Наследник для миллионера (СИ) - Рина Старкова
— Я Волкова, — встаю с места.
— Что? — надменная усмешка заставляет меня поджать губы.
— Волкова, — повторяю едва слышно. — Я — часть вашей семьи. Жена вашего сына. Я вам не нравлюсь, знаю. Вы не должны меня любить. Но вот уважать обязаны.
Ефим Святославович замолкает, а его лицо с глубокими морщинами преобретает задумчивый вид.
— И, чтобы вы знали, это я позвала вас праздновать Новый Год вместе. Стёпа был очень сильно против! — пугаюсь собственного голоса, сурового и холодного, и тут же смягчаюсь. — Я на вашей стороне, а вы…
… Вы не заслуживаете моего доброго отношения после всего, что сделали.
Фразу я так и оборвала, оставив незаконченной. Однако, по лицу Волкова старшего заметно, что он всё понял. Будто мысли прочитал.
— Либо я в тебе очень сильно ошибся, — шепчет тихо, на меня даже не смотрит. — Либо недооценил.
— И первое, и второе, господин Волков!
Каблуки стучат по полу.
Разговор окончен.
— Госпожа Волкова, — бросает мне в спину. — Позовите моего сына.
_32_
_Степан_
— Всё хорошо? — ловлю Веронику за локоть.
Она, как безумное торнадо, пролетала мимо и, кажется, даже не замечала меня.
— Всё прекрасно, — улыбается как-то нервно, будто прячется за маской. — Твой отец зовёт тебя!
Вырывается, смотрит куда-то сквозь меня. Её надменное лицо не выдаёт ни одной эмоции, и мне остаётся только гадать, что от неё хотел мой отец. И зачем он вновь хочет видеть меня?
Ника ускользает в сторону столовой.
Делаю глубокий вдох, до боли в лёгких. Идти сейчас к недовольному ворчливому старику совершенно не хочется.
Я ведь знал, что его лучше не звать на этот праздник. Был уверен, что отец всё испортит!
Так и вышло.
Вместо дружного семейного гулянья у нас получился полный аншлаг! И Вероника со своим каменным лицом точное тому подтверждение.
Но выбора у меня нет. Приходится стиснуть зубы до скрежета и вернуться на второй этаж в просторную гостиную спальню, где наш врач уложил отца.
— Всё со мной впорядке! Не маленький, переживу. Я себя прекрасно чувствую! — издалека слышу грозное ворчание. — Да что ты пристал то? Я притворился, понимаешь?
Застываю возле приоткрытой дверью.
Притворился?
Пальцы сжимаются в кулаки, и кровь моментально отливает от лица. Вена начинает играть от напряжения.
Молодец, папочка! Своей выходкой испортил праздник.
— Моим скажи, что я переволновался.
— Ефим Святославович, так нельзя! Вы меня дёрнули прямо из-за стола! — недовольно выговаривает доктор.
— Тебе за это платят не малые деньги. Заткнись и делай, что я сказал!
Выдыхаю и стучу в дверной косяк. Делаю вид, что не слышал этого разговора, и папа демонстративно закрывает глаза и за сердце держится.
Актёрское мастерство на высоте.
— Ну как он? — обращаюсь к доктору.
— Уже лучше. Видимо, переволновался. Давление подскочило.
— Может, в больницу его отвезти?
— Не стоит. Укол я сделал, Ефиму Святославовичу уже лучше.
Молча подхожу к отцу и разглядываю его наигранно измученное лицо.
— Папочка, ты как? — выбираю самую елейную интонацию.
— Полегче, — отвечает тихим голосом и приоткрывает глаза. — Садись, сын, нужно поговорить.
Доктор молча выходит из комнаты, оставляя нас наедине, и я утопаю в догадках о чём же пойдёт речь.
— Что происходит с Вероникой? — между густыми бровями образуется глубокая складка, взгляд наливается суровой темнотой.
