С моим мужем что-то не так? - Ариана Миллс
— Я заставлю тебя забыть всё, кроме моего имени,
Губы Дэниела впиваются в мои в страстном поцелуе, завладевая ими с таким пылом, что у меня перехватывает дыхание. Я стону от этого натиска, запуская пальцы в его волосы и притягивая его к себе как можно ближе.
Когда он наконец отрывается от меня, мы оба тяжело дышим, наши грудные клетки вздымаются синхронно. Его глаза, потемневшие от похоти и чего-то гораздо более зловещего, впились в мои.
— Забудь своего мужа, забудь свою прежнюю жизнь, — рычит он, его рука скользит вверх, чтобы обхватить моё горло, надавливая ровно настолько, чтобы мой пульс участился.
— Теперь ты принадлежишь мне, полностью и безоговорочно. И я намерен в полной мере воспользоваться этим фактом.
— Д-Дэниел… — хнычу я, глядя на него полуприкрытыми глазами, затуманенными желанием и трепетом.
— Пожалуйста, остановись…
Мой голос слаб, в нём нет уверенности даже для моих собственных ушей. Я мягко напоминаю ему о фундаментальном различии между нами — о пределах человеческой выносливости по сравнению с, казалось бы, безграничной выносливостью демона.
— Помни, я не такая выносливая, как ты, — мягко продолжаю я, и в моём тоне проскальзывает нотка беспокойства.
— Даже если ты сейчас обитаешь в смертной оболочке, наверняка должен быть какой-то момент, когда твоя новая форма устанет, не так ли?
От этой мысли у меня по спине бегут мурашки, ведь я знаю, что, несмотря на его подавляющее присутствие, Дэниел всё ещё ограничен физическими границами своего человеческого сосуда, не так ли? Должен же быть предел в его желании…
— Мне необходимо принять ванну, — говорю я.
— Кроме того, я всё ещё хочу расслабиться… и… и работу никто не отменял… тебе ведь тоже нужно ходить на работу… — задумчиво бормочу я.
И тут же осознаю, что с тех пор, как мой настоящий супруг ушёл, он ни разу не появлялся на работе. И что же будет, если кто-нибудь узнает, что теперь это не мой муж, а демон? — размышляю я.
— Ванна звучит заманчиво, — размышляет он, оценивающе оглядывая мою растрёпанную фигуру.
— И ты права, я не могу полностью пренебрегать моими обязанностями.
На его лице мелькает что-то похожее на беспокойство, когда он осознаёт последствия своего нынешнего положения. Если кто-нибудь узнает правду — что мужчина, играющий роль моего мужа, на самом деле демон, — последствия будут катастрофическими.
— Полагаю, я должен сохранять видимость нормальной жизни, — медленно говорит Дэниел, почти про себя.
— Ходить на работу, поддерживать видимость…
Но затем на лице Дэниела появляется медленная, порочная улыбка, его глаза сверкают озорством и едва сдерживаемым желанием. Он наклоняется ближе, его губы касаются моего уха, когда он говорит.
— Как насчёт того, чтобы пока сосредоточиться на ванне? — практически мурлычет он, и от его тёплого дыхания у меня по спине бегут мурашки.
— Я мог бы присоединиться к тебе, помочь промыть тебе с принятием ванны…
Его руки скользят по моим бокам, останавливаясь на изгибе моих бёдер, и он снова прижимает меня к себе. Несмотря на краткий миг ясности, жар его тела и запах его кожи снова угрожают лишить меня рассудка.
— Нет… — твёрдо говорю я, кладя руки на грудь Дэниела, чтобы создать небольшое расстояние между нами.
— Я хочу принять ванну одна.
Встретившись с ним взглядом, я стою на своём, пытаясь взять ситуацию под контроль.
— Мы не можем постоянно быть вместе.
— Мне важно иметь личное пространство, время для себя.
Мои слова звучат решительно, я устанавливаю чёткую границу. Каким бы заманчивым ни было его предложение, я знаю, что мне нужно побыть одной, чтобы собраться с мыслями и осмыслить всё, что произошло. Я
— искренне ценю твою компанию, — добавляю я, слегка смягчаясь, — но, пожалуйста, поймите, что мне нужно побыть одной.
Дэниел хмурится, на его лице читаются замешательство и разочарование, когда он обдумывает мою просьбу о личном пространстве. Он медленно качает головой, на его красивом лице отражается недоумение.
— Вы, люди, такие странные, — бормочет он почти про себя.
— Почему мы должны быть порознь, когда могли бы всегда быть вместе?
Его взгляд встречается с моим, напряжённый и пытливый.
— В моём мире супруги остаются постоянными спутниками. Одиночество опасно, оно влечёт за собой риск и искушение.
В его тоне слышится неподдельное недоумение, культурные различия между его миром и моим создают пропасть, которую он пытается преодолеть. Мысль о добровольном расставании кажется ему чуждой и даже тревожной, исходя из его демонической точки зрения.
Я вздыхаю, понимая, что мне нужно тщательно объяснить эту концепцию, чтобы помочь Дэниелу понять. Нежно положив руку ему на плечо, я встречаюсь с ним взглядом, полным терпения.
— Дэниел, в человеческих отношениях наличие личного пространства и независимости полезно и необходимо, — начинаю я, тщательно подбирая слова.
— Постоянное пребывание вместе может привести к обиде, потере индивидуальности.
— Нам нужно время для себя, чтобы восстанавливаться, заниматься своими делами и сохранять чувство собственного «я» вне отношений.
Видя, что он по-прежнему в замешательстве, я мягко добавляю:
— Дело не в том, что я не хочу быть с тобой.
— Дело в том, чтобы уважать самостоятельность и потребности друг друга как личностей в рамках партнёрских отношений.
— Эта ванна — просто небольшой пример применения этого принципа на практике.
Низкий, рокочущий звук вырывается из груди Дэниела — не совсем рычание от гнева, но проявление его недовольства и нежелания оставлять меня одну. Он хмурит брови, и на его лице появляется упрямое выражение.
Он открывает рот, словно собираясь спорить дальше, но, кажется, передумывает. Вместо этого он делает глубокий, прерывистый вдох, явно борясь с непривычными человеческими представлениями о личном пространстве и независимости.
— Это противоречит всем моим инстинктам, — наконец говорит он, в его голосе напряженная смесь принятия и разочарования.
Его рука обхватывает мою щеку, большой палец касается моей нижней губы с нежностью, которая противоречит его внутреннему смятению.
— И… к тому же мысль о том, что ты будешь вне моего поля зрения, уязвимая для неизвестно чего…
Он замолкает, качая головой, словно пытаясь избавиться от этой нежелательной мысли.
Несмотря на то, что он всё лучше понимает человеческие обычаи, демонический инстинкт, требующий, чтобы его избранница постоянно находилась под защитой и поблизости, всё ещё бурлит в нём.
Выражение лица Дэниела становится мрачным от беспокойства и желания защитить, когда он пристально смотрит на меня. Его большие руки поднимаются, чтобы обхватить моё лицо, большие пальцы нежно гладят мои скулы, словно пытаясь запомнить каждую деталь.
— Вы, люди, слишком хрупкие, — бормочет он, его голос
