Ребекка Форстер - Оглянись на бегу
Но сейчас, в одиночестве, присматривая за шипящей в духовке индейкой, Дейни понимала, что хочет большего. Раны ее почти затянулись; она чувствовала возвращение прежней силы. Она пресытилась любовью и домашним хозяйством. Она скучала без несговорчивых клиентов, без беготни по городу и торопливых деловых ленчей. Ей не хватало строгого костюма и высоких каблуков. Джинсы – замечательная штука, но не семь же дней в неделю! Она хотела сидеть над проектом с карандашом в руках, спорить до хрипоты с художником. Она хотела вновь обрести бессмертие в своих плакатах и фильмах. Она готова была начать сначала.
Из гостиной донесся взрыв смеха. Сжав губы, Дейни открыла духовку и водрузила злосчастную птицу на сервировочный столик.
– Ребята, индейка ждет, – громко объявила она, появляясь в раздвижных дверях. – Я порежу. – Скорчив зверскую рожу, она занесла над птицей нож.
Дейни Кортленд снова стала собой.
Блейк убирал со стола, Дейни мыла посуду. Она молчала, и Блейк, заметив ее угрюмость, не произносил ни слова. Наконец, когда Блейк появился на кухне с пачкой салфеток, Дейни заговорила:
– Что-то я не припомню у нас таких бокалов. Когда ты их купил?
Дейни показала ему бокал с резьбой – из такого тонкого и прозрачного стекла, что, казалось, Дионис в венке и с кубком был выгравирован прямо в воздухе. Блейк приблизился, взял бокал у нее из рук и обнял за талию. Дейни с мечтательной улыбкой подняла глаза; руки ее продолжали перетирать хрусталь.
– За эти годы у меня появилось немало хороших вещей. Но что в них толку, если наслаждаюсь ими я один?
Дейни фыркнула.
– По будням – один, по воскресеньям – с дамами. Разве нет?
– Дейни! – Блейк рассмеялся и развернул Дейни лицом к себе. – Я не давал обета целомудрия. Я только клялся любить тебя больше всех на свете. И надеялся – и до сих пор надеюсь, – что ты вернешься. Но я не собираюсь откладывать жизнь на потом и превращаться в плаксивого отшельника из-за того, что тебе еще не надоело гоняться за собственным хвостом. – Он тихо рассмеялся и зарылся лицом в ее шелковистые волосы. Дейни нахмурилась. Ее тянуло к Блейку, но в то же время все в нем ее раздражало.
– Я ничего такого и не ожидала, – поджав губы, ответила она наконец и высвободилась из его объятий.
– Так я и поверил! – поддразнил ее Блейк и снова положил ей руки на плечи. Дейни отвела взгляд, но он продолжал пристально всматриваться в ее лицо. Дейни чувствовала, как растет раздражение, превращаясь почти в злобу. Она уже по горло сыта любовью и пониманием! Ей нужна работа!
Блейк же не понимал ее настроения. Он прижал ее к себе и положил ее мокрые, грязные руки себе на пояс.
– Ах, Дейни! Порой твое сердце сверкает, словно драгоценный бриллиант, а порой превращается в ненасытную черную дыру, пожирающую все на своем пути. Но ты никогда не остаешься долго одной и той же. За это я тебя и люблю. – Он помолчал. – Я знаю, ты не сможешь быть счастлива, пока не одержишь надо мной верх. Ты всегда к этому стремилась. Тебя огорчает мой успех и радуют неудачи. Но пойми, Дейни, ты и так лучше меня! Я просто плыву по течению – а у тебя есть талант, воля, стремление к победе. Любовь моя, мы должны принять друг друга такими, какие мы есть, – только тогда мы достигнем и успеха, и счастья. Как ты думаешь? Или хочешь снова выйти на тропу войны?
Дейни спрятала лицо у Блейка на груди; пальцы ее, раскрасневшиеся от горячей воды, нервно перебирали воротник его коричневой рубашки. Ей было стыдно. Блейк нежно приподнял ее голову.
– Почему я вечно недовольна? – тихо спросила она – скорее сама себя, чем Блейка. – Почему? Знаешь, сегодня я поверила, что могу вернуться. Был миг, когда я ощутила в себе прежнюю силу. А потом поняла, что это невозможно. Слишком много времени потеряно, да и Сид не зря старался. Почему же я не могу смириться? Почему не могу просто быть счастлива с тобой?
Блейк вздохнул. Он сам не раз задавал себе этот вопрос – и не мог найти ответа.
– Не знаю, маленькая. На свете немало людей, которые хотят все больше и больше, – и в конце концов остаются ни с чем. Одного не могу понять: зачем тебе соперничать со мной? Почему бы не выбрать в противники… м-м… не столь близкого человека?
Он рассмеялся и был вознагражден – Дейни улыбнулась в ответ. Блейк прижал ее к себе. Господи, как объяснить ей, что она сама, Дейни Кортленд, стоит больше, чем все ее победы?.. Блейк нежно повернул ее лицом к выходу и выключил свет.
– Остаток домоем завтра. Пойдем в кровать, и я устрою тебе такой праздник, какого ты еще не видала!
Дейни шутливо пихнула Блейка кулаком в бок. Сейчас она раскаивалась и готова была на все, чтобы его порадовать.
– Знаешь, я начинаю думать, что жизнь и в самом деле не кончена.
– Отлично! Выше нос! – Он поцеловал ее в макушку, крепко сжал, затем неохотно выпустил из рук. – Пойду запру дверь.
Дейни кивнула. Блейк спустился в холл. Рассеянно расстегивая блузку, Дейни слушала звук его шагов по паркету, смотрела, как одна за другой гаснут лампы и по белоснежной стене крадется его огромная тень.
– А это что такое? – Блейк накрыл ее руку своей. – Я-то надеялся сделать это сам!
– Блейк! – Дейни мягко отстранила его руку. Непонятная злость снова поднималась в ней. – Можно подумать, у нас первая брачная ночь!
– Почему бы и нет? – улыбнулся Блейк.
Дейни вскочила и быстрыми шагами пошла вниз, в холл. Блейк, все еще ничего не замечая, с широкой улыбкой шел за ней. К счастью, в этот миг, предотвратив неприятное объяснение, раздался телефонный звонок.
– Черт! – пробормотал Блейк.
Дейни повернула голову к телефону, инстинктивно запахнув блузку, словно в дом вошел незнакомец. Платиновые волосы упали ей на лоб. Секунду Дейни и Блейк стояли, уставившись друг на друга.
– Возьми трубку, – сказала наконец Дейни. – Это наверняка с твоей работы.
– Сегодня же День Благодарения… – возразил Блейк без особого энтузиазма. Но Дейни видела, что ему не терпится узнать, в чем дело. Она едва не расхохоталась ему в лицо. Это у него-то удовольствие превыше дела? Да он просто врун, ее милый Блейк!
– А папа римский – католик. Давай, не заставляй клиента ждать!
Блейк сверкнул белозубой улыбкой, пригладил волосы и поспешил к телефону.
С усмешкой на губах Дейни прислонилась к стене. Из комнаты до нее долетал голос Блейка. «Привет. Как жизнь? Спасибо, тебя тоже». Ритуал окончен, сейчас они заговорят о деле. Дейни уже хотела уйти, чтобы не мучиться бесплодной завистью, но тут Блейк позвал ее.
– Дейни, милая! Ты не могла бы мне кое-что принести? Макет плаката «Обувь «Апач». В моем портфеле, в кабинете. Женщина на фоне Эйфелевой башни.
