Король интриг - Алёна Снатёнкова
— Да кому ты нужен?
— Ну, не знаю. Ты ведь никогда не… А тут кубики. Потрогать захочешь.
— Скорее руку себе в серную кислоту засуну, чем до тебя дотронусь.
Какие мы ранимые. Стоит только сказать, что не считаешь его мечтой всей своей жизни, как он тут же глаза прищуривает. Я прям уверена, что в этот момент он кидает меня в багажник и на окраину города везет, для милой встречи с ямой и лопатой.
— Посмотрим.
— Посмотрим.
— Да откуда ты взялась вообще?
— Главное — не откуда, главное — для чего. Тебе на радость, Назарчик. А теперь пошли, пока я не передумала носками с тобой делиться.
— Не нужны мне носки твои. Можешь просто лифчиков в пакет накидать, и достаточно.
— Ты извращенец или всего лишь псих? На мои лифчики ты только во сне смотреть будешь. Понял?
Боже, с кем я связалась? Вот что с людьми халява делает. Они ради нее идут на сделку с развратниками. Квартирка, знай, я тебя не брошу. Потерплю гада этого. Зато мы потом с тобой целый год расставаться не будем.
Я пошла, Суханов за мной. К лифту подходить, так он меня обгоняет и перед лицом становится:
— Светильники новые?
Чего? Какие еще светильники? Вверх смотрю и не понимаю, новые они или старые.
— Суханов, а ты к врачу ходил? Голову проверял?
Эй, а где он? Взгляд на лифт, который уже захлопывается, с крокодилом в кабинке.
Вот гад. Без меня ко мне домой уехал, паразит противный.
Вызываю следующий и чуть ли не ногти себе грызу в ожидании его. Что Суханов задумал?
Больше всего бесило другое. У него, оказывается, ключики есть.
У СУХАНОВА. Вот это я попала.
— Я ж говорил, что квартира подруги моей матери. Она запасные ключи у меня на всякий случай хранила, — поясняет наглец, видя замешательство на моем лице. — Можешь не волноваться, успокою ее и скажу, что в квартире идеальный порядок. Кстати, не хочешь с веником ко мне в гости зайти?
— Веником я тебе по горбу заеду.
Не, вот как так можно? Приперся без приглашения, почти развалился на диване и лежит, принцессу изображая.
— Подъем. Собирайся — и на выход. Там тебя девчонки заждались. Стоят на морозе возле универа и таксиста своего дождаться не могут.
— Сначала вещи, потом девчонки. Домой заскочу, а после уже поеду на поминки личной жизни.
— Чего?
— Говорю, будешь ночью звонить, могу трубку не взять.
Пффф. Испугал лису кроликом.
Хватаю пакет из кухни, кидаю в него расческу, тюбик с кремом и шнурок один, от белых кед. Уж не знаю, для чего, но мало ли. Вдруг парень решит советом воспользоваться и телефон на него повесить.
— На, — отдаю свои особо «ценные вещи» и пальцем на дверь показываю. — Ключи оставляй и иди.
— Всё, что ли? Как кто-то поверит, что у меня ночуешь, если увидят только это?
Не, вот сейчас точно достал.
— А с чего кто-то вообще должен думать, что я ночую у тебя? Ничего подобного. Мы об этом не договаривались. Даже врать о таком не вздумай, иначе без хвоста оставлю.
— Ты, значит, правильная?
— Да иди уже. Мне, может быть, тоже хочется поминки устроить, а кто-то мешает.
— Не скучай. Но думаю, скучать по мне ты будешь.
Выталкиваю охламона и на пол приседаю. Если он меня за час так вымотал, что завтра-то начнется? Суханов ведь чудик, спокойно жить не любит.
Глава 24
Утром проснулась с ощущением, что день будет удачным. Пока в университет собиралась, песенку себе под нос напевая, не удержалась и все-таки взяла в руки бинокль. Никого. На вражеской базе следов нахождения врага не обнаружено.
Ай, чем я вообще занимаюсь с утра пораньше?
Эту штуку, которую крокодил подарил, выкинуть надо. Ну, или биологу обратно отнести. Чего она лежит, глаза только мозолит. Соблазняет на шпионаж, честное слово. Руки вон так и тянутся подсмотреть. А если меня заметят? Какая-нибудь тетенька с утра пораньше к окошку подойдет и увидит. Что будет? Знаю. Стыда потом не оберусь. Не дай бог, еще извращенкой обзовут.
Суханов, блин. Как человек — гад гадом, и подарки у тебя дурацкие.
Надо собраться. Ничто не сможет мне день этот испортить. Даже какой-то крокодил с длинными лапами и модной стрижкой а-ля я пальцами расчесываюсь.
По зову желудка на кухню прошла и в холодильник заглянула. М-да. Негусто. Колбаса заветрилась, хлеб пятнами покрылся. Но ничего. Мышь, которая с минуты на минуту сюда вешаться придет, сможет напоследок насладиться сыром заграничным. Кстати, я его снова попробовать решила. Подумала, что на голодный желудок его вкус по-другому восприниматься будет. Не воспринялся. Пришлось еще раз зубы идти чистить и рот полоскать.
Бр-р-р-р.
Гадость какая.
Надо было вчера кусочек Суханову отдать. Ха-ха. Посмотрела бы я на его физиономию после одного укуса этого дивного продукта. Зуб даю, по бабам он бы после такого точно не поехал. Максимум до туалета, и то с остановкой в ванной комнате. Ну, так и сделаю. В следующий раз включу режим гостеприимной хозяюшки и накормлю прожорливого быка. Мне не жалко.
Первой парой у нас снова история. Если в обычные дни мы с Анькой спокойно могли шушукаться между собой, то сегодня препод был явно не в лучшем расположении духа, поэтому после третьего по счету предупреждения рассадил нас по разным местам, как саженцы по грядкам. Мне, к сожалению, с грядкой не повезло. Вот никогда первые ряды не любила, а после того как пришлось сесть по соседству с обезьянками моднявыми, так сразу же возненавидела.
Но да ладно. Я честно старалась не обращать внимания на их бессмысленный треп. Какая там история, если кого-то из «Дома 2» выперли на голосовании. Возникла даже мысль историку пожаловаться. Главное, нам с Алипатовой бубнить тихонечко нельзя, а куклам, значит, можно? Это дискриминация, между прочим. Кто такое терпеть станет?
Я.
Как только услышала знакомое имя противного соседа, сразу же локаторы ушные настроила и присела, стараясь даже не дышать.
— Ты представляешь? — говорит барби под номером один, которую, кажется, Ангелиной зовут.
— Я ничего не поняла из того, что ты сказала, — качает головой барби номер два с именем Кристина, в народе просто Крис. Кстати, она сама приказала всем себя так называть. Наверно, не нравится ей быть обычной Кристинкой-мандаринкой.
— Назара вчера в баре нашем видела.
— Тоже мне новость. Если хочешь найти Суханова, иди на музыку.
Не знаю, чем я себя выдала, но девчонки обернулись.
Чтобы хоть как-то обелиться и
