Кэтрин Блэр - Битва за любовь
Жестокая прямота его слов обескуражила Кэтрин, но она постаралась не подать и виду.
— Нет, у меня нет личных причин, связанных с Филиппом, — ровно сказала она. — Просто приглашение мадемуазель Латур должно было исходить от вас; вот я и подумала, что увижу вас пораньше и попрошу об этом.
— А разве у вас нет никого, чтобы иногда приглашать к себе сюда — именно к себе? Вы теперь живете здесь и делаете, что вам хочется.
— Спасибо. — Она не дала ему почувствовать свое удивление. — Я еще не завела друзей-англичан. Мы тут, кажется, как-то отрезаны от английской колонии.
— От молодежи — да, пожалуй. Посмотрю, что тут можно будет сделать. — Обычным своим ворчащим тоном, который он неизменно принимал рано или поздно в разговоре с ней, он добавил: — Вы что-то выглядите хуже, чем всегда. Я знаю, что это все жара, но вы так молоды и можете выносить любую жару, особенно если есть бассейн и можно купаться в море. Даже мальчик хорошо переносит жару, хотя, должен сказать, я не особо восхищаюсь этим розовым загаром. Мальчик должен загореть до цвета красного дерева!
— Но ведь он блондин.
— Ладно, не будем вдаваться в это. Мы сейчас говорим о вас. Вот вы лежите прямо под солнцем, и едва ли это хорошо для вас.
Кэтрин спросила себя: как-то Леон отреагировал бы на кусок стены, свалившийся ему на спину? Впрочем, с такой толстокожестью, как у него, он, может быть, и вообще бы ничего не почувствовал.
— Может быть, дело и в самом деле в жаре, но мне теперь лучше, — сказала она. — Собственно, я даже хотела вечером съездить развлечься, если вы не против.
— Против?! Вы должны выезжать каждый вечер. Танцы, театр, казино. Ночная жизнь в Ницце специально создана для таких, как вы. Если вам нужно еще…
— Нет, спасибо. Вы были так великодушны, Леон.
— Чепуха. Я отдаю только то, чего у меня избыток. Насчет сегодняшнего вечера — одной все-таки не нужно ездить, знаете ли.
— Майкл Дин пригласил меня с собой в казино.
— Ах, Дин? — пренебрежительно сказал он. — Что ж, на первый раз он вполне годится, но все-таки не поощряйте его. Он хороший секретарь, но у него нет воображения, и он вечно будет без денег. Шампанское и карты — вот и все, на что он годен вне работы. Впрочем, и в этом он не блистает. — Он посмотрел на часы. — Ко мне должен прийти человек в полдесятого, а мне нужно еще ознакомиться с его личным делом, прежде чем говорить с ним. Пойдите прогуляйтесь — и не такой вялой походкой! Терпеть не могу женщин, которые ходят как мокрые курицы.
Кэтрин хотелось ответить на последний выпад, но вместо этого она улыбнулась и пошла. Она начинала чувствовать какое-то унижение и неприкаянность. Ее собственное будущее было пусто и неопределенно.
Люси станет женой Леона и начнет командовать всем домом; Кэтрин и Тимоти будут в ее полной власти, она сможет делать с ними что захочет. Филипп… помолвлен с Марсель, потом женится на ней. Что ж, наверное, это то, что нужно ему, и конечно, не имеет никакого отношения к Кэтрин Верендер. В одном она была уверена: никогда, ни за что она не позволит Люси хоть как-то влиять на Тимоти.
День прошел как обычно. Наступил вечер. Тимоти долго кувыркался в своей кроватке, но наконец угомонился. Кэтрин надела шелковое платье в цветочек и в семь пятнадцать пошла вниз встретить Майкла в дверях. Он выглядел щегольски и уверенно в белом смокинге, и, когда она сказала ему, что за руль сядет он, это, казалось, было все, что ему нужно для полного счастья: он сам и красивая молодая женщина едут повеселиться в самый зажигательный город на побережье.
Они были уже на середине аллеи, когда между высоких ворот показалась другая машина. Майкл притормозил, то же сделала и вторая машина, так что они чуть ли не остановились, оказавшись бок о бок. Филипп наклонил голову и сдержанно улыбнулся; его спутница была откровеннее в своем подъеме — она высунула голову в окно и помахала Кэтрин с широкой, уверенной улыбкой.
— Так-так… — промолвил Майкл, когда они выехали на дорогу. — Просто мечта, а не девушка. В этих молоденьких француженках есть что-то такое, что меня просто сражает насмерть. Они умеют создать такой уют для тебя и все становятся замечательными женами. Во всяком случае, мне так кажется. Ну, раз Филипп официально появился с ней в гостях, значит, он вот-вот сделает ей предложение. А как вы думаете, почему он так долго ждал?
— Да он знаком с ней только полгода.
— Господи, да такой человек, как Филипп, давно бы все взвесил и решил насчет нее. — Он призадумался. — Впрочем, я вот что думаю: наверное, он выжидал, пока искусство не выдохнется из нее. Она достигла своей цели — одна из ее безделок сейчас на выставке. Все, теперь она готова стать женой. А улыбочка у нее какая-то странная была — вроде как снисходительная… Вы с ней когда-нибудь общались?
— Я встречалась с ней на одном вечере у Иветты.
Кэтрин вспомнился тот момент, когда она уезжала с виллы вместе с Филиппом; какая-то напряженность в лице Марсель, хотя она с улыбкой уверяла Филиппа, что сейчас же позвонит своей кузине, чтобы та не беспокоилась из-за ее позднего возвращения. Вечером Филипп так и не приехал домой — для холостяка доктора самое обычное явление. Может быть, Марсель слышала, что Филипп ездил в горы не один. Теперь это было не важно. Теперь она получила, что хотела.
Майкл наслаждался ужином под тенью пальм на террасе, глядящей на темный блеск Средиземного моря, и прогулкой под теплым звездным небом. А в казино — сверкающая лихорадочная толпа, колыхающаяся возле столов, крики крупье, внезапно наступающая тишина, гул голосов, неистовое возбуждение при виде огромных ставок, выигрыши и потери. Привлекательный, непринужденный Майкл казался частью всей этой сцены, усиливая впечатление от нее.
Для Кэтрин вечер был не таким приятным. У нее не было склонности к азартным играм или желания смотреть на играющих. В других обстоятельствах ей могла бы понравиться эта сцена: выставляемое напоказ богатство, лихорадочный пульс атмосферы, повелительные возгласы крупье: «Господа, делайте ставки!» Просто сегодня у нее было не то настроение, но она не хотела портить Майклу удовольствие от вечера. Все-таки для нее было облегчением, когда во втором часу ночи они отправились домой. Она села за руль, а Майкл, чуть разомлевший, расслабленно раскинулся в углу, скорбя по поводу непредсказуемого вращения рулетки.
Потом два дня прошли тихо. Кэтрин осторожно попробовала, в каком состоянии у нее мускулы на спине, поплавав в бассейне, и убедилась, что спина почти не болит. Она немного поучила Тимоти плавать. Но он не любил бассейн, потому что не мог достать ножками до дна, хотя ему очень нравилось колесить на велосипеде по его широкому мраморному окаймлению.
