ДНК для олигарха - Виктория Волкова
Нет. Поразмыслив, я выбираю мир. Не хочу ради истины ссориться с Шершневым. Пусть между нами нет любви, но есть страсть, жаркое пламя которой сделает наш брак вполне сносным. И уж точно не выдержит того ушата ледяной воды, которым обернется мое признание.
Молчать. Прикинуться идиоткой. Затаиться, как мышка, и не спускать глаз с Лизаветы. Не ссориться с мужем. И молить бога, чтобы Матвей никогда ничего не заподозрил. Было, и прошло.
Нас не догонят! И не достанут!
Это у меня от страха глупые мысли из всех щелей лезут.
— О чем думаешь? — сонно тянет муж и, усмехнувшись, признается. — Хочу еще. Как ты, девочка?
— Ночь не для сна? — вторю ему. Утыкаюсь носом в широкую грудь. Вдыхаю родной до боли запах.
Пусть суррогат. Пусть замена. Но лучше так, чем вообще ничего.
— В самолете выспимся, — решает Матвей. А я, приподнявшись на локте, изумленно гляжу на супруга.
— Мы куда-то летим?
— В Москву вернемся.
— А завещание?
— Все наследники заявили о своих правах, Крис. Часом раньше, или позже. На оглашение отправим к нотариусу адвоката. Пусть послушает и нам потом расскажет. Просто здесь я не смогу обеспечить вам с Лизой должного уровня защиты. Понимаю, что ребенку нужно море. Но и в нашем доме в Николино тоже неплохо.
— Как скажешь, — киваю, легко соглашаясь.
— Вот и хорошо, — плотоядно рыкает муж, переворачивая меня на спину.
— Матвей, подожди, — впопыхах останавливаю его я. — Нужно посмотреть, как там Лиза. — Я быстро сбегаю и вернусь.
Шершнев смотрит на меня изумленно. Наверняка в глубине души стального мэна идет борьба между доводами рассудка и диким желанием.
— Иди. Только быстро, — велит он и добавляет со вздохом, — Нужно няньку в одной комнате с малышкой поселить.
Разомкнув объятия, откатывается в сторону. Не сводя с меня взгляда, укладывает руки за голову.
— Потом обсудим, — подхватываюсь с кровати. Наскоро укутавшись в простыню, несусь сквозь зеркальные врата к себе.
И увидев в свете ночника пустую постель, вскрикиваю в ужасе. Трясущимися руками включаю светильник. Накидываю сарафан на голое тело.
Фурией влетаю в санузел, моля всех богов, чтобы мой ребенок заседал там на горшке. И не сразу замечаю маленькую фигурку, сидящую на корточках около длинного панорамного окна.
— Лизочек, — кидаюсь к дочери. Подхватываю на руки, все еще дрожа от страха. — Ты почему не спишь?
— Мамочка, — завороженно тянет малышка, тыкая пальцем во французскую створку. — Посмотри, какая луна! Интересно, там как там ходят люди? Вверх ногами? Тогда почему они не падают?
35. Матвей. Моя!
Услышав слабый крик Кристины, подрываюсь с места. Лихорадочно ищу трусы и не найдя, натягиваю джинсы на голое тело. Несусь в соседнюю комнату и просто зверею от бешенства.
Кто в моем доме посмел обидеть мою жену? Порву любого.
Но в пустой спальне никого нет. Лишь из ванной слышатся голоса.
«Ложная тревога, блин! А я как дурак испугался, — усмехаюсь криво. — Вон штаны не застегнул толком. На одной молнии держатся.
На автомате проворачиваю клепанную пуговицу в петле и неспеша вхожу в полутемный санузел.
Криста с дочкой на руках стоит у окна и что-то нашептывает малышке.
«Она — отличная мать, — проносится в голове. И снова я вижу жену на большом сроке беременности. Кристина обвивает руками мою шею, а я кладу ладонь на выпирающий из-под льняного платья живот.
Сжав кулаки, отгоняю шальные мысли. Как же меня проняло! Еще суток не прошло как женился, а уже поплыл. Моментальный переход от полного неприятия до готовности размножаться.
— Что-то случилось? — спрашиваю улыбаясь.
— Папочка, посмотри какие звезды… и луна! — завороженно шепчет малышка.
— Ночью нужно спать, а не на звезды смотреть, — бурчу, подходя почти вплотную Забираю Лизавету к себе. Держу одной рукой, а другой — обнимаю Кристину.
— А днем звезд нет, — жалобно вздыхает девочка и размышляет вслух. — Ничего не пойму… Когда же на них смотреть?
— Ну не знаю, — признаюсь, прижимая малышку к груди и неожиданно чувствую себя самым счастливым человеком на свете.
— А мы как-то загадывали желания на падающую звезду. Был настоящий звездопад, — рассказывает Кристина и осекается на полуслове.
А мне так и хочется спросить, где и с кем она так романтично зависала? Душу царапают коготки ревности. Но сдерживаю себя. Какое мне дело до ее прошлого? Может, целовалась под звездами с прыщавым юнцом…
— Сбылось? — спрашиваю насмешливо.
— Нет, — печально качает головой Кристина.
— Ясен пень, — весело замечаю я. — С точки зрения астрономии любая падающая звезда погасла миллионы лет назад. И загадывать на нее, все равно как на старую табуретку…
— Но табуретки не падают с неба, — парирует возмущенно Лиза.
— Совершенно верно, — смеюсь беззаботно. — А теперь спать, девушки.
— Мамочка-а, хочу с тобой! — неожиданно всхлипывает Лиза и с моих рук быстренько переваливается в материнские.
Кристина подхватывает балованное чадо. Прижимая к себе, гладит по спинке и шепчет успокаивающе.
— Конечно, котенок…
А у меня в душе взрывается бомба негодования и разлетается осколками на тысячи мелких обидок.
Как с ребенком? Кристина должна спать со мной. Рядом. Хочу жену только для себя. В единое нераздельное пользование. Имею право.
«Так не бывает, — здравый смысл резко пресекает поток глупых и несущественных претензий. — Новый дом. Девочка еще не привыкла. Ей спокойнее с матерью. А ты обойдешься, баклан…».
— Давай отнесу тебя в постель, — предлагаю Лизавете.
— Нет, — мотает головой маленькая нахалка.
Ну как же так? Мы же вроде отлично поладили.
— Это дети, — оправдывается Кристина.
— Все нормально, — отмахиваюсь спокойно. — Помогу уложить.
— Мне лучше остаться, — бормочет жена словно извиняясь.
— Да понятное дело, — киваю равнодушно и, выйдя на минутку в свою комнату, возвращаюсь с подушками.
— Утром устроим бой, — ляпаю не подумав.
— А ты? — спрашивает настороженно жена, оглядывая белоснежный пуховый редут.
— С вами, — отрезаю спокойно. — Я теперь всегда с вами.
Укладываюсь рядом с Кристиной. Обняв жену, тихонько шепчу ей в ушко.
— Спокойной ночи, малыш.
— Тебе будет тут неудобно, — шепчет она, слегка повернув ко мне голову.
Вроде бы заботится, но меня снова захлестывает ярость.
Отправляет к себе? Фигушки!
— Спи-спи, — шепчу примирительно. — Я потом уйду.
Вру, конечно! Ни за что не променяю это место на краю гостевой кровати на роскошную койку в соседней спальне. Этой ночью точно!
Малышка засыпает сразу в объятиях матери. А та ворочается с боку на бок. И когда поворачивается ко мне лицом, кладу руку ей на затылок и приникаю с поцелуем. Таким нежным… почти невинным.
Жена прижимается ко мне.