— А что с ней происходит?
— Она сама не своя. Ты разве не видишь?
Вижу. Я же не кретин.
— Мне не нравится то, что происходит в ваших взаимоотношениях, — вздыхает.
Опять решил поучить меня галантному отношению к женщинам…
— Я следил за ней и проверял, — выдаёт отец.
Сердце перестаёт стучать на долю секунды. Чувствую, как градины холодного пота выступают на позвоночнике.
— Ты что-то нашёл? — едва сдерживаю непрошенную дрожь в голосе, и в памяти вспышками сверкают мою догадки в адрес жены.
Такая же, как моя бывшая… Работает на Репина.
— В этом вся и проблема. Ни-че-го! — отец рычит сквозь плотно сомкнутые зубы. — Ангел, мать её!
Волна облегчения прокатывается под кожей, и тяжкий груз с сердца падает, разбиваясь в крошку.
Конечно, Вероника не поступила бы так со мной.
— За что ты её ненавидишь?
— Кто тебе такое сказал? — удивлённо. — Мне нравится твоя жена.
— Тогда зачем вынюхивал информацию о ней?
— Доверяй, но проверяй, — заключает отец.
Воцаряется тишина, позволяющая мне хорошенько подумать. Мне ведь и правда повезло с Никой! Она бескорыстная и добрая, ей никогда не нужны были мои деньги. Она полюбила меня.
Полюбила!
Просто так. За мою запутавшуюся душу, за скверный характер, за нелепые шутки и насмешливый взгляд. Осталась со мной не из-за богатства, а по приказу собственного сердца. И, надо признать, Вероника сделала меня чуть лучше. Научила думать о других людях, заботиться, сопереживать.
Научила меня любить.
— Знаешь, о чём я больше всего жалею? — в его интонации слышится горечь.
Отец отводит взгляд к окну, за которым играют снежинки в свете фонаря, а я молчу, боясь нарушить внезапно возникшую таинственную атмосферу.
— Я жалею, что не смог удержать твою маму.
Его слова попадают точно в цель, дотрагиваются до какого-то важного участка души и откликаются осознанием чего-то сверх важного.
— Не отпускай Веронику, сынок! Сделай всё, чтобы она была счастлива. Не допускай моих ошибок.
Словно смерч вылетаю из комнаты.
Я люблю тебя, Вероника. Больше богатств, больше жизни! Ты — мой искренний ангел с сияющими глазами и проникновенным голосом. И мы должны всё исправить.
Нас поглотило цунами ссор.
И только вместе мы сможем выплыть из этого беспощадного шторма.
В столовой встречаюсь взглядом с Олесей.
— Господин, — она грустно улыбается, сидя за столом полным угощений.
Кругом не души.
— Где Вероника? — бросаю в попыхах, стремительно шагая к кухне.
— Уехала.
Тело перестаёт слушаться. Ноги врастают в пол, точно в бетон.
— Куда уехала? — голова закипает.
— Она передо мной не отчитывалась, — няня пожимает плечами. — Собрала Максима Степановича и уехала.
— Сука! — по столовой прокатывается грозный раскат моего рыка.
Хватаю телефон и нервно набираю номер Волковой, слушаю длинные гудки.
— Виктор, вызови мне машину! — хватаю пальто в гардеробной.
А гудки всё продолжаются, изрядно действуя мне на нервы.
— Господин, — дворецкий качает головой и пятится от меня. — Вы не должны бежать за ней. Она ушла. Это её решение.
— К чёрту! Вызывай машину!
— Но мы даже не знаем, куда она поехала! — мужчина пожимает плечами.
— Почему никто не остановил её? — бросаю молниеносный взгляд на лестницу.
На втором этаже за стеной прячется мой персонал. Услышав, как я громогласно выкрикнул ругательство в столовой, все тут же попрятались и носы показать бояться.
Меня парализует гневом и страхом от осознания, что моя жена сбежала
