Полынь и мёд - Лина Манило
– Мама сильно злится на тебя?
– Очень! Я её такой никогда не видела. Почти не разговаривает со мной. Но тем, что ты меня спасла, она поделилась.
Света обнимает меня, а я держу свой обед на весу, чтобы ничего не опрокинуть во время обострения сестринской любви.
– Я хотела наверх пройти, чтобы увидеть, как ты на новом месте устроилась, да и мама, знаю, волнуется, всё ли у тебя хорошо здесь… но меня не пустили, – Света бросает злой взгляд на занятую разбором бумаг Риточку. – Но хорошо, что я тебя увидела, а то звоню-звоню, а телефон, как всегда, выключен. В общем, спасибо тебе, что не оставила в беде.
Я и правда, имею привычку вначале рабочего дня отключать телефон, чтобы никто из домашних не отвлекал.
– Света, просто постарайся так больше не поступать. Вот и всё. И тогда никого не придётся благодарить.
– Я да… я больше не хочу. Вообще не знаю, что на меня нашло. Просто…
– Что-то случилось? – Не могу злиться, когда она такая грустная. – Тебя обидел кто-то?
– Нет, не обидел, – отрицательно качает головой, переводя задумчивый взгляд на двор за окном. – Я вчера в клуб поехала. Загадала, что если первым, кого там увижу, будет Рома, то это знак. Ну, что нам суждено быть вместе. Я дура, да?
На уме вертятся слова похуже, но я не хочу их озвучивать.
– Света, послушай. У меня дел по горло, я только на минуточку выскочила за кофе. Давай вечером поговорим?
Я, наверное, плохая сестра, но мне не хочется по новому кругу это всё выслушивать.
– Да-да, я понимаю, – энергично кивает Света, снова широко улыбаясь, но в глазах застыла грусть. – Ты замечательная сестра. Я только хотела рассказать, что Рома не пришёл вчера в клуб. Пропустил тренировку… представляешь? Месяц ходил каждый день, как на работу, а именно вчера, когда я решилась с ним заговорить и поставила самой себе условие, его не было. Потому я и согласилась на вечеринку это пойти. Ну и напилась там с горя.
– Значит, успокойся уже. Света, в самом деле, сколько можно вздыхать по миражам?
– Да-да, ты права, но… вот понимаешь, в чём фокус. Я ведь всё-таки увидела его вчера, – понижает голос до заговорщицкого шёпота и наклоняется к моему уху, будто бы секретом делится. Пушистые волосы щекочут мою шею, а слабый аромат алкоголя витает в воздухе между нами.
– Где видела? – удивляюсь. – Он на вечеринку к вам приходил?
Света цокает языком, отрицая.
– Я вчера открыла глаза и увидела его, представляешь? Приснилось, наверное, иначе ведь как он рядом оказался? Но пусть и только во сне, но увидела. Так странно… но это точно был он. Глупость, конечно, но я же загадывала, что если увижу его, то суждено. Увидела. Хоть так, но увидела.
В голове что-то щёлкает, и до меня вдруг доходит то, что с самого начала лежало на поверхности, да только я не хотела об этом думать.
Точно, всё сходится. Не бывает таких совпадений, просто не бывает. Значит… вот же. Что делать-то теперь?
– Света, я пойду, – говорю, делая шаг назад. Мне срочно нужно остаться одной и подумать. – Работы очень много.
Машинально делаю ещё один глоток кофе, а он кажется очень горьким и противным до тошноты.
В голове сверкают вспышки фейерверка, но я обязательно во всём разберусь, обязательно пойму, что мне делать дальше.
– Да-да, конечно. – Света снова обнимает меня, а я внутренне сжимаюсь. – Ой, подожди! Я же тебе подарок принесла! Купила специально в лавке неподалёку. Очень милая штучка, чтоб тебе работалось лучше.
И достаёт из рюкзака фигурку мышонка, сидящего за столом. Он такой важный, в очках на кончике носа, пишет что-то пером и чем-то даже похож на меня.
– Вот, поставь его на столе и будет немножко радостнее.
Света кладёт его сверху кокосового печенья, мисочку с которым я всё ещё держу в руке, а я снова порываюсь уйти. Этот момент, разрушительный в своей трогательности и заботе, бьёт меня под дых. Понимаю, что нужно скорее уходить, чтобы не видеть сестру, не понимать, чему причиной я становлюсь невольно.
И как всё это разрулить у меня нет ни малейшего представления. И не виновна ведь ни в чём, но всё равно стыдно. Но когда я только-только собираюсь ступить на лестницу, вижу за окном Литвинова. Он спорит с кем-то по телефону, стоя у своей машины, а лицо хмурое, злое. Нет-нет, только не он! Нельзя, чтобы его сейчас Светка увидела, иначе я не знаю, как она может отреагировать.
Она настолько изменилась в последнее время, что я её не узнаю и совершенно не могу предугадать, что она сделает в той или иной ситуации. Ещё и будучи такой одержимой.
Нас со Светкой отделяет от него окно и несколько десятков метров, и всё происходящее кажется каким-то сном – дурным и тревожным. Рома замечает меня, взмахивает рукой, не прекращая разговора, а я киваю ему. Светка же резко поворачивает голову и замирает столбом. Я не вижу её лица, но уверена, что ничего хорошего для нас всех там не написано.
– Этого не может быть, – тихо говорит она, и я с ней согласна.
Этого всего действительно не может быть.
Глава 17
Ксения.
– Я сплю? – спрашивает Света будто бы у самой себя, а голос тихий и задумчивый. – Откуда он здесь? Такой красивый, ты только посмотри…
А я… одним глотком допиваю остывший кофе и сминаю бумажный стаканчик в руке. Рома же продолжает разговаривать по телефону, и уверена, что этот разговор даётся ему непросто.
– Это же… Рома. Это точно он.
Да я уже и так это поняла. Спасибо, что ещё раз напомнила.
– Это мой новый начальник, – говорю, подходя к окну, и становлюсь рядом со Светой. Мимо ходят сотрудники, только я вовсе ничего не замечаю. – Роман Александрович Литвинов.
Ну а какой толк скрывать? Всё равно, рано или поздно,
