Окровавленные руки - Аделаида Форрест

— Это чертовски невероятно.

Я пожала плечами, взяла бокал и отхлебнула вина. — Это просто первосортное ребро.

Просто отличные ребрышки.

— Ты одарена Действительно.

Голос Маттео был удивлён, как будто он впервые увидел что-то во мне. Внезапно это показалось слишком интимным, что было смешно. Моя кулинария была далеко не секретом. Тысячи людей читают мой блог каждый день, но что-то в Маттео всегда было видно под поверхностью каждой грани моего существа.

— Зачем ты это делаешь? Прорываешься в мою жизнь? Конечно, должны быть другие женщины, которые могли бы удовлетворить любую потребность, которую, как ты думаешь, я удовлетворю…

Его вилка упала на тарелку, и он смотрел на меня, пока я не замолчала под силой этого взгляда.

— Я делаю это, — он сделал паузу, глубоко вздохнув. — Потому что ты моя. Это так просто.

— Я давно не был твоей, Тео, — запротестовала я, поморщившись от того, как имя, которое я когда-то назвала, сорвалось с моих губ.

— Ты всегда была моей, милая моя. Даже когда мы не могли быть вместе.

Он сказал это так, как будто это было так очевидно. Но на самом деле он провел более десяти лет, трахая других женщин и оставляя меня с другими мужчинами. Это был не тот мужчина, которому я хотела принадлежать.

— Меня не интересуют какие-то странные отношения, которые, по твоему мнению, у нас есть. Открытые отношения? Что-то, к чему ты возвращаешься, когда захочешь? Ни один из этих сценариев мне не нравится, Маттео. Множество женщин довольны тем, что ты предлагаешь, и в этом нет ничего плохого, если это работает на вас. Но я не та девушка.

Я грустно улыбнулась ему, ставя столовое серебро. Я закончила — ела, играла в его игры, все это.

— Думаю, ты знаешь, где дверь.

Он откусил еще один кусок своего главного ребра, игнорируя меня и мои желания до последнего. Когда он доел свою тарелку, он встал, наблюдая за тем, как я заканчиваю уборку на кухне. Это была навязчивая вещь, всегда нужно было убирать пространство после каждого использования. Он взглянул на мое макси-платье цвета шалфея с открытыми плечами, и его взгляд проследил вниз, чтобы увидеть туфли на каблуках телесного цвета на моих ногах.

— Тебе удобно в них? — спросил он, и я в замешательстве нахмурила брови.

— Да, но я сниму их, как только ты уйдешь.

Он встал на колени у моих ног передо мной, задрав мое платье достаточно, чтобы осмотреть туфли. Я чуть не потеряла равновесие, когда он взял одну ногу в руки и осторожно повернул ее, чтобы осмотреть пятку.

— Они подойдут. Пошли.

Подхватив куртку, он накинул ее на плечи, оставив переднюю часть расстегнутой. Как сумасшедший, элегантный бунтарь.

— Я никуда не пойду, — запротестовала я. Казалось, он обдумывал свои варианты, а затем кивнул, словно признавая поражение. С тяжелым вздохом облегчения я вздрогнула, когда он встал прямо передо мной, и его руки схватили мои бедра в своих ладонях. После того, как он действительно устроился там, он поднял и взвалил меня себе на плечо. Я хмыкнула, шлепая его по спине в борьбе, которая осталась проигнорированной, когда он повернулся и пошел к моему входу. На ходу он выключил свет, схватил мои ключи с консоли и направился к двери.

— Маттео! — Я закричала.

— Опусти меня! — Выйдя на крыльцо, он, казалось, не заботился о том, что мы, должно быть, привлекаем внимание моих соседей — что они, скорее всего, вызовут полицию и заявят о похищении.

— Мне нужен хотя бы мой телефон. Моя сумочка.

Он шлепнул меня по заднице с оглушительным стуком. Это было совсем не больно, не из-за комбинированной ткани моего нижнего белья и моего платья, но сам принцип был шокирующим, несмотря ни на что.

— Они мне не нужны, — проворчал он, закрывая мою дверь моими собственными ключами. Когда он повернулся и направился к Aston Martin, я усилила свою борьбу.

— Стой! Отпусти меня! Соседи, знаешь ли, вызовут полицию.

Маттео усмехнулся, поворачивая меня так внезапно, что у меня закружилась голова.

— Ты звонишь в полицию? — спросил он, и мне пришлось задуматься, кого из соседей он беспокоит.

— Нет, сэр. Я и не мечтал об этом, мистер Белланди. Я ничего не видел, — сказал мой дружелюбный пожилой сосед Майк, и его входная дверь с глухим стуком закрылась.

Предатель.

Я представила, как он отступает внутрь, оставляя меня на милость человека, которого он сам боялся.

— Маттео, пожалуйста, — умоляла я, когда он открывал пассажирскую дверь.

— Садись в гребаную машину, Айвори, — приказал он, ставя меня на ноги рядом с ней.

Я кивнула в знак подчинения, чувствуя, как в этот момент под поверхностью здравомыслия Маттео играет что-то другое. Что-то вывело его из себя, и я подозревала, что это была я.

Единственный реальный вопрос заключался в том, что он будет делать с этим?

Я села и засунула ноги в машину, вздрогнув, когда дверь захлопнулась. У меня хватило ума понять, что открывать эту дверь, скорее всего, было бы очень плохим решением, поэтому я села, сложив руки на коленях. Мгновение спустя Маттео уже сидел за рулем, протянув руку через центральное отделение, чтобы наклониться ко мне и пристегнуть меня к себе. С мурлыканьем завелся двигатель, и он съехал с моей дороги слишком быстро, на мой вкус. Я вцепилась в сиденье рядом с моими ногами, пытаясь сдержать панику.

— Маттео…

— Если ты когда-нибудь позволишь другому мужчине прикоснуться к тебе, я убью его, — прорычал он таким угрожающим голосом, и я застыла в ужасе. Этот голос почти не оставлял сомнений в том, что он имел в виду каждое слово, вызванное прямо из бездны Ада. — У нас не открытые отношения. Никто не прикасается к тебе. Никто не прикасается ко мне. С этого момента и далее только ты и я. Ты поняла?

Я кивнула, глядя на свои ноги, пока он говорил.

— Слова, Айвори. Мне нужны слова.

— Да, Маттео. Я понимаю, — прошептала я, борясь с желанием расплакаться. Я не хотела, чтобы он знал, как сильно он меня напугал. Может быть, я и не была самой сильной из женщин, может быть, и не идеальной, но будь я проклята, если показала ему свою слабость. Однажды я пережила его и сделаю это снова, но во второй раз я докажу, что могу это сделать, не позволяя своему сердцу участвовать в каких-то извращенных играх, в которые он хотел играть.

Он замолчал, ведя нас по городу, пока я пыталась укрепить свою решимость.

Потому что я