Елена Булганова - Срочно требуется семейное счастье
Эля молча втянула Марусю в прихожую, обняла и с превеликим удивлением почувствовала, как ее глаза наполняются влагой. Рассердилась на подругу, в кои-то веки заставившую ее плакать. Оттолкнула от себя Марусю, заорала:
– Маруська, дура этакая, как ты могла?! Я с ума схожу, не знаю, что с тобой случилось. Уже думала, что грохнули тебя с этими проклятыми деньгами или сама ты в какую-то аферу полезла. Убить тебя за это мало!
– Элечка, миленькая! – тормошила ее Маруся, стирала ладошками слезинки с ее щек. – Ну, прости ж меня, что я тебя не предупредила. Я так обиделась на тебя тогда, и за себя, и за Володю особенно. А потому что ты даже не захотела нас выслушать. И я решила, что сначала мы все сделаем, а когда вернемся, тебе расскажем.
– Ты с ним куда-то уезжала? – недобро покосившись на Володю, спросила Эля. – Да проходите же в квартиру, сейчас весь подъезд на крики сбежится.
Ввалились толпой, в огромной Элиной квартире сразу стало непривычно тесно и шумно. Кудрявая малышка сползла с рук мужчины и принялась носиться по комнатам радостно вереща.
«Жаль, что Димочка сейчас у родителей», – провожая ее растерянным взглядом, подумала Эля.
Профессор Смайлз раскинул на диване свои конечности, вертел в руках трубку и ловил Элин взгляд, собираясь испросить ее разрешения. Незнакомые мужчина и женщина, общим потоком внесенные в комнату, так и застыли в дверях, не сводя друг с друга счастливых глаз. Владимир прислонился к стене и молча, выжидательно наблюдал за Элей. А между ними металась с воплями счастливая Маруся. В общем, происходило что-то в высшей степени непонятное.
– Так, всем замолчать! – прикрикнула на гостей Эльвира, хотя шумела только Маруся. – Аня, приготовь гостям чай. Кто объяснит мне, что здесь происходит?
– Вот тебе Володя сейчас все объяснит, – сказала Маруся. И тут же добавила мстительно: – Если позволишь ему говорить.
– Да уж говорите кто-нибудь, прошу!
– Ладно, я начну, Маруся продолжит, – после недолгой паузы заговорил Владимир. – В общем, Эля, как ты уже знаешь, я проходил службу в Чечне, в самый разгар военной кампании. Там познакомился с Андреем, в одном полку воевали. И мне, и ему возвращаться по окончанию службы было особенно некуда. Мы остались в Грозном, стали восстанавливать город, не без нашего участия основательно разрушенный. Существует мнение, что воевавшие в Чечне по гроб жизни ненавидят всех кавказцев. Но это не так. Андрюха после ранения долго лежал в госпиталях и там нашел себе невесту – вот эту прекрасную девушку, нашу Халимат. Сначала они расписались в ЗАГСе, потому что работа и его ранение долго не позволяли им поехать к ее родне и справить свадьбу по местному обычаю. Наконец, когда Халимат уже была в положении, они собрались в станицу Шелковскую, к ее родне. Меня, как ближайшего друга и свидетеля на свадьбе, позвали с собой. За неделю до поездки у нас с Андрюхой начался мандраж. Мы опасались, что родственники Халимат не слишком обрадуются приезду двух русских, к тому же бывших солдат. Но встретили нас хорошо. Отец Халимат даже подарил Андрею джип, в качестве приданого, наверное. Вот из-за этого джипа все и произошло.
На другой день Андрей растолкал меня с утра пораньше. И предложил до жары опробовать новую тачку, заодно посмотреть окрестности. Ну, вскочил я, поехали. Голова после вчерашнего застолья была тяжелая что у меня, что у Андрюхи. Вместо дорог там – песчаные насыпи, которые под колесами джипа разлетаются в хлам. В одном особенно зыбком месте мы навернулись с насыпи. Машина перевернулась. Мы, еще валяясь в кабине вверх ногами, ощупали друг друга и решили, что все в порядке.
Но все оказалось совсем не в порядке. Как только мы вылезли наружу, сразу увидели торчащие из-под машины ноги придавленного человека. Рядом валялся мешок с травой. Наверное, этот человек собирал траву для кроликов, когда мы рухнули на него сверху. Мы как-то вытащили несчастного, попытались на руках отнести в местную больницу. Все это, конечно, было уже бесполезно.
Вечером я заметил, в каком ужасе и смятении пребывали многочисленные родственники Хали. Даже те, кто жил далеко и приехал сюда на свадьбу. Погибший оказался членом большого и очень воинственного семейства, его отец и братья вполне были способны развязать кровную вражду. Ближе к ночи в дом пришел огромный старик с черной бородой по грудь. Его сопровождали молодые, крепкие мужчины – сыновья. Старик долго говорил что-то по-чеченски отцу Халимат, Кариму. Потом ушел, и нам перевели его слова. Оказалось, старик потребовал, чтобы Андрей заплатил ему сто тысяч долларов за убитого сына. Если таких денег у него нет – а их, разумеется, не было, – Андрей должен был стать рабом оскорбленного семейства и вкалывать на них, пока не отработает всю сумму. Карим сказал нам еще, что это дело добровольное. Но если Андрей откажется, старик и его сыновья начнут мстить всей родне Карима. Мы-то хорошо знали, насколько серьезно было все сказанное… На следующее утро Андрей отправился в рабство…
Я в тот же день, когда Андрюха ушел, решил вернуться в Питер и начать собирать деньги на его освобождение. Утром со мной разговаривал Карим. Он попросил увезти его дочь куда-нибудь в Россию. У погибшего осталось много неутешных родственников, как знать, что еще придет им в голову. Через неделю мы покинули Кавказ.
Ну, потом мы три года пытались скопить нужную сумму. Халя после рождения Диночки устроилась санитаркой в больницу. Я хватался за любые заработки. Но скопить удалось какие-то крохи. Давай, Маруся, теперь твоя очередь…
Маруся, с пылающими щеками и зареванными глазами, встала с дивана и сказала:
– И вот это все, Элечка, Володя рассказал мне после публикации тех ужасных фотографий в газете. Я накинулась на него, стала ругать: божечки мои, почему раньше не сказал? Ведь ты бы наверняка ему помогла. А потом я решила все сделать сама. Ну, я попросила у тебя эти деньги, потом пришла к Володе и сказала, что мы немедленно едем за его другом. Ой, Эля, не могу тебе рассказать даже, сколько я пережила. Я там видела людей, совсем не страшных снаружи, но они делали страшные дела. Они так нас ненавидели, что не хотели отпускать Андрея даже за такие огромные деньжищи. Но все-таки нам повезло. Мы выкупили Андрея и вернулись обратно с ним вместе. А Халечка ничего не знала, и когда мы пришли к ней… ой, Эля, я просто рассказать тебе не могу, какое это было счастье! А Диночка сперва плакала, потому что она видела своего папу только на фотографиях, а Андрей оказался совсем на эти фотографии не похож. А потом уж я их умолила всех вместе идти к тебе.
– Я все понимаю, – сказала Эльвира, когда смолкла Маруся. – Кроме одного: откуда в вашей компании взялся профессор Смайлз?
