Энн Уинстон - Вторая жизнь
Его глаза светились радостью и желанием.
— Я ждал целую ночь.
Она слишком хотела его, чтобы сопротивляться, а он еще крепче прижал ее к себе и стал искать ее губы. Раздвинув их языком, он настойчиво ласкал ее рот, требуя ответной ласки. Ее засасывал ад желания, возбуждение росло, почти болезненно напряглись соски, и тугие струны натянулись в животе. Надвигающаяся на нее горячая мужская сила побуждала ее уступить чувственной магии, просто соскользнуть вниз, на пол, и отдаться яростному напору, которого страстно жаждало ее тело.
Но это не мое тело. И, что важнее, не моего тела так хочет Бен.
Эта мысль была подобна струе ледяной воды, выплеснувшейся на пламя. Оторвавшись от его рта, она уткнулась лицом в его плечо.
— Бен, прекрати. Еще очень рано. — У нее перехватило дыхание, когда он снова взял губами мочку ее уха. — Я еще не чувствую себя достаточно уверенно. — Морально это было так, физически же — откровенная ложь.
Его рот застыл, и руки прекратили гладить ее.
— Я бы не сказал, что мне здесь уютно, но не хочу останавливаться. — Юмор его был сдержанным, и она почувствовала, что достигла своей цели. Он чмокнул ее в лоб, она еще раз ощутила на себе его бедра, и он отодвинулся. — Извини. Я знаю, что нам необходимо время. Прошлой ночью я решил, что должен начать с обычного ухаживания, насколько это возможно, чтобы дать нам время привыкнуть снова быть вместе.
Ее глаза наполнились слезами от искренности его голоса, горло перехватило, и она не смогла ответить.
Он улыбнулся уголками рта и взял ее руку, переплетя ее пальцы со своими.
— Хочешь поедем со мной к маме, чтобы забрать Дженни?
— С удовольствием, но… еще очень рано. Ты завтракал?
Он с интересом посмотрел на нее.
— Нет. А что у тебя на завтрак?
— Блинчики с черникой. Он закатил глаза.
— Силы небесные! Я не пробовал блинчиков с черникой с… — Он резко остановился.
— С тех пор, как произошел несчастный случай, — закончила она слабым голосом.
— Черт возьми! — Он стукнул кулаком по столу. — Как нам избегать этого? Все, что я говорю или делаю, напоминает мне и тебе о нашей прежней жизни. Нам надо начать все сначала.
— Я знаю. — Она открыто посмотрела на него. — Кэрри Брэдфорд умерла. Теперь я — Марина Деверо. Это трудно. Но со временем мы привыкнем. — Она еле выговорила эти слова. В некотором смысле ей сейчас стало труднее быть Мариной, чем раньше, когда она очнулась в больнице.
Бен от безысходности развел руками.
— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы оставаться в настоящем.
— Ничего особенного, если мы иногда будем говорить о Кэрри. — Она считала, что им обоим полезно не игнорировать странные обстоятельства их новой встречи. Она взяла миксер и, поколебавшись, добавила:
— Нам надо обсудить кое-что еще.
— Что? — Бен внимательно следил за ней.
— Я хотела бы знать, как ты собираешься поступить с той информацией о случившемся со мной, которую я тебе рассказала.
— Это зависит от тебя.
— От меня?
— Да. Я лично считаю, что не следует говорить никому. Если мы предадим огласке нашу невероятную историю, это полностью разрушит возможность иметь нормальную семейную жизнь. Думаю, что это будет вредно и для Дженни. Но… — предупреждая ее ответ, он поднял руку, — но если для тебя важно поделиться этим со всем миром, тогда я поддержу твое решение и обещаю сделать все, чтобы свести до минимума отрицательные последствия.
Марина медленно кивнула.
— Спасибо. — Она не хотела ограничиться только этим словом, но еще недостаточно доверяла себе, чтобы продолжать. Но тут же поняла, что Бен хочет знать ее отношение к этому вопросу. — Я тоже считаю, что нам лучше никому об этом не говорить. Это слишком невероятно, чтобы хоть кто-то поверил. Иногда даже мне самой не верится. Конечно, мне интересно, есть ли кто-нибудь еще, кто так же боролся за то, чтобы вернуться назад… Но все, чего я хотела, когда поняла, что стала Мариной Деверо, — это спокойно жить и время от времени издалека видеть тебя и Дженни. А теперь… — она помедлила, не желая принимать все как само собой разумеющееся, — теперь я чувствую себя более счастливой, чем могла надеяться.
— Приятно слышать. Надо еще обсудить несколько вещей. Но в общем я с тобой согласен.
— Что еще надо обсудить?
— Нашу свадьбу, прежде всего. — Он притворно нахмурился. — Объединение двух домашних хозяйств потребует времени. Мы можем пожениться тихо, не вызывая удивленных взглядов. Может быть, сразу после Рождества, но уж никак не позднее, больше я ждать не смогу.
У нее снова перехватило горло. Она боялась строить прогнозы на далекое будущее в этой новой ситуации, боялась даже надеяться на то, что он снова примет ее в свою жизнь.
— Ты хочешь, чтобы мы поженились? — переспросила она.
— Конечно, хочу. — Бен подошел ближе и сжал ее локти, нежно улыбаясь. — Мы уже женаты, но ради Дженни нам надо все оформить должным образом. Помни, что фактически ты вдова.
— Я знаю. Просто не ожидала… Я не была уверена.
Он поморщился.
— Извини, что я был груб с тобой.
— Я тебя не виню. — Она провела нежной ладонью по его гладко выбритому подбородку. — Вся эта история действительно кажется бредом.
Бен поднес ее сложенную чашечкой ладонь к своим губам.
— Ты еще не дала мне ответа. Она вздрогнула, когда его язык коснулся ее ладони.
— А о чем ты спрашивал?
— О свадьбе, мадам. — Он взял ее руки в свои и торжественно произнес:
— Марина Деверо, согласны ли вы выйти за меня замуж?
Подступившие слезы не стали помехой для ее ответа. Она улыбнулась, вложив в свой взгляд все то, что было у нее на сердце.
— Почту за честь.
В воскресенье погода была теплая, и Бен повез их в Балтиморский зоологический сад. Он был очень тронут, когда Марина похвалила его за то, каких успехов достигла Дженни за эти полгода.
— Она удивительно спокойна для ребенка, который лишился матери. Должно быть, тебе пришлось много повозиться, чтобы добиться этого?
Он медленно кивнул.
— Как сказал психолог, с которым я консультировался, она развивается довольно хорошо. Пришлось нелегко, но присутствие рядом моей мамы очень помогло Дженни приобрести ощущение стабильности и равновесия. Мама целиком посвятила себя заботам о нас с Дженни.
Марина стиснула его руку, пока они смотрели, как Дженни хохочет над проделками двух белых медведей.
— Я всегда буду благодарна Элен, даже если и не смогу ей этого сказать.
Когда, налюбовавшись белыми медведями, они пошли искать прохладительные напитки, Бен заметил семью прихожан из своей церкви, чьи дети были немного постарше Дженни. Они открыто рассматривали Марину и то, как свободно он держит ее за руку. Бен улыбнулся и помахал им рукой.
