Робкая любовь - Виктория Лукьянова
Ахнув и раскрыв глаза, я уставилась на голый торс Матвея.
– Привет, – прошептала, потрясенная увиденным.
Его светлая кожа, казалось, золотилась в ярких лучах, а голубые джины и босые стопы вовсе обескураживали. Я залилась румянцем и уставилась себе под ноги, пока не ахнула вновь, ощутив, как Матвей втянул меня в дом и закрыл дверь.
– Лола, как ты здесь оказалась? – ошарашено произнес парень, удерживая меня за плечи.
Я осторожно подняла взгляд и посмотрела на него. Поджатые губы, чуть нахмуренные брови. Он не рад. Как я и думала! Нужно извиниться и уйти.
– Прости, я без спроса. Я уйду, – выдохнула, отворачиваясь и попятившись назад. Но Матвей не отпустил ладони, которые скользнули по плечам вниз. Он перехватил мои кисти и притянул к себе. Нежно обнял и прикоснулся к виску, оставляя еле уловимый поцелуй.
– Я рад тебя видеть. Хоть и неожиданно, – прошептал, лаская спину.
– Я тоже рада, – подрагивая под его руками, ответила и зажмурилась. Как же хорошо!
Матвей разомкнул объятия, отчего я сжалась как пружина, словно ожидая выговора, но получила взамен иное. Он осторожно коснулся моей руки, подвел к дивану и усадил. Сам же занял место напротив. Я взглянула на него и заметила, как Матвей продолжал хмуриться. Я все-таки расстроила его своим появлением! Глупая Лола! Глупая!
– Что-то случилось? Опять кошмары? – произнес, вынуждая меня испуганно взглянуть и энергично закачать головой. – Тогда что случилось, Лола?
Я сглотнула ком, мешавший мне говорить, и тихо произнесла:
– Хотела увидеть тебя.
Матвей напряжено повел плечом, на мгновение разрывая зрительный контакт.
– Прости, я помешала тебе. Отвлекла! Ты, наверное, собирался спать. Или… – я запнулась, пытаясь представить, чем же занимаются парни по вечерам. Потому что на ум шло кое-что неприличное, но от этих мыслей мои щеки загорелись, я почувствовала себя настолько глупой, что пришлось срочно прятать лицо в ладонях.
Матвей рассмеялся. Не знаю почему, возможно и догадался о моих мыслях, но ничего не ответил. Вместо этого он поднялся на ноги, пересек гостиную и присел рядом, сокращая между нами расстояние до критического малого. Казалось, я чувствовала его тепло, и аромат мыла.
– Лола, ты мне не помешала. Я не злюсь, и не буду ругаться. И уж тем более не выставлю тебя из дома. Так что расслабься и рассказывай.
Я кивнула, опуская перед собой руки. Переплела пальцы в замок, сложила кисти на колени и вновь кивнула, собираясь с мыслями. Казалось, мой план был хорош, хоть и безумен, но я не продумала всех деталей. И с трудом находилась со словами, объясняя Матвею все, что могла рассказать о себе. Слишком многое, о чем я умолчала, но он и так понимал – я не была простой девчонкой-соседкой. У меня были личные проблемы, которые не давали покоя ни мне, ни тёте.
– Ты хочешь начать выходить из дома? Я правильно понял? – переспросил Матвей, когда я замолчала и уставилась себе под ноги.
Быстро кивнула и взглянула на его руки, которые лежали теперь поверх моих ладоней. Интересно когда он успел?
– Но твоя тётя тебе не разрешила.
– Она считает, что я не смогу справиться.
– А ты сможешь? Как ты сама считаешь?
– Об этом она не спрашивала, – усмехнулась, понимая, что моего мнения никто никогда не спрашивал. Раньше была маленькой, а теперь что изменилось? Да, повзрослела. Но все еще жила на попечение родителей и полностью под заботой тёти. Забота, которая превратилась в контроль.
– Так что? Ты сможешь?
– Думаю, я должна попробовать. Но мне все равно страшно, – прошептала, понимая, как глупо выглядела со стороны. Взрослая девушка, которая боится выходить из дома.
– Страшно если одна?
Я кивнула, прикрывая глаза. Мне нравился его голос, успокаивающий и дарящий возможность расслабиться и не бояться. Да, с Матвеем мне не страшно.
– Хмм, – протянул он, наклоняясь назад.
На миг я потеряла его из виду, а когда оглянулась, заметила, как Матвей прижался к спинке дивана и рассматривал меня. Медленно, изучающе скользил сверху вниз и о чем-то думал. Я вновь сжалась и отвернулась, потому что почувствовала себя неуютно. Словно он вторгся в очень личное пространство, и ощущать там постороннего казалось сверх моих возможностей.
– Хорошо, – произнес, пугая меня неожиданным ответом. – Идем. Я помогу тебе.
Я развернулась и взглянула на Матвея. Но он уже не смотрел на меня. Быстро подскочил с дивана, направился куда-то по коридору, ведущему в другую часть дома. Пока я хлопала ресницами, пытаясь сообразить, о чем же он думал так долго и чем решил помочь, Матвей вернулся обратно. На нем была футболка, а в руках он вертел брелок с ключами от машины.
– Давай же, Лола. Торопись, – улыбнулся, рассматривая меня чарующим ясным взглядом. Я кивнула и подскочила следом. Перехватила протянутую мне руку и легко вздохнула.
С ним мне не страшно. Никогда не было и никогда не будет.
Глава 15. Один на один
– Давай же, Лола. Торопись, – произнес и захотел треснуть себя кулаком по лбу. Зачем я давлю? Зачем вынуждаю ее поступать так, как она не делала уже многие годы? Что это за чувство, благодаря которому я растерял собственный страх и готов рисковать ее безопасностью и здоровьем, лишь бы доказать Лоле, что она сможет…
Я протянул руку, прогоняя прочь сомнения. Об этом, пожалуй, подумаю после. Сейчас же хотелось ощутить ее тепло и почувствовать, как жилка бьется на тонком запястье. Лола взглянула на протянутую руку – с сомнением, с крупицей страха, плескающейся на самом дне ее очаровательных зеленых глаз, и вложила крошечную слабую ладошку в мою ладонь. Кивнула, словно подтверждая свое согласие, и уже решительно направилась следом за мной.
Ее настрой помог мне перестать грызть себя и выбросить из головы любые мысли, кроме тех, что я позабочусь о девушке и покажу мир, который она никогда не видела.
Мы вышли из дома, и Лола на миг замерла, оглянулась назад, рассматривая фасад собственного дома, а после на мой вопрос лишь отмахнулась.
– Думаешь, узнает?
– Тётя? – прошептала она, приближаясь к автомобилю и гипнотизируя черный металлический бок. – Возможно. Хотя, в последнее время она спит так, что ее никакой шум не разбудит. Да и без слухового аппарата ее тем более не разбудить, – поспешно добавила, отшатываясь в сторону.
Я заметил ее смущение и поспешил помочь
