Анастасия Эльберг - Самая сладкая ложь
Но упрямства коллег он недооценил. Они принялись убеждать его в том, что иногда необходимо заниматься чем-то, кроме работы. А что может быть лучше, чем отдых в приятной компании? К мысли о приятной компании Константин отнесся скептически, но отнекиваться ему надоело, и он принял приглашение. В конце концов, так упорно отказываться было невежливо.
Компания состояла из четырех человек, включая самого Константина. С пришедшими он был в хороших отношениях, что вселяло надежду на приятный вечер. Имениннику была преподнесена полезная безделушка (Константин умел выбирать подарки для женщин, но терялся каждый раз, когда речь заходила о подарках для мужчин). Минут через двадцать беседа пошла своим чередом, и по мере того, как вновь наполнялись рюмки, шла все лучше и лучше. Рабочие темы уже давно остались в стороне, и теперь молодые люди обсуждали женщин. Ни одного женатого человека за столом не было, а поэтому они принялись оглядывать ресторан в поисках «добычи».
— Глянь-ка, — обратился к Константину один из его соседей по столу. — Леди скучает.
Константин повернулся и увидел брюнетку, сидевшую за столиком в углу. Может, ей и на самом деле было скучно, но развлекаться ей не хотелось — это было заметно невооруженным глазом. Она смотрела куда-то вдаль, лишь изредка переводя взгляд на стоявший перед ней бокал с вином. Брюнетка была одета в платье из голубого шелка, и картину портили только желтые туфли, которые даже ничего не смыслящему в моде человеку могли показаться неуместными.
— Кажется, ей не до развлечений, — заметил Константин, по-прежнему разглядывая брюнетку.
— Да что ты понимаешь! — возмутился сосед. — Может, тебе не нравится, как она одета? Неужели ты выбираешь женщин по одежде?
— Уж лучше я подойду к ней, чем буду слушать ваши насмешки.
— Кто думал насмехаться? Я просто забочусь о твоей личной жизни.
— Спасибо, — с благодарностью кивнул Константин и направился к столику в углу.
Желания устраивать личную жизнь у него не было. Вероятно, потому, что в последнее время все происходящее в ней оставляло желать лучшего, и причин этому не находилось. У него была отличная работа с возможностью карьерного роста, были деньги. Иногда Константин думал о том, что он слишком много времени тратит на то, чтобы продемонстрировать женщине серьезность своих намерений. Или, если сказать точнее, продемонстрировать ей, насколько она для него важна.
Наверное, в современном мире все должно происходить быстрее. Вчера познакомились, сегодня переспали, через неделю расстались. Зачем терять время и думать о том, что можно пригласить женщину в театр, в оперу, в ресторан, что можно погулять по ночному городу, наслаждаясь свежим воздухом и прохладой и изучая достопримечательности? А приглашать ее к себе домой можно только с одной целью. Но уж никак не для того, чтобы показать свои рисунки, почитать друг другу вслух или побеседовать о чем-то отвлеченном при свечах.
Возможно, в этих мыслях изначально не было ничего рационального, но Константин все чаще отмечал, что женщины поверхностно относятся ко всему вышеперечисленному. Они любят дорогие подарки и цветы, но зачастую видят в этом намек. Он мог пересчитать по пальцам тех женщин, которые при виде подарков не закатывали глаза и не говорили полным фальши тоном: «Ах, ну разве можно дарить такие подарки на пятом свидании? Теперь я буду чувствовать себя обязанной!». Почему подарок должен восприниматься как что-то сверхъестественное, и почему нельзя просто поблагодарить? Разве это ненормально — дарить женщинам подарки, особенно если они этого достойны? Сначала они говорят, что легкодоступные женщины — это гадко, а потом упрекают мужчину в том, что он не делает решительных шагов. Так что им вообще нужно?
Константин думал о том, что если бы в нем было меньше эстетизма и уверенности в своей правоте, то он решил бы, что его плохо воспитали. Плохо в том плане, что воспитание это было пережитком прошлого. Что в наши дни уже никто не водит женщин в театр, не читает им стихи и не целует им ноги. И что пока мужчина и женщина не окажутся в одной постели, то духовной близости между ними быть не может. Но упрямство брало верх, а поэтому Константин условно делил женщин на правильных и неправильных. Последних было больше, но он был уверен в том, что качество первых уравнивает позиции.
Брюнетка отреагировала на его появление не сразу. Она еще некоторое время сидела, чуть ссутулившись, а потом медленно подняла голову, и Константин увидел, что она плачет.
— Добрый вечер, — сказал он.
— Здравствуйте, — ответила брюнетка вежливо. — Вы что-то хотели?
— Я вижу, что вам грустно, и я подумал, что смогу вам…
— Вы мне не поможете. Что-то еще?
— Вы не будете против, если я присяду?
Брюнетка устало вздохнула и кивнула на свободный стул.
— Спасибо, — поблагодарил Константин. — Почему вы пьете в одиночестве?
— Хотите присоединиться? Правда, не думаю, что вы будете пить такую гадость. У вас такой… аристократичный вид.
— Я совсем не разбираюсь в винах, — признался он, наполняя принесенный официантом бокал. — За знакомство. По-моему, отличный тост! Постойте-ка. А мы еще не познакомились!
Брюнетка покачала головой, и на ее лице появилась улыбка.
— Похоже, вы навеселе, — сказала она с легким укором. — Меня зовут Марика.
— Константин, — представился собеседник и поднял бокал. — Вот теперь действительно за знакомство.
— За знакомство, — согласилась Марика и сделала пару глотков вина. — У вас красивое имя, Константин. Вы оставили веселую компанию и подошли ко мне, хотя знали, что ничего веселого вы тут не найдете. Почему?
— Я увидел, что вам грустно, и решил спросить, что случилось.
Марика снова улыбнулась.
— Я не советовала бы вам пить вино после водки, — сказала она. — Завтра вы будете себя плохо чувствовать.
— Но ведь это будет завтра. Кроме того, у меня никогда не было похмелья. Интересно узнать, как это. Итак, в чем же дело?
Марика снова погрустнела.
— Видите ли, — сказала она, — я решила, что сегодня вечером у меня будет бессонница, и я выпью снотворное. Но только не одну таблетку, как обычно, а все.
— Что вы! Зачем?!
