Прихоть мажора - Агата Лель
И понимал, что все, что сейчас происходит — это не только про секс. Это что-то бо́льшее. Что-то из самой глубины его циничной души, которая не умеет любить.
— Ты точно уверена в том, что делаешь? — предпринял последнюю попытку воззвать к разуму хотя бы ее, раз со своим уже попрощался.
А она ничего не ответила, только доверчиво закрыла глаза, помогая дрожащими пальцами справиться со своей чертовой застежкой…
Глава 21
АртурШум чужих мнений не должен заглушать внутренний голос. Придуманные правила не должны диктовать нам, как жить.
Никаких привязанностей, обещаний и девственниц.
К черту.
Вишневский повернул голову на Веснушку и ощутил такое тепло, где-то там, под ребрами с левой стороны. Там, где, как ему казалось, всегда было пусто.
Второй раз он проснулся в ее постели и как же разительно отличались эти два раза.
Он снова не чувствовал себя победителем, не ликовал, что заполучил трофей, что поставил еще одну, какую там? — дцатую галочку побед. Он понимал, что перешел этот Рубикон, все, заднюю теперь уже не дать.
Она доверилась ему. Ох, как она ему доверилась этой ночью… Смешно, но ему казалось, будто он потерял сегодня девственность вместе с ней. Ведь она тоже его кое-чему сегодня научила. И, конечно, речь шла совсем не о технике…
Он не понимал, что происходит с ним сейчас, таким дизориентированным он не чувствовал себя давно. А после близости с кем-то и подавно никогда не было терзаний: а что же теперь дальше.
А вот сейчас думал. А действительно, что дальше?
Уже завтра утром у него самолет в США. Ей предстоит тоже поступать в ВУЗ. Конечно, он не останется здесь. Конечно, она не полетит с ним…
Поторопился… Не сдержал себя в руках, проявил малодушие.
Поцеловав покрытое крошечными веснушками плечо, Вишневский поднялся с постели и отыскал на полу свои джинсы, рубашку. Аккуратно застегнул каждую пуговицу, не сводя с нее, спящей, глаз.
Он не убегал, нет, просто ему нужно было хорошо обо всем подумать. Наедине с самим собой. И принять какое-то решение.
* * *Весь день он ощущал себя как будто пьяным. И чуть-чуть дураком. Таким — слегка приехавшим придурком, который улыбается пролетевшей мимо бабочке, солнышку, травинке.
Несколько раз он порывался заглянуть к Веснушке, узнать, как ее самочувствие и развеять сомнения, что он не сбежал — наверняка же решила так, но подумал, что и ей нужно все взвесить. И ему. Ведь в своих мыслях он тоже по-прежнему путался.
Он зайдет к ней вечером, обязательно, ведь им нужно серьезно обо всем поговорить. Да и просто… Да, он скучал. Скучал по ней! Скучал как никогда и ни по кому. Совершенно новое неизведанное для него чувство. Пока совершенно непонятное, не прощупанное, неясное.
Конечно, он не собирался отказываться от учебы в Гарварде, эта ступень необходима для его будущего, но и расставаться с ней вот так он теперь не хотел тоже. Слишком эта девчонка стала дорога ему за эти дни, слишком многое в нем поменяла.
Конечно, дело было не в сексе. Ну что у него, баб никогда не было, что ли? Были, и какие были. Вытворяли такое, что вслух не расскажешь. Формы, скулы, губы. Но она…
Смешно, но когда-то он даже не рассматривал ее как женщину, то есть вообще, совсем. Он просто ее не замечал, а там… там Женщина. Маленькая неопытная женщина, с которой он совершенно не знал, как быть. Хоть разорвись. И именно поэтому малодушно тянул с визитом. Да даже написать ей не мог, потому что пока не знал, что именно ей сказать.
Так, чтобы своими словами ничего не разрушить.
— Артур! — отвлекла его от мыслей Инна Алексеевна, и Вишневский сразу же понял, что что-то случилось. По мимике матери, по нахмуренным бровям, по сжатым в тонкую нить губам.
Цокая шпильками, она быстро вошла в гостиную, обернулась, как будто бы высматривая, не прячется ли где-то ненужный свидетель, затем подошла к сыну.
— Неужели это правда?
— Абсолютная, — кивнул Артур, закинув согнутую в колене левую ногу на бедро правой. — А ты о чем?
— Все хохмишь. Я о тебе и Аглае. Вы что, действительно с ней… — понизила тон, словно их действительно кто-то подслушивал. — у вас действительно что-то было?
А вот это уже интересно. Кто доложил? Ну уж не Веснушка точно. Может, увидела сама, как он утром выходил из ее дома? Или везде сующая свой нос горничная нашептала. Это больше походило на правду.
Не то, чтобы он боялся рассказать о их связи, стеснялся или не хотел вовсе, скорее не думал, что будет вот так, с бухты-барахты. Да еще с такой претензией…
— Было, — честно признался он, глядя на родительницу. — И что с того?
— Ты серьезно? Нет… правда, ты не шутишь? — слегка побледнела она и опустилась на краешек дивана прямо напротив напортачившего сына. — То есть вы с ней…
— Да брось ты, мам, ну в самом деле, — разозлился он, поднимаясь. — Ну это даже смешно. Отчитывать меня будешь или что? Да, я давно занимаюсь сексом, смирись и прими факт взросления сына достойно.
— А мне вот совсем не весело, Артур, абсолютно!
— Мне тоже, когда ты начинаешь разговор с таком тоне.
— Вы хотя бы… — голос сел, — предохранялись?
А вот это вопрос хороший…
Глава 22
АртурАртур всегда брал вопросы предохранения на себя — еще одно правило, которое он даже не включил в личный кодекс. Потому что просто по умолчанию, без вариантов. На слабый пол в этом вопросе полагаться никак нельзя — не с его положением и деньгами. И дело было не в страхе заполучить букет, он просто не хотел детей.
