С моим мужем что-то не так? - Ариана Миллс

Одним плавным движением он входит в меня, полностью заполняя. Я задыхаюсь, внезапное вторжение посылает волны удовольствия, расходящиеся от моего лона.

Его темп неумолим, каждый толчок приближает меня к грани безумия. Наши тела движутся в ритме, древнем, как само время, движимые первобытным желанием спариваться.

После двух оргазмов подряд я чувствую себя невероятно чувствительной. От каждого прикосновения его кожи к моей по моему позвоночнику пробегает дрожь. Несмотря на мою повышенную чувствительность, Дэниел продолжает неустанно стремиться к удовольствию.

Его толчки становятся более беспорядочными, подпитываемые его собственным растущим желанием. Я хнычу, потерявшись в тумане удовольствия и истощения. С моих губ срываются слова — отчаянная мольба об освобождении.

Его темп ускоряется, с каждым толчком он проникает глубже в моё гостеприимное лоно. Моё тело содрогается под ним, потрясённое силой нашей страсти.

Я чувствую, как приближаются тревожные признаки очередного оргазма. Мои мышцы напрягаются, готовясь к неизбежному взрыву. Последним толчком Дэниел снова отправляет меня за грань.

Мои крики эхом разносятся по комнате, пока волна за волной удовольствия накрывают меня, оставляя слабой и дрожащей в его объятиях.

Когда отголоски моего оргазма стихают, я чувствую, как горячее семя Дэниела изливается глубоко внутри меня. Его освобождение вызывает волну тепла, которая распространяется по моему животу.

Его толчки замедляются, становясь более неторопливыми, пока он переживает свой оргазм. Наконец, он падает на меня, и его вес приятно давит на моё разгорячённое тело.

Мы лежим, обнявшись, наслаждаясь последствиями нашей любви.

Пока мы лежим, обессиленные, в объятиях друг друга, Дэниел шепчет мне на ухо слова любви и восхищения. Теперь его прикосновения нежны, он успокаивающе гладит меня по волосам.

Наши тела сплетены, мы наслаждаемся послевкусием нашей страстной встречи. Меня охватывает чувство удовлетворения, ощущение покоя и радости, сменяющее безумную страсть, которая поглощала нас несколько мгновений назад.

В ночной тишине, когда биение сердца Дэниела эхом отдаётся в моих ушах, я засыпаю, чувствуя себя в безопасности в его объятиях.

Глава 13

Я с трудом открываю глаза, моргая, чтобы прогнать остатки глубокого, приятного сна. Когда я пошевеливаюсь, в нижней части живота возникает дискомфорт, и я вздрагиваю. Ощущение усиливается, когда я слегка сдвигаюсь, и с моих губ срывается тихий стон.

Воспоминания о страстной ночи с Дэниелом наводняют мой разум, и мои щёки заливает румянец. Мы были так поглощены своим желанием, так поглощены потребностью соединиться и выразить свою любовь друг к другу.

Осторожно я пытаюсь сесть, морщась от усиливающейся боли. Дэниел шевелится рядом со мной, его рука автоматически обвивает мою талию, поддерживая меня.

— Успокойся, любимая, — бормочет он с озабоченным выражением на лице.

— Позволь мне помочь тебе.

Нежно направляя меня, он помогает мне откинуться на подушки, меняя наше положение, чтобы ослабить давление на мою чувствительную область. Когда я расслабляюсь, боль начинает утихать, сменяясь теплым, приятным ощущением, разливающимся по всему телу.

Рука Дэниела собственнически лежит на моём животе, его большой палец успокаивающе поглаживает ткань покрывающей нас простыни.

— Как ты себя чувствуешь? — тихо спрашивает он, и в его голосе слышится беспокойство.

Я делаю глубокий вдох, позволяя его успокаивающему взгляду окутать меня.

— Немного болит, но ничего серьёзного, — заверяю я его, поднимая руку, чтобы погладить его по щеке.

— Просто напоминание о том, как сильно ты овладел мной прошлой ночью.

На его губах играет улыбка, когда он наклоняется к моему прикосновению.

— Виновен по всем пунктам, — говорит он, и его голос понижается до хриплого шёпота.

— Но оно того стоило, не так ли?

Я киваю, и румянец заливает мои щёки при воспоминании о нашей бурной любви.

— Более чем.

Почти рыча, Дэниел насмехается:

— А что люди делают после хорошего секса?

От его прямоты я краснею, а в голове проносится мысль, что демоны могут быть такими же прямолинейными, как и жестокими.

Я прикусываю губу, пытаясь сформулировать ответ, который не заставит меня выглядеть наивной девчонкой.

— Н-ну, обычно они обнимаются и разговаривают, — запинаюсь я, надеясь, что мой голос звучит непринуждённо, несмотря на растущее смущение.

Дэниел усмехается, его смех низкий и порочный.

— Обнимаются и разговаривают, да?

— Как странно.

Он притягивает меня ближе, обвивая руками в собственнических объятиях.

— Я предпочитаю поглощать своих возлюбленных, телом и душой.

— И как только я почувствую твою сущность, пути назад не будет.

Я смотрю на Дэниела в замешательстве, пытаясь расшифровать его загадочные слова о том, что он поглотит меня. Мы уже занимались страстной любовью, и, если не считать обычной нежности после секса, ничего особенного или зловещего в этом не было.

— Что ты имеешь в виду под «поглотить»? — спрашиваю я едва слышным шепотом.

— Мы уже… ну, знаешь, делали всё это.

Я неопределенно указываю на наши спутанные простыни, чувствуя смесь любопытства и опасения.

Ухмылка Дэниела становится шире, обнажая острые клыки, которые угрожающе сверкают в тусклом свете.

— О, милая, ты понятия не имеешь, с чем имеешь дело, — мурлычет он, его горячее дыхание щекочет мне ухо.

— Секс со мной — это только начало.

Губы Дэниела касаются моего уха, его слова — соблазнительный шёпот, от которого у меня по спине бегут мурашки.

— Я уже говорил тебе, моя дорогая, — шепчет он, царапая зубами чувствительную кожу моей шеи.

— Я заперт в этой смертной форме… внутри тела твоего мужа.

Когда Дэниел вновь шепчет мне на ухо своё мрачное признание, касаясь губами чувствительной кожи моей шеи, я чувствую, как по моему позвоночнику пробегает дрожь.

— Да, ты сказал… — начинаю я, и мой голос затихает, когда он оставляет дорожку из поцелуев вдоль моей шеи. — Ты заперт в этой смертной форме, — заканчиваю я, и во рту у меня становится горько от его предыдущих слов.

— В теле моего мужа…

При упоминании моего, так сказать, бывшего мужа зубы Дэниела вонзаются в мою плоть, пронзая нежную кожу с такой болью, что я задыхаюсь. Боль смешивается с трепетом возбуждения, моё тело инстинктивно реагирует на его властное притяжение.

— Я помню, — выдыхаю я, запуская пальцы в его волосы, пока он зализывает рану.

Губы Дэниела продолжают безжалостно терзать мою шею, и от каждого поцелуя и укуса по моим венам пробегают электрические разряды.

— Чтобы вернуть свою истинную форму, — шепчет он мне на ухо низким и гипнотическим голосом, — мне нужна энергия… И у меня есть именно то, что нужно.

От его слов по моему позвоночнику пробегает дрожь, и я испытываю восхитительное сочетание страха и предвкушения. Я чувствую