кухне, пьёт кофе.
– Иисусе! – Мария подняла глаза к дому, словно знала, за которым из ярких окон прячется сын. – Милая, убеди его привести себя в порядок и присоединиться к нам. Объясни, как это важно. Здесь один из владельцев ЭМИ Рекордс. Кит должен завязать с ним знакомство...
Мария обернулась на оклик. Широко улыбнулась и протянула руки навстречу стройному мужчине, который отделился от приятелей на террасе.
– Все-таки вырвались! Вечер у Маддена и правда настолько нудный?
Не дожидаясь, пока хрупкие ладони утонут в мужских, Лина повернула к дому, вынимая из ушей тяжёлые серьги, от которых заболела голова.
Глава 19
Блази громко отчитывал официанта, который сгрузил грязные тарелки на разделочный стол. Вопли Мариано и больничное освещение не мешали Берри дремать на стуле. Лине хотелось прижать свесившуюся голову к груди и послать всех к черту, включая его мать.
Глядя в сторону, она передала слова Марии. Черные ресницы дрогнули, не поднимая век, Крис кивнул.
– Я провожу тебя в спальню? – она решила, игнорировать просьбу миссис Берри. – Там не так шумно, никто не побеспокоит, можешь закрыться изнутри и поспать…
Берри смял ладонью лицо и поднялся. Лина не успела облегчённо выдохнуть, в дверях завопила горничная:
– Миссис! Скорее! Все зовут! Вы нужны в большом зале!
– Что такое?
– Плохо! Ой, плохо, миссис!
– Кому плохо? Чей супруге? Губернатора? О, Боже! Да, иду!
Лина бросила на Криса виноватый взгляд:
– Я быстро, только узнаю в чём дело...
В раздвинутые окна с улицы глядела цветная иллюминация, словно праздник из дома вылился в ночь. Мечтая, чтобы все гости пропали пропадом, Лина втиснулась в людское кольцо между роялем и камином.
– Расступитесь! Ей нужен воздух! – воскликнула, бросаясь к женщине на диване.
– Роджер, найдите мистера Торэнса и приведите в зелёную комнату! А вы, – Лина ткнула пальцем в мужчин, – помогите перенести её. Петра, захвати графин с водой!
Указав носильщикам в сторону лестницы, она дёрнула блондинку за руку:
– Нет, вам не нужно звонить в скорую. Я позвоню им сама. О, слышите? – подняв указательный палец, Лина улыбнулась: – По-моему, запускают новый фейерверк.
Поднимаясь на второй этаж, она оттёрла лоб ладонью. В висках дробно стучала кровь, ноги тряслись. Тонкие шпильки подгибались, накрутив за вечер с десяток миль. Вынув из волос заколки, которые давно не имели отношения к причёске, в сердцах бросила в ноги.
– На черта в доме столько персонала, если никто ничего не может сделать?
– Что?
– Сюда, – Лина отворила дверь гостевой комнаты.
Мужчины прошли вперёд, сгрузили на кровать безвольное тело. Петра сняла с женщины туфли, растёрла холодные ступни. Лина выпроводила из комнаты участников спасательной процессии, вгляделась в неподвижное лицо. Серые щеки немного порозовели, приоткрытый рот издавал негромкое похрапывание, распространяя острый запах спиртного. Лина раздвинула портьеры, пустив с улицы поток воздуха.
– Похоже, губернаторша злоупотребила водкой с тоником, – пробормотала, заглядывая в туалетную комнату. Перебрав баночки в шкафчике над умывальником, разыскала гель от ожогов.
– Впустишь только мистера Торэнса. – сказала Лина горничной, последний раз взглянула на спящую и открыла дверь.
Блази с помощниками подпирали стену в узком коридоре за лестницей. Они стянули колпаки и курили, пуская дым в щель вентиляции. Лина вздёрнула брови, но смолчала. С вами ребятки разберёмся завтра, – подумала она.
На пороге кухни остановила тишина. Лампы потухли, вытяжка смолкла – операционная опустела. Французский мебельный гарнитур и немецкую технику накрыла густая синева. Прямоугольники окон обозначили уличные фонари. Барную стойку омывал светом один потолочный глазок. Глаза привыкали, обрывки линий собирались воедино. Тюбик геля вывалился из рук, стукнулся о кафель и покатился к холодильнику...
Сон.
Запретные видения из страны абсурда искривили реальность. Не может чёткий силуэт на фоне пустоты быть натуральным, слишком пропорционально верен, словно академический рисунок. Он воображаемый – гиперболизированный символ её безумия... Спина взмокла. Но Лина знала – спит или выпила с женой губернатора. Мозг забавляется, придаёт тени его черты. Она закрыла и раскрыла глаза.
Кристофер упирался бёдрами в стол и смотрел вниз, волосы заслоняли лицо. Женские пальцы на чёрной груди казались лунно-белыми, почти прозрачными, они неспешно очерчивали татуировки, раскованно изучая рельеф.
Время растеклось, как пресловутые часы с картины Дали, поперёк горла стали стрелки. Лина едва не плакала. Эротическая фантасмагория, написанная величайшим художником жизнью, заворожила. Совершенное мгновение. Она видела. Видела, как наливаются кровью тугие вены, твердеют под лаской мышцы. Белые руки раскинулись лебедиными крыльями на горизонте плеч. Женщина тянулась на носочках, точно балерина. Мужское горло покрыли следы помады, блестящая дорожка сползла на плоский живот. Загорелая кожа мерцала поцелуями, грудная клетка поднималась-опадала, как кузнечные меха. Кристофер поднял голову, блеснули белки глаз. Пустой, как у лунатика, взгляд встретился с Лининым.
Туфли вросли в пол. Она не могла зажмуриться или проснуться. Открыла рот и не издала ни звука. По виску стекла капля пота. Крис перенёс вес на ладони, которые расслабленно лежали на столешнице, откинулся назад, предоставив женщине инициативу. Тонкие пальчики взялись за пояс в узких джинсах. Хищный профиль переместился в свет.
Совершенное мгновение разбилось. Лина пошатнулась, накатила тошнота. Зажав рот, она вгрызлась зубами в плоть и попятилась. Юбка зацепилась за дверной косяк. Рванув ткань, Лина развернулась и врезалась в любопытные лица. Озарение разлилось во рту желчью: им заплатили!
Оттолкнув поваров, она выбежала в холл. Глухая к крикам за спиной, выскочила во двор. Не разбирая дороги, нырнула в тень дома. Глаза жгли слёзы, каблуки застревали меж плиток. Небо пьяно раскачивалось, в лицо сыпались звезды, ветки кустов хлестали руки. Лина не понимала, как оказалась посреди политого газона. Влажная трясина не пускала. Собрав в кулак мокрый подол, Лина скинула туфли. Босые ступни несли так быстро, как
