Линдсей Баффин - Тайная женитьба
— Я? Я ничего не понимаю в этом, но буду рад помочь.
— Правда? — Джанет смотрела на него с крайним изумлением. — Ты уверен, что осознаешь, на что себя обрекаешь? Там будут рассказывать о женской анатомии и о родах… Ты уверен, что не будешь чувствовать себя неловко?
Она видела, что его черты омрачила тень сомнения, но через мгновение лицо Дэвида прояснилось.
— Но ведь там будут и другие мужчины, не так ли?
— Вероятно. Будущие отцы.
— Если они могут, то почему не могу я?
Можешь на меня рассчитывать.
— Хорошо. Если ты уверен. Между прочим, тетя Мэри пригласила меня послезавтра на ужин.
— Знаю, — проворчал Дэвид. — Она и меня пригласила. Я не смог отвертеться, так что мы попались. Я зайду за тобой в шесть.
Джанет улыбнулась.
— Спасибо, Дэвид. Ты всегда умудряешься улучшить мне настроение.
— Рад стараться. — Дэвид встал. — Я лучше пойду, а ты отдыхай. У тебя выдался тяжелый день. — Он склонил голову набок. — Ты больше не будешь плакать?
— Не буду. — Джанет тоже встала и проводила его до двери. — Постой! Чуть не забыла. Я кое-что тебе вчера купила.
Дэвид явно был приятно удивлен.
— Мне?
— Ага. За то, что носишься со мной как курица с яйцом. Подожди, сейчас принесу.
Джанет бросилась в спальню за галстуком.
А вдруг Дэвиду не понравится? Впрочем, он может его и не носить. Хотя, насколько она знала, Дэвид скорее наденет что угодно, лишь бы ее не обидеть. Эта мысль вызвала у Джанет улыбку.
— Вот.
Джанет протянула Дэвиду сверток. Он осторожно развернул бумагу и взял галстук в руки.
— Как это мило, Джани. Спасибо.
— Нравится? — Она придирчиво изучала его лицо.
— Он великолепен. — Дэвид приложил галстук к груди. — Такого красивого у меня никогда не было.
— Правда?
— Правда. — Дэвид наклонился и чмокнул Джанет в щеку. — Спасибо, Джани.
— Спасибо тебе, Дэвид. Ты настоящий друг.
Он посмотрел на нее так, словно хотел что-то сказать, но передумал и, открыв дверь, ушел.
Остаток вечера Джанет читала в надежде отвлечься от мыслей о неотвратимой необходимости нанести визит в агентство по вопросам усыновления. Она подумает об этом завтра. Завтра у нее будет уйма времени.
Ночью Дэвид спал плохо. Он то и дело просыпался в холодном поту, преследуемый странными сновидениями. Утром он встал совершенно разбитым с полным ощущением, что не сомкнул ночью глаз, и усилием воли заставил себя пойти на службу.
Все утро Дэвид не мог сконцентрироваться на работе. У него перед глазами все еще стояло заплаканное лицо Джанет, а в ушах звучали ее сдавленные рыдания. Он все еще ощущал ее подрагивающее тело. Дэвид понимал, что не в состоянии ей помочь, отчего мучился только сильнее.
Следовало что-то придумать, чтобы Джанет поняла, какую чудовищную ошибку совершит, если отдаст своего ребенка в чужие руки. Дэвид видел, что она страшно страдает, и не знал, какими словами ее утешить. Любые слова были бессильны.
Он напряженно думал, как помочь Джанет, кого привлечь в помощники. Требовался совет женщины, но среди знакомых Дэвида не было ни одной достаточно близкой, с кем он мог бы обсудить эту глубоко личную тему.
После продолжительной внутренней борьбы Дэвид наконец принял решение. Ему казалось, что он нашел человека, который мог помочь Джанет, и всей душой надеялся получить ответы на все вопросы.
Мэри открыла дверь и очень удивилась, увидев на пороге сына.
— Дэвид, милый! Каким ветром тебя занесло ко мне? Ужин состоится только завтра. Но в любом случае я более чем рада тебя видеть.
Мать пригласила его пройти в гостиную просторного дома, который купила после смерти мужа. Дэвиду ее новое жилье никогда не нравилось. Огромные комнаты с окнами во всю стену, кухня, оборудованная по последнему слову техники, и просторная ванная скорее напоминали ему киношные декорации — роскошные и ненатуральные, не согретые теплом человеческих рук.
Даже Мэри не сумела оживить чересчур холодный интерьер. Экзотические пейзажи с уличными сценками в духе ресторана «Кордова», огромные фарфоровые вазы с цветами из шелка и всевозможные мелочи из лавки древностей делали дом похожим на склад театральной бутафории.
Глядя на это, Дэвид невольно подумал, что, покупая дом, обязательно позаботится о том, чтобы в нем нашлось место для собак, кошек и, конечно, для детей. Мысль о покупке дома его поразила, поскольку пришла в голову впервые. Еще более ошеломляющей показалась ему идея создания семьи.
Мэри грациозно села на белый кожаный диван, аккуратно расправив на коленях полы длинной красной блузы, которую носила дома со свободными черными брюками.
— Присаживайся, Дэвид. Ты выглядишь неважно, наверное, опять много трудишься.
Дэвид опустился в кресло из белой кожи, недовольно скрипнувшее под тяжестью его тела.
— Должен заключить на днях важную сделку.
— У тебя каждый день важные сделки.
— Эта имеет для меня особую ценность. Если все получится, как я рассчитываю, то карьерный рост мне обеспечен. Важные шишки нашего города выстроятся в очередь ко мне на консультацию.
— Рада за тебя. — Мэри с отсутствующим видом улыбнулась, и Дэвид понял, что она его не слушала. — Как поживает Джанет? У нее был невеселый голос, когда мы говорили с ней по телефону. Должно быть, бедняжка скучает по дому. Неудивительно, ведь она привыкла жить в большой семье.
— Дело не в этом.
Дэвид сделал глубокой вдох.
— Дело не в чем, милый?
— Не в ностальгии. По крайней мере, это не главная причина тоски Джанет.
— Уж не заболела ли она? — Мэри прищурилась. — Что случилось? — Нет, дело в том, что… — Дэвид сделал паузу и еле слышно добавил:
— Вчера она получила место секретаря в компании Эндрюса. Начнет работать на следующей неделе.
— Дэвид! Как замечательно! Она рада? Теперь ей, вероятно, будет некогда тосковать по дому.
— Да, она очень рада. — Дэвид кашлянул. — Мама, я хочу сказать тебе еще кое-что, но прежде ты должна обещать, что не проболтаешься об этом ни одной живой душе. Никому! Ты меня поняла?
— Господи! — Мэри схватилась за горло, ее глаза округлились. — Ты говоришь так серьезно…
— Это очень серьезное дело, мама. Я…
— Дэвид, ты не заболел? Ты был у врача?
Что он сказал? Надеюсь, сердце у тебя в порядке. Он предупреждал тебя после смерти отца…
— Мама! Дело не во мне, а в Джанет…
— Святые Небеса! Я так и знала, что что-то случилось. Что? А ее мать знает? Бедная Линда, она сойдет с ума. Что…
— Джанет ждет ребенка, мама.
Мэри с выражением нескрываемого ужаса уставилась на сына.
