Луиза Пеннингтон - Грехи ангелов
Взглянув на Джемми, она озабоченно улыбнулась. Конечно, у нее и в мыслях не было набиваться ему в няньки, однако только одному Богу известно, чем может кончить Джемми с таким гидом, как Дрю.
— Не такая уж и замкнутая была у меня жизнь, — сказал Джемми, пожимая плечами. — Думаю, что Найроби не слишком сильно отличается от других больших городов мира. Там тоже всего предостаточно.
Когда он бросил семинарию, у него было время познакомиться с темной стороной жизни большого города. Удалившись от центральных кварталов, он бродил по запретным дальним улицам, где было полно попрошаек, сутенеров и проституток. Некоторые из девушек, которые зазывали его поразвлечься, были так красивы, что в конце концов он не выдержал и… предпочел ретироваться подальше от соблазнов.
— Видишь, Джеки, — небрежно сказал Дрю, — ты напрасно беспокоишься.
— Может быть, — пожала плечами Джеки.
В самом деле, у нее хватает забот и без того, чтобы возиться с взрослым парнем.
— Тебе действительно не о чем беспокоиться, — успокоил ее Джемми.
Дрю наслаждался холодным шампанским и с улыбкой посматривал на нового знакомого. Однако его веселость мигом улетучилась, когда он заметил, как тот смотрит на Джеки. Нет, этот парень совсем не прост. Ему захотелось, чтобы Джемми поскорее убрался отсюда.
— Кажется, ты собиралась взять какую-то книжку? — спросил он у Джеки.
— Она на столе, — сказала та. — Я совсем забыла. — Она повернулась к Джемми. — Тебе нужно кое-что прочесть, чтобы ты был в курсе. Обрати особое внимание на вторую часть книги. Из нее ты подробно узнаешь об истории английских и американских мюзиклов за последние сорок лет…
Она подошла к письменному столу и принялась рыться в груде книг и газет.
Дрю тем временем насмешливо, но внимательно наблюдал за Джемми, который не отрывал взгляда от Джеки.
— Семидесятые и восьмидесятые годы особенно интересны!.. — продолжала она. — Вот когда начался настоящий взлет английского мюзикла и его выход на мировую сцену…
— Я ничего в этом не пойму.
— Обязательно поймешь, — мягко возразила Джеки. — Если ты только найдешь для себя в этом что-то интересное, все остальное пойдет как по маслу. — Она достала еще одну книгу с полки около телефона. — Возьми и эту книгу. Это биография Мэрилин Монро. Нужно же тебе кое-что узнать о том, чем мы занимаемся. Ах да, тебе еще понадобится копия режиссерского сценария с подробными описаниями всей будущей постановки…
— Эй, Джеки, полегче, — усмехнулся Дрю, как бы между прочим обнимая ее за плечи. — Тебе не кажется, что ты слишком загружаешь парня? — Он погладил ее по волосам, шутливо чмокнул в кончик носа и взглянул на Джемми. — Она не может говорить ни о чем другом, кроме своего мюзикла.
Дрю умирал от скуки и к тому же изрядно проголодался. Он хотел еще выпить… Но более всего он желал, чтобы этот мальчишка поскорее убрался.
— Кажется, Дрю прав… — сказал Джемми, через силу улыбаясь, и показал на часы. — Уже слишком поздно. Я обещал Клэр вернуться к ужину, — солгал он.
— Так позвони ей. Уверена, она тебя поймет, — предложила Джеки.
— Нет, — пробормотал Джемми. — Я лучше пойду…
Джеки внимательно посмотрела на него, удивленная поспешностью его ответа.
— Ну хорошо, — кивнула она.
Кажется, она успела наскучить ему своими разговорами еще до того, как Джемми приступил к работе. Возможно, Дрю прав: как только она съезжает в разговоре на свою любимую тему, ее уже ничто не остановит…
— Позвони, если до понедельника у тебя возникнут какие-то вопросы, — добавила она.
— Обязательно, — кивнул Джемми, направляясь к двери.
— Не забудь пальто.
— Да-да…
— И книги не забудь, парень, — прибавил Дрю со вздохом облегчения.
— Подожди, я дам тебе пакет, — сказала Джеки.
— Спасибо за все, — ответил Джемми, неловко помахав рукой. — Увидимся в понедельник. — И, выйдя из номера, осторожно прикрыл за собой дверь.
Он шел по нежно-голубым коврам к лифту, чувствуя, что смущение перерастает в злость. Его кулаки сжимались сами собой, когда он вспоминал лицо Дрю. Дрю ему не понравился. Возможно, и он ему не понравился. Вообще, с какой стати он вздумал обращаться к нему в этом покровительственном тоне, называть его «парнем»? Но больше всего ему не понравилось то, как Дрю облапил Джеки, словно она была его собственностью.
Ричард стоял около итальянской закусочной и думал о Люси.
Они могли бы устроить небольшой праздник. Небольшое такое торжество. Его взгляд снова вернулся к соблазнительной полуторалитровой бутылке вина «Дом Периньон» со слегка запыленным изящным горлышком. Затем его мысли переключились на банковский счет, который был у него более чем скромным. Однако, черт побери, ведь он сегодня получил работу, настоящую актерскую работу и даже подпишет в понедельник контракт. Разве это не повод для праздника? Кроме того, может быть, ему вскоре даже выплатят вознаграждение, а денег он не получал вот уже несколько месяцев. А главное, нужно как-то приободрить Люси.
Он согласился и решил попробоваться на роль капеллана в сериале. Согласился, несмотря на то, что придется работать бок о бок с Роджером, которого он презирал. Впрочем, у него не было другого выхода. Люси могла подумать, что он вообще утратил профессиональные навыки. Вдобавок это же просто ребячество — отказываться от работы только потому, что придется работать с ее бывшим дружком. Словом, отказаться было просто невозможно.
Ричард передернул плечами. Конечно, не Бог весть какая роль — ему предстояло появиться всего в шести эпизодах, но ведь это была работа!.. Как бы там ни было, сериал «Больница» смотрят сейчас в каждой семье. От него телезрителей еще не тошнит, как от шикарных домов «Главной улицы». Не говоря уж о том, что такие сверхпопулярные американские сериалы, как «Даллас» и «Династия», совершенно выдохлись. Между тем в «Больнице» было нечто располагающее, притягательное для телезрителей. Так же они реагировали и на «Соседей», на этот отвратительный австралийский сериал.
Как это было приятно — снова ощутить аромат гримерной! Девушка-гримерша сделала его волосы седыми и добавила ему несколько морщин. Потом ему сказали, чтобы он изобразил шотландский акцент. Он изобразил, и, как ему показалось, не очень удачно. Однако Роджер ободряюще подмигнул ему с другого конца студии, и Ричард просто-таки возненавидел его за это.
А позднее, когда прослушивание наконец закончилось, Роджер сказал:
— Я замолвил за тебе словечко, Дик. Никаких проблем.
У Ричарда внутри все перевернулось. Он терпеть не мог, когда его называли Диком. Вдвойне неприятно было, когда так его называл Роджер.
