Разрешаю смотреть - Мария Манич
Вот именно! Только я решаю, когда меня можно трогать, понятно?!
Резко убирает руку, зло пихая её в карман, а за ней и вторую. Молчит, посмотрев в сторону.
Вытянув руки по швам и задрав к нему голову, жду хоть чего-то. Хоть каких-нибудь комментариев.
— Забей! — выпаливаю, собираясь обойти его и отправиться домой пешком.
Сделав шаг в сторону так, что врезаюсь в его грудь носом, преграждает мне дорогу, даже не покачнувшись, и мрачно цедит:
— Представляю, каким бы дебилом я выглядел, если бы таскался за тобой кругом и ахинею всякую нёс.
— Девушки любят ушами, слышал о таком? — Пихаю его в живот, но он опять даже с места не двигается.
— Хочешь комплиментов? — рычит, склонив ко мне лицо.
— Нет! — взрываюсь я. — Лучше строить из себя глухонемого.
— Я такой, какой есть, — говорит упрямо, проведя ладонью по волосам. — И другим не буду. Ты на меня даже не взглянула. Ни в первую встречу, ни во вторую. Зачем тебе мой пустой трёп?
Это неправда… Я взглянула. С чего он вообще это взял?! Дурак!
— Диалог и существует для того, чтобы узнать человека получше, — просвещаю его. — И вообще, это элементарная вежливость. Я пыталась с тобой поговорить. Сразу!
— Из вежливости? — его губы кривятся в невесёлой усмешке. — Я вот не стал бы строить из себя колуна даже из вежливости.
— Нет, не из вежливости! — выкрикиваю я. — Да и зачем из себя что-то строить, если ты и так получил, что хотел? Так?
Его глаза зло сощуриваются.
— И что я хотел? — спрашивает вкрадчиво и с опасным спокойствием.
— Галочку поставить? — Пихаю его снова, маша рукой за его спину. — Теперь иди к своей Еве… или как там звали ту, вторую?
— Ну ты и дура, — рычит, сделав шаг назад, не вынимая рук из карманов, а потом с таким же рыком предупреждает: — Тронь меня ещё раз...
— Сам дурак! — выпаливаю обиженно и толкаю его со всей дури, не ведая, что творю. — Вот так?
Рванув на меня, стискивает ладонями мои плечи и дёргает на себя, впечатывая в своё тело так, что мне приходится встать на носочки. Врезаюсь животом в его пах, и между ног случается гормональный переворот, который только подхлёстывает злость!
— Я тебя предупредил! — Выпячивает свой квадратный подбородок, сверкая глазами.
— Отпусти… я тебе не разрешала… — выпаливаю, вырываясь. — Я уеду, и всё...
— В каком, блять, смысле “всё”?! — психует Немцев, тряхнув меня.
— Больно! — взвизгиваю. — Отпусти!
Тут же разжимает руки. Попятившись, смотрю на него со смертельной обидой, потирая свои бедные плечи, на которых начинают проступать красные пятна.
Отступив на шаг, терзает моё лицо глазами, раздувая ноздри и проводя рукой по волосам.
Я понимаю, что сама его довела… но он… но он… тоже хорош!
— Давай просто забудем, ничего у нас не было, — бросаю ему в лицо свою гениальную идею!
— Это что, опять женская логика? — изображает он спокойствие. Я уже поняла, что это его фирменная манера поведения! — Какой петух тебя клюнул? Откуда все эти дебильные выводы?
— Никакой! — бросаю запальчиво. — Теперь уже неважно.
— В каком смысле? — зло требует Федя, снова на меня наступая.
— Я уеду, а ты останешься, — отпрыгиваю назад, замечая, как на нас пялятся все эти добропорядочные европейцы.
— Ты ещё никуда не уехала, — указывает пальцем на пол между нами. — Я здесь, и ты здесь.
— Но уеду! — не унимаюсь я.
Это правда. И так будет… Отношения на расстоянии… Любовь и верность? Мне хочется грустно смеяться собственным мыслям. Тому, какие они нелепые! Мы друг друга неделю знаем...
— Тоня… — понизив голос, бормочет Федя.
— Давай просто забудем… — Обнимаю себя руками.
— Ни хрена я не собираюсь забывать! — вдруг взрывается он, запуская руки в волосы. — Я… — умолкает на полуслове, поджав свои умелые губы и пихнув кедом хромированную урну, — блять…
Моё сердце испуганно подпрыгивает к горлу. Смотрю на него, чувствуя в груди затаённую надежду.
— Что, ты? — требую с тихой претензией.
Федя трёт лицо ладонями и тяжело вздыхает. Его плечи поднимаются и медленно опускаются, а когда убирает руки, по его лицу опять невозможно ничего прочитать. Он успокоился!
Ну и отлично!
Ситуация всё равно тупиковая!
— Ничего. — Хватает меня за локоть, таща к лифтам. — Отвезу тебя домой.
— Спасибо! — бросаю в его взъерошенный затылок.
— Пожалуйста! — Толкнув меня в кабину, поворачивается спиной и складывает на груди руки.
Забившись в противоположный угол, считаю этажи на табло.
Я разлюблю его. Прямо завтра! Обещаю.
* * *— Будет примерно десять детей… Может, ещё финны подойдут, тогда ещё плюс два малыша. — Постукивает ручкой по блокноту Женя, свободной рукой поглаживая свой беременный живот. — Некоторые родители останутся, но основная масса уедет. Заберут детей уже после салюта.
— Ю-ху, — бормочу в ответ, увеличивая цифру напротив позиции фрукты с пяти до семи килограмм.
Организация массового детского мероприятия для меня не в новинку. Дни рождения Адель обычно похожи на самую настоящую “дурку”, после которой моя мама каждый раз говорит “Больше НИКОГДА”, и я каждый раз с ней полностью согласна.
Гвоздь сегодняшней программы — маленький Сеня. Сегодня у него день рождения, он ожидает в гости своих мелких приятелей и аниматоров. На самом деле, я удивлена тому, что у него есть приятели, кажется, он тень своей матери. Они редко встречаются мне порознь.
— Торт
