Дождь в моей душе - Марина Зимняя
- Это была безобидная шутка, никто от этого не умер, - не успокаивается Золотарева. Я не успеваю моргнуть глазом как Матвей подскакивает с места и выливает на голову неугомонной мамаши воду из спортивной бутылки, которую крутил в руках все это время. Я забрала его прямо с тренировки. А он не убрал воду в рюкзак.
- Как вам такая безобидная шутка? Вам даже отмываться не придется! - выкрикивает он пока все прибывают в шоке от его выходки.
***
Матвея не поставили на учет. Пока не поставили… Инспектор по делам несовершеннолетних предупредил меня, что мы теперь на карандаше, и его следующая выходка может стать фатальной. И если Мот продолжит в том же духе, обязательно поднимется вопрос относительно, моей состоятельности в качестве опекуна. Из школы я вышла выжатая как лимон.
- Матвей! Так нельзя! Ты понимаешь, что своей выходкой ты нас подставил? - уставшим голосом произношу я. - С третьей четверти нам придется перейти в другую школу. Это требование завуча.
- Я перейду только если Василиса перейдет тоже, - с психом произносит брат.
- Матвей! У Василисы есть семья, не тебе решать где она будет учиться.
- Как ты не понимаешь? Ее ведь затравят! Ее никто не защитит!!! - жестикулируя выкрикивает он.
Мы садимся в машину, и я устало роняю голову на руль. Руки сжимают мягкую обшивку рулевого колеса. Я так устала…
- Шуруп! Прости меня… - бормочет брат, прикасаясь к моему плечу. – Я постараюсь больше не подводить тебя.
- Матвей… Тебе все равно придется перейти в другую школу, - еле слышно произношу я. - Это полугодие оплачено, а следующее я оплатить не смогу, - слезы бегут по щекам скатываясь по губам и по подбородку.
- Саш! Не плачь, - шепчет брат. - Не плачь, прошу тебя, а то… - брат замолкает. Поворачиваю голову, смотрю на него.
- А то?
- Мужики не плачут, - произносит брат и поджимает губы. - Папа никогда не плакал.
Плакал, еще как плакал… Я видела папины слезы. Только теперь я не знаю, скорбел ли он в тот момент по утрате любимой. Или просто испытывал вину перед ней…
Под редкие капли осеннего дождя выезжаю на проезжую часть.
- Притормозишь около магазина?
- Зачем?
- Мне кое что нужно!
- Мот! У нас все есть. Давай домой! Я так устала…
- Я буквально на одну минуту, - не унимается он.
- Ладно.
Паркую машину на обочине, мне лень заезжать на огороженную парковку.
- Зонтик возьми, - кричу ему, но он просто накидывает капюшон куртки и убегает. Передо мной останавливается машина, с восклицательным знаком на стекле. Усмехаюсь, еще одному мастеру парковки нужно в магазин. Я ненавижу парковаться. Мот говорит, что мне просто это не дано. Брат возвращается буквально через пять минут и заскочив в салон стряхивает с мокрых волос капельки дождя. Капли попадают на меня.
- Только попробуй заболеть! Я буду лечить тебя исключительно болючими уколами.
- Не шипи, - говорит брат и достает из кармана три батончика "Баунти". Матвей широко улыбается, а я снова не могу сдержать слез. Ну разве можно на него ругаться?
Бах! Мы ощущаем толчок и синхронно поворачиваем головы. Из машины только что заехавшей нам в бампер выскакивает парень, а вслед за ним девушка с младенцем на руках. Ребенок истошно плачет, Матвей на четвереньках осматривает нашу машину. А я на негнущихся ногах покидаю салон нашего авто.
- Парень! Ну как же так!? - начинаю причитать я.
Молодой водитель растерян не меньше меня.
- Девушка, простите!
- Простите? - выкрикивает Матвей. - Шуруп! Если радиатор пробит, то все хана… - с досадой машет он рукой.
- Да нет! Здесь только бампер и номер погнут, - парень на корточках исследует место удара. Ребенок на руках девушки не прекращает плакать.
- Да сядь ты в машину, - не выдерживаю я. - Чего ты его под дождем то держишь?
- Ага! Бампер! У тебя же фаркоп, по-любому до радиатора достал, - быкует Матвей. - Нужно что бы мастер посмотрел... Саша! Нужно искать хорошего рихтовщика. Блин! Тут и красить, и полировать!
- Может проще поменять бампер, - несмело интересуется парень.
- Не проще! Хрен мы сейчас оригинальный бампер купим, - психует Матвей.
- Подожди! А страховка, - опомнившись спрашиваю я.
- Да нет у него страховки! Ты что не слышала? Он же сразу сказал…
- Давайте я вам двадцать тысяч сейчас отдам… - несмело произносит парень. - А потом если выяснится, что радиатор пострадал, я переведу вам недостающую сумму. - Девушка начинает подвывать в такт рыдающему младенцу.
- Не соглашайся! Он сейчас свинтит, а нам эти двадцать тысяч вообще ни о чем.
За рукав отвожу брата в сторону: - Ты посмотри на них… Что с них взять? Для них эти двадцать тысяч страшная потеря… Еще и ребенок маленький на руках.
- Саша! Так нельзя… С чего мы будем ее ремонтировать? У нас самих денег нет…
Я поворачиваю голову в сторону молодой семьи. Парень стоит опустив голову, а девушка покачивая ребенка полушепотом что-то ему высказывает.
- Давайте, ваши двадцать тысяч, - произношу я и сажусь в машину. Мы не доехали до своего двора от силы двести метров.
***
Во дворе стоит разбитая машина. Смотрю на нее из окна второго этажа. Я решила не отдавать долг Лисицкому, дураку понятно, что он меня просто развел. Но ремонтировать ее я больше не хочу... Глаза находят рамку с нашим семейным фото. Беру ее в руки. Мы сделали это фото в прошлом году. Мама, папа и я с Матвеем сидим на садовой качели. Мама улыбается, Матвей дурачится и корчит рожицы. Я обнимаю отца, а он смотрит на маму. Еще вчера я была уверена, что он смотрит на нее с любовью, а сегодня… Сегодня мое сердце в очередной раз разбилось. Одна часть меня говорит: - Не верь! Зачем верить каким-то сплетням? А вторая: - Ты живешь в сказке, Саша! Сними наконец свои розовые очки и начинай смотреть на мир реально. У твоего отца была любовница, он обманывал свою жену… Но от этого он не преставал быть твоим любимым папочкой. Да, его образ испачкался и местами покрылся коррозией, но это не
