Екатерина Вильмонт - Артистка, блин!
— Ой, вы знаете, он такой… Он купил мне шляпку!
Варя рассказала о шляпке.
— А платье‑то какое к этой шляпке? Лучше бы костюм. А когда женитесь?
— Это пока секрет! Но вам я скажу! Мы никого, кроме вас с Семеном Романовичем и родителей Стаса, не зовем. Это будет свадебный завтрак…
— Завтрак?
— Именно! А потом мы улетим к маме. Надо же Стаса познакомить с Никитой…
— А мама твердо уверена, что не хочет приехать?
— Да! Кстати, вчера сестрица моя прорезалась. Впрочем, ну ее… Надежда Михайловна, миленькая, что же за пакости пишут в Интернете…
— Ты про ваш с Сеней роман? Да наплевать! Я давно уже не суюсь в интернет, только если нужна какая‑то строго определенная информация. А так ни‑ни!
— Откуда же вы знаете, что там пишут?
— А подружки и доброжелатели на что? Кстати, ты тоже без дела туда не лазай, только нервы испортишь. Про Стаса там много понаписано!
В кафе влетела вся красная Айгуль.
— Варя, на площадку! Здрасьте, тетя Надя! Победа, девушки, победа!
— Кто победил‑то, Гулечка?
— Семен Романыч! Он такой умный! Взял с собой юриста, сказал, что при монтаже имеет полное право вырезать все, что хочет, и вырежет этого подонка! А не нравится, его с восторгом перекупит другой канал и адью! Вместе с фильмом! И вообще он уходит в другую структуру. Пусть выбирают, кто для них важнее, он или Макс.
— Да? Я даже ничего этого не знала. Да, здорово Сеня закалился. Раньше рохля рохлей был, а теперь боец! Вот только здоровья на эту борьбу уходит немерено!
Наконец съемки завершились! Варя испытывала неимоверное облегчение и в то же время тоску, хотя Катя Вершинина уже предложила ей несколько сценариев. Но Стас, просмотрев их, заявил:
— Нет, Варежка, это все не годится!
— А вот это, по‑моему, ничего, тут есть материал.
— Согласен, но снимать будет редкая скотина, я тебя ему не отдам. Погоди, вот выйдет «Марта», тогда тебя завалят предложениями.
— Но до этого же еще полгода, не меньше!
— А ты отдохни, и вот еще что… Езжай‑ка ты на несколько деньков к сыну, а то я же вижу, в глазах тоска появилась.
— Стас, но мы же хотели вместе…
— У меня сейчас не получится, а у тебя есть пока время. К свадьбе поспеешь. У меня для тебя будет маленький послесвадебный сюрприз, поедем с тобой в одно дивное место, а оттуда уже на обратном пути заедем к твоим.
— Думаешь?
— Убежден! Хотя мне и трудно с тобой расстаться. Давай, подготовишь Никиту.
— Стас, а какой сюрприз, куда ты меня повезешь?
— Какой же это будет сюрприз, если я тебе все разболтаю? Я специально освободил себе целую неделю. И не пытайся из меня что‑то вытянуть. Бесполезно! Так я заказываю тебе билет? — Заказывай!
В аэропорту Варю встречали Анна Никитична с Никитой.
— Мама! Мамочка! Мамулечка! — шептал Никита, повиснув у нее на шее. — Мамулечка, ты вернулась! Я так соскучился, так соскучился!
— Никитка, маленький мой!
— Никита, отпусти маму, ты ей шею сломаешь! — одернула внука Анна Никитична.
— Мама, ты теперь звезда? — спросил Никита, когда они сели в машину.
— Пока еще нет! И большой вопрос, буду ли! — радостно смеялась Варя. — Мама, я сама сяду за руль, мне в Москве не удавалось ездить.
— Садись! Вспоминай свою прежнюю жизнь, а то и впрямь, если звезды из тебя не выйдет, вернешься сюда… Хотя, судя по всему… Да, позавчера звонила Гудрун, интересовалась, как дела.
— И что ты ей сказала?
— Что все хорошо. А она просила передать — если захочешь вернуться, она не против.
— Ох, даже подумать не могу, тошно! — прошептала Варя.
— Так понравилось сниматься?
— Мамочка, ты прости меня, но я там даже дышу по‑другому…
— Разумеется! Тут воздух горный, чистый, а там ужас какой‑то!
— Если бы ты знала, насколько легче мне там дышится!
— Из‑за Симбирцева? — тихонько спросила Анна Никитична.
— Не только. Но он для меня как кислород…
— У тебя на лице все написано! А почему ты одна приехала?
— А с кем ты должна была приехать? — донесся с заднего сиденья голос Никиты.
— С режиссером! — быстро ответила бабушка.
— А!
— Мамочка, поговорим вечером! — шепнула Варя.
— Ты с Марьяной не встречалась? — спросила после долгой паузы Анна Никитична.
— Нет. Ее же надо было искать, а у меня времени совсем не было!
— Ну еще бы!
— Мама, но я же…
— Не встречалась и слава богу! Расскажи лучше про фильм.
— Ничего не могу рассказать! Я его не видела. Семен Романович не показывает артистам материал, сколько я ни умоляла, он ни в какую!
— По принципу: целому дураку полработы?
— Именно!
При виде своего дома Варя подумала: интересно, а Стасу тут понравится? Дом выглядел очаровательно. В палисаднике цвели анютины глазки.
— Мамочка, смотри, это мы с бабушкой высаживали! Ты не знаешь, почему по‑немецки это называется мачехочка,[1] а по‑русски — анютины глазки! Бабушкины! Тебе нравится?
— Очень, я в восторге!
— Вот что, вы с Никитой пообщайтесь, а я пока накрою на стол…
— Мам, мы все твое любимое сготовили!
— Ты тоже готовил?
— А как же! Бабушка говорит, я незаменимый помощник!
— Ну, незаменимый помощник, рассказывай, как вы тут без меня жили?
После ужина Никита разбирал подарки и вдруг уснул на ковре в детской.
— Переволновался! Он так тебя ждал!
— Пусть поспит немножко.
— Нет, так не годится! Надо его разбудить, пусть примет душ и ляжет нормально спать.
— Жалко!
— Что за богемная чушь! Ребенок не может спать, где упал!
— Ладно, я сама его уложу!
— И приходи на кухню, поговорим!
Через полчаса она спустилась на кухню. Мать ждала ее. Заварила чай, поставила на стол Варины любимые конфеты и привезенные из Москвы сушки с маком.
— Ну что, Варюша? Любовь?
— Да, мама. Даже не думала, что я на такое способна.
— Знаешь, я тут попыталась показать Никите фильмы с ним… Мне‑то он очень нравится. А вот Никита как что‑то почуял. Сказал: не хочу я смотреть на этого дядьку. Он мне не нравится! И все тут!
— Мама, как такое возможно? Стас самый обаятельный… такой мужественный, мальчишки должны с ума по нему сходить!
— И тем не менее! Может, я напрасно это сделала? Может, непосредственное знакомство было бы лучше?
— Да я просто уверена, что, когда Ник увидит Стаса, а главное, поговорит с ним, все будет отлично! Стас чудесно умеет общаться с детьми.
— Варька, я никогда тебя такой влюбленной не видела! Ты так похорошела, хоть вид и замученный. Устала?
